феодов» и крупными аллодистами; чтобы защитить города, более многочисленные, чем на
Западе, король доверил епископам опеку (tuitio) над населением, т. е. дал им графскую
власть. В течение X в. епископы постепенно заняли свое место в феодальной системе; некоторые епископства стали даже настоящими сеньориями, например, три истрийских
епископства (Триест, Пола и Паренцо) и Аквилейская патриархия, особо подверженные
внешним угрозам. Эта «феодализация» высшего духовенства еще более усилилась в годы
правления императоров Саксонской династии, которые выбирали епископов среди верных
им людей и опирались на них в борьбе против светской аристократии, гораздо более
независимой и укрепившейся на своих землях. Оттон I доверил графскую власть над
городом и его окрестностями на 3-4 мили епископам Пармы, Асти и Реджо Эмилии; Оттон II поступил так же с епископами Лоди, Аквы и Тортоны; Оттон III продолжал ту же
политику в отношении епископов Пьяченцы, Кенеды, Равенны и Брешии.
К 1000 г. ситуацию можно схематически представить следующим образом: маркграфы и графы владели лишь небольшим количеством городов – Миланом, Павией, Турином, Мантуей, Вероной и Тревизо. В других местах они были вытеснены из
городских центров и их ближайших окрестностей епископами. Большую часть времени
маркграфы и графы проводили в сельских скальных крепостях (rocca) или замках
(castello), в окружении дружины (masnata) воинов, которым впоследствии начали
жаловать феоды. Кроме того, графы и маркграфы могли рассчитывать на ополчение
местных жителей (pedites, homines, habitatores), чьей обязанностью была
(defensio patriae) в границах их области. Властителями городов были епископы, которых
короли-императоры возводили в сан, вручая посох и кольцо. У них было свое военное и
административное окружение, прежде всего их
или капитаны привратной стражи; затем
епископу и вассалами третьей ступени (vavassini) по отношению к королю Италии. Если
граф мог воспользоваться помощью местного ополчения, то епископ, в случае
необходимости, мог призвать на защиту города всех горожан. Именно так поступил в
начале XI в. архиепископ Милана Ариберт, созвав «всех обитателей прихода св.
Амвросия... от мужиков до воинов, от бедного до богатого»[82].
Теоретически король Италии мог располагать всеми этими силами, которые
формально составляли
от постоянно изменявшихся политических обстоятельств.
3. ФРАНЦУЗСКОЕ КОРОЛЕВСТВО
В отличие от германского государства, Франция эпохи феодализма была гораздо
лучше защищена от внешней угрозы в силу своего географического положения. В целом у
нее было гораздо меньше сухопутных границ. Там не было ничего похожего на те
военные округа, или марки, которые составляли периферию Империи: с севера на юг
марка Биллунгов, Северная саксонская марка, Лужицкая, Мейсенская марки, Восточная
марка (будущая Австрия), марки Штирия, Каринтия и Крайна; там не происходило
ничего, подобного великим итальянским походам. Другими словами, к западу от Мааса, Соны и Роны воинские силы активно развивались в замкнутом пространстве, хотя в
некоторых крупных экспедициях, таких как завоевание Англии, крестовые походы, Реконкиста, участие «французов» было решающим.
Несмотря на то, что вплоть до царствования Филиппа Августа (1180-1223 гг.) капетингские короли были вынуждены придерживаться ограниченной политики, добрую
часть своего правления им приходилось сражаться. Об этом свидетельствуют военные
анналы времен Людовика VI Толстого (1108-1137 гг.). Еще при жизни своего отца
Филиппа I (1060-1108 гг.) Людовик проявил себя главным образом в военной сфере, поскольку он был предводителем армии (dux exercitus) и «защитником королевства»
(defensor regni). Людовику исполнилось 16 лет, когда он впервые принял участие в
военных действиях 1097 г. во время конфликта с Вильгельмом Рыжим, королем Англии и
