Она поняла, что я поеду в Пэрриваль Корт.
* * *
Было очевидно, что там мне будут страшно рады. Видимо, леди Пэрриваль уже отчаялась найти для дочери гувернантку, поэтому с энтузиазмом откликнулась на предложение принять на эту должность меня.
Она прислала за мной экипаж, чтобы можно было немедленно обсудить все подробности.
Я была рада, что в момент моего отъезда Лукаса не было дома. Я заставила няню Крокет поклясться, что она будет хранить молчание: я боялась, как бы Лукас не услышал о моих планах прежде, чем всё будет улажено. Я понимала, что он будет изумлен и начнёт задавать вопросы и, конечно, попытается меня отговорить. Не зная моих мотивов, он не сможет понять, зачем мне понадобилось это место.
Мы прибыли в Пэрриваль Корт. Вдали виднелось море. Сегодня оно было бледно-голубым, добрым, гладким и приветливым. Но как только я видела море, я снова вспоминала тот бурлящий гневный поток, который так перевернул мою жизнь и ещё много других жизней. Я больше никогда не смогу доверять морю. И если я буду жить в Пэрривале, я буду видеть его каждый день. И вспоминать.
Если? Но я должна там жить. Я всё сильнее убеждалась в том, что мне необходимо получить место гувернантки.
Дверь дома немедленно открылась, и оттуда вышла женщина средних лет, почти пожилая. Что-то подсказало мне, что это миссис Форд.
— Добро пожаловать, мисс Крэнли, — сказала она. — Я миссис Форд. Леди Пэрриваль хотела бы вас принять прямо сейчас. Я так рада, что мы смогли приехать!
Такой приветливый приём обычной гувернантке не полагался, но я напомнила себе, в чём дело, и не поддалась эйфории.
— Я сразу же проведу вас к её милости, — продолжала домоправительница. — Пройдёмте со мной.
Мы стояли в холле — длинном и высоком. Его стены были украшены оружием, в одном конце находился громадный камин с сиденьями по обе стороны. Пол был выложен плитками, и наши шаги гулко отдавались под сводами. От других подобных помещений его отличали только окна с витражами. Рубиново- красные и сапфирово-синие стёкла бросали яркие блики на пол. У начала лестницы словно стражник стояли старинные рыцарские доспехи. Они казались ужасно живыми, и я невольно бросила на них опасливый взгляд.
Наверху мы прошли по коридору к двери, и миссис Форд постучала.
— Входите, — произнёс чей-то голос.
Миссис Форд распахнула дверь и посторонилась, пропуская меня вперёд. Она объявила:
— Мисс Крэнли, миледи.
И она оказалась передо мной. Она сидела в кресле, обтянутом тёмным бархатом, немного напоминающем трон. На ней было изумрудно-зелёное платье, очень гармонирующее с её рыжими волосами. Я заметила у неё на шее золотое ожерелье в форме змеи. Её роскошные волосы были уложены в высокую причёску, в зелёных глазах блестела радость.
— Мисс Крэнли! — воскликнула она. — Входите, пожалуйста! Благодарю вас, миссис Форд. Садитесь сюда, мисс Крэнли, и мы с вами немного поговорим.
Она была необычайно приветлива. Было совершенно ясно, что ей очень хотелось бы, чтобы я согласилась занять место гувернантки. Я решила, что она совсем отчаялась, и содрогнулась при мысли, что же это должен быть за ребёнок.
— Миссис Форд говорит, что вы хотели бы приехать сюда учить мою дочь.
— Мне передавали, что вам нужна гувернантка, — ответила я.
— Гувернантка Кейт уволилась несколько неожиданно, и, естественно, мне не хотелось бы, чтобы её занятия прервались на слишком долгий срок.
— Да, конечно. Должна вас предупредить, что никогда раньше не преподавала.
— Ну, все с чего-то начинают.
— Вашей дочери восемь, кажется… Или девять?
— Только что исполнилось девять.
— Скоро ей понадобится продвинутое обучение. Вы планируете в ближайшее время отправить её в школу?
Я увидела, что в зелёных глазах отразился страх. Она представила себе, как её дочь выгоняют из одной школы за другой?
— Пока мы про школу не думали.
«Мы»? Надо полагать, это Тристан, отчим девочки.
Она тем временем продолжала:
— Миссис Форд говорит, что у вас хорошо получается управляться с детьми.
— Видимо, она имела в виду близнецов. Но им только по четыре года.
— Ах, да… Тренкорн Мэнор. Вы там гостите. Мы, кажется, встречались? Те овцы… Через какое ужасное испытание прошёл мистер Лоример. Это жуткое кораблекрушение.
— Да, — отозвалась я. — Я тоже была в кораблекрушении.
— Какое ужасное испытание! Но, к счастью, вам пришлось не так плохо, как бедному мистеру Лоримеру.
— Да, действительно, мне повезло больше.
Она несколько секунд молчала, демонстрируя сочувствие, а потом живо произнесла:
— Мы будем так рады, если вы согласитесь у нас работать. Кейт было бы так полезно, если бы её учила… леди. Миссис Форд говорила, что вы получили превосходное образование.
— Ничего особо выдающегося.
Разговор проходил совершенно необычно. Казалось, я всё время подчёркиваю, что ей не следует меня нанимать, а она была намерена во что бы то ни стало это сделать.
— У нас тут очень хорошая детская. Знаете, здесь уже много поколений детей выросло. Почему-то это… чувствуется.
Мои следующие слова явно её испугали:
— Наверное, мне следует увидеться с вашей дочерью.
Этого ей совершенно не хотелось. В зелёных глазах отразился страх. Она явно решила, что стоит мне только взглянуть на маленькое чудовище, и я откажусь. Мне было её почти жаль. Ей так хотелось найти для дочери гувернантку — чуть ли не любую гувернантку.
— Её, конечно, может и не оказаться в доме, — сказала она.
— Я считаю, что прежде, чем принимать решение, нам надо встретиться, — настаивала я, давая ей понять, что это моё требование, а не просьба.
Она неохотно позвонила в колокольчик, и через несколько секунд появилась горничная.
— Приведите, пожалуйста, мисс Кейт, — приказала леди Пэрриваль.
— Слушаю, миледи.
Леди Пэрриваль казалась настолько испуганной, что я невольно начала тревожиться, что увижу. Если она совершенно невыносима, решила я, по крайней мере я смогу осмотреться. Если всё будет настолько плохо, я всегда смогу последовать примеру предыдущих гувернанток и уволиться.
Когда она появилась, я была довольно приятно удивлена — но, возможно, потому, что ожидала чего- то худшего.
Девочка была очень похожа на мать. Волосы у неё были немного менее яркими, глаза — чуть менее зелёными. В них ощущался какой-то оттенок голубизны — возможно, из-за того, что на ней было синее платье. Ресницы и брови у неё были немного выцветшие — поразительную красоту её матери подчеркивали тёмные брови и роскошные ресницы. Но сразу же было ясно, что она — истинная дочь своей матери.
— Кейт, милочка, — обратилась к ней леди Пэрриваль, — это мисс Крэнли. Если тебе посчастливится, она станет твоей новой гувернанткой.
Девочка кинула на меня оценивающий взгляд.
