— Буфер, — ответила она.
Я положила ей руки на плечи.
— Графиня, — сказала я. — Я вижу, что вы будете очень счастливы.
— Где вы это видите?
— В ваших звездах.
— Расскажите.
— Я могу только сказать, что я это вижу.
— Почему Зигмунда никогда здесь нет? Может, потому что я ему совсем не нравлюсь?
— Конечно, не поэтому. Потому что он устраивает всякие соглашения и тому подобное с иностранными государствами.
Она засмеялась. Потом опять посерьезнела.
— Может, вы и правы, — сказала она. — Зигмунд стал таким важным только после смерти Рудольфа. До этого он был всего лишь сыном младшего брата Великого герцога.
— Его жизнь, должно быть, очень изменилась.
— Конечно. Ведь теперь он станет Великим герцогом. Я так хочу надеяться, что он не будет странствовать, как муж Фреи.
— Не будет. А вы не будете плакать по нему, даже если это увеличит мировые запасы янтаря и золота.
— О, фрейлейн Анна, я вас так люблю. Наверное, потому что вы все время шутите. Можно, я буду называть вас просто Анна… не фрейлейн, потому что это слово напоминает мне моих бывших гувернанток.
— Мы делаем огромные успехи. Ваши манеры улучшаются вместе с вашим английским произношением. Вы даже спрашиваете моего разрешения. Дорогая графиня, пожалуйста, называйте меня просто Анной.
— А вы называйте меня Фрея.
— Когда мы одни, — улыбнулась я. — Но перед другими мы все-таки будем соблюдать этикет.
Она поцеловала меня, и я была этим очень тронута. Мы на самом деле становились друзьями.
Однажды, где-то через месяц после моего приезда, Фрея захотела пойти в мавзолей, потому что была годовщина смерти ее прабабушки, а она была там похоронена. Я спросила, как это получилось. Она рассказала мне, что ее прабабушка вышла во второй раз замуж в Брюксенштейн, и прожила там последние годы своей жизни. Но дети от ее первого брака оставались в Коленице.
Мне было интересно все, связанное с семьей, и я предвкушала наш визит.
Ключ от мавзолея мы взяли у управляющего. Он улыбался, здороваясь со мной. Он, как и все остальные, знал о моем успехе с молодой графиней и считал себя причастным к нему, потому что это он нашел меня. Его даже поблагодарил сам Великий герцог, которому доложила фрау Стрелиц и другие слуги.
Я сказала ему, что довольна работой и что графиня делает успехи.
— Говорят, что она так углубилась в изучение английского, что забыла о других предметах, — сказал он со знанием дела.
— Мы с фрейлейн Крац стараемся распределять занятия равномерно.
Управляющий просиял и дал мне ключ от мавзолея, попросив вернуть его после нашего визита.
Я обещала, и мы с Фреей отправились к нему пешком, потому что церковь примыкала к замку. Она была живописно расположена высоко на холме, откуда открывался потрясающий вид на весь город. Я увидела несколько свежих могил, на которых лежали цветы и венки.
Мавзолей был величественен и огромен. Фрея шепнула мне, что он был построен очень давно по проекту великого архитектора.
Она открыла дверь, и мы по ступенькам спустились вниз. Пол был мраморным, как и вся часовня. От нее расходились галереи, в которых стояли саркофаги.
— Как здесь тихо! — сказала я.
— Тихо, как в могиле, — согласилась Фрея. — Анна, вы хоть немножко боитесь?
— Здесь нечего бояться.
— А привидения? — спросила Фрея.
— Мертвые не могут причинить вреда живым.
— Некоторые так думают. А что, если их убили? Говорят, что убиенные никогда не успокаиваются.
— Кто говорит?
— Они.
— Я им не верю. И не знаю, кто они такие.
— Вот гроб моей прабабушки. Я всегда думаю о ней, когда прихожу сюда. Она приехала из Коленица в Брюксенштейн… совсем как я. Но она была старше меня, и уже была замужем до этого… имела опыт замужества. Я всегда произношу молитву и надеюсь, что ей хорошо на небе. Я видела ее портрет. Они говорят, что я похожа на нее.
— Опять они. Они что, везде?
Она засмеялась, но вдруг приложила палец к губам.
— Лучше здесь не смеяться.
— Почему?
— Им это может не понравиться.
— Ну вот, снова они.
Она была серьезна.
— Сейчас я имею, в виду привидения, — прошептала она.
— Ну, — громко произнесла я, — Они нам ничего плохого не сделают, равно как и мы им.
— Посмотрите сюда, — сказала она и подвела меня к одному из гробов. — Читайте.
Я нагнулась. «Рудольф Вильгельм Отто, барон фон Грютон Фукс. Умер двадцати трех лет от роду».
— Это тот самый, — перебила она, — которого убили. Интересно, почивает ли он в мире.
Я смотрела не отрываясь и не могла вымолвить ни слова. Мне раньше не приходило в голову, что он может быть похоронен здесь. Мои мысли перенеслись на несколько лет назад, когда я его увидела первый раз в усадьбе и когда он увез с собой Франсин.
Вдруг я поняла, что рядом никого нет. Я резко обернулась и услышала, как ключ поворачивается в замочной скважине. Я вздрогнула, но потом возмутилась. Фрея заперла меня снаружи.
Я поглядела на дверь. Потом подошла к ней и строго сказала:
— Немедленно откройте.
Ответа не последовало. Я стала барабанить в дверь кулаками, но это не произвело никакого впечатления.
Я не знала, что мне делать. Конечно, ничего страшного не произошло. Меня скоро хватятся и найдут, потому что управляющий давал мне ключи от мавзолея. Если Фрея вернется без меня, они немедленно придут и освободят меня. Но больше всего я чувствовала разочарование из-за того, что Фрея смогла так поступить. Я понимала, что она хотела сломить мое спокойствие и напугать меня, доказать мне, что у меня есть такие же слабости, как и у нее. Но запереть человека одного в мавзолее, когда вокруг только мертвые — это ужасный поступок, и она должна сама это осознавать. Но тем не менее, несмотря на нашу дружбу, она меня этому подвергла.
Мне стало жутко. Я посмотрела на саркофаги в боковых галереях и подумала о мертвых — и среди них о Рудольфе. Если бы он только мог сейчас появиться и рассказать мне все, что случилось. Ради этого я была бы готова на все.
Я села на ступеньки и смотрела прямо перед собой.
— О, Рудольф, Рудольф, — прошептала я, — приди ко мне сейчас. Я не испугаюсь. Я так хочу узнать…
И вдруг… Я почувствовала, что рядом кто-то есть… совсем рядом. Мне показалась, что я услышала сдавленный смех.
Я резко обернулась, и в тишину ворвался хохот Фреи.
Она тихонько отперла дверь и стояла за моей спиной.
— Вы испугались? — спросила она.
