археологических исследований не позволяют сделать точные подсчеты, ясно, что
количество замков, хотя никогда не было слишком большим, постоянно увеличивалось. В
Пуату насчитывалось 3 замка перед нашествием норманнов и 39 замков в XI в.; в Турени –
9 замков в конце IX в. и 26 замков в середине XI в.; в Мэне до X в. не было ни одного
замка, зато 11 замков в 1050 г. и 62 замка в 1100 г.; в Оверни – 8 замков накануне 1000 г. и
от 21 до 34 к 1050 г.; в Нормандии количество герцогских замков возросло с 12 в 1035 г.
до 20 в 1100 г. В районе Шартра в XII в. на территорию в 6000 кв. км приходилось 20
замков. Однако в некоторых регионах собственно замки появились довольно рано, как в
Маконнэ, где, как это можно установить благодаря, возможно, более подробной
документации, к 1000 г. было уже 16 замков, к которым до 1050 г. добавился еще один.
Тем не менее, этот список довольно обманчив, поскольку он содержит сведения только о
самих замках, а не обо всех более или менее укрепленных домах, которые могли
находиться в сельской местности. Подробное исследование Ле Сенгле, небольшой
области в Нижней Нормандии, представляющей собой изолированное плато к западу от
Орны, к востоку от Лезы и к северу от места слияния этих двух рек, размером
приблизительно 12x20 км (т. е. 240 кв. км), где сегодня насчитывается 40 коммун, позволяет установить, что наряду с тремя-четырьмя каменными замками там находились
28 земляных укреплений; следы 20 из них еще сегодня видны на местности (13 холмов, а
также 7 окружных стен – называемых археологами простым укреплением – со рвом, насыпью и частоколом, внутри которого находились одна или несколько жилых построек)
[90].
Эта разница между типами укреплений проявляется, помимо прочего, в 4-й статье
«Обычаев и прав» (Consuetudines et Justicie) – нормандском документе 1091 г., который
восходит ко временам Вильгельма Завоевателя. Эта статья гласит: «Никто в Нормандии не
может ни вырывать ров на ровной местности, кроме такого, со дна которого земля
выбрасывалась бы без помощи лестницы, ни возводить там более одной линии частокола, да и то без редана и дозорного пути. Никто не может строить укрепление на скале или
острове, и никто не может возводить замок в Нормандии, и никто в Нормандии не может
отказать предоставить свой замок сеньору Нормандии, ежели тот пожелает взять его в
свои руки»[91].
д) В появлении каменных замков, главным зданием которых являлся донжон (долгое
время кубической формы, потом цилиндрической и начиная с конца XI в.
призматической), были заинтересованы представители высшей власти, самые богатые и
могущественные светские и духовные князья. Строительство замков шло медленно, в
зависимости от обстоятельств и регионов (раньше всего в Средней Франции, позднее во
Фландрии); несомненно, первый донжон был построен в Ланже, вероятно, в 994 г., хотя
некоторые авторы оспаривают эту дату, затем, около 1000 г. – в Со около Сен-Бенуа-дю-
Со в Берри. В то же время из-за тяжести каменных построек часто исчезают земляные
возвышения.
Политическим вождям, обладавшим всей или почти всей полнотой королевских
прав, недостаточно было иметь в своем распоряжении один или несколько замков. Им
требовались права, позволяющие заставлять своих подчиненных строить замки и
поддерживать их в хорошем состоянии, набирать постоянных или временных солдат для
их защиты, а также для нападения на своих противников и соперников, для боевых
действий на открытой местности.
Особенно важны были бои на открытой местности. В этом случае воин должен быть
преимущественно тяжеловооруженным всадником. Возникла необходимость в людях, которые были бы наготове в любой момент и имели бы опыт конного боя. Где, как найти
профессионалов, обязательно свободных от работ и забот? Прежде всего в семейном
кругу магната. Кроме того, среди тех домашних слуг, которые, исполняя считавшиеся
престижными обязанности, становились боевыми соратниками сеньора. С сеньором они
жили под одной крышей и от него получали воинское снаряжение (arma militaria), с ним
