– Да разве я смогу без тебя? Я найду тебе хорошего мужа… Нет, не я, ты сама себе его найдешь. И будешь любить его так, как я люблю Педро. Это единственный способ выйти замуж счастливо, дорогая моя Пантизилия!
Пантизилия кивнула, однако она не разделяла радужных надежд Лукреции.
Лукреция все еще не разведена, а чтобы получить развод, надо доказать, что она virgo intacta, что супруг ее был бессилен исполнить свои обязанности. Одна надежда, что Лукрецию не заставят проходить осмотр… Святая Матерь, в ужасе подумала Пантизилия, спаси и сохрани…
Она любила Лукрецию, правда, любила. Никто и никогда еще не был к ней так добр. Ради Лукреции она станет лгать, да она все ради нее сделает! Рядом с Лукрецией и она прониклась верой в то, что все в жизни будет хорошо, что беспокоиться не о чем. Замечательная философия! И Пантизилия надеялась, что ей удастся до конца сохранить эту веру.
– Пантизилия, как ты считаешь, может, мне следует отправиться к отцу и объявить, что мы с Педро любим друг друга? Что Педро – мой супруг, и что мы должны пожениться?
Услышав эти слова, Пантизилия встряхнулась и спустилась на землю.
– Его Святейшество недавно пережил удар, мадонна. Брат ваш умер всего три месяца назад. Пусть он оправится от одного удара, пока вы преподнесете ему следующий.
– Но он будет рад! Он любит детей и хочет, чтобы у нас были свои дети.
– Но не дети камердинеров, мадонна. Молю вас, послушайтесь моего совета. Подождите, выберите правильный момент. Еще есть время.
– Но люди-то станут замечать!
– Сестры? Да они не очень-то наблюдательны. Я сошью вам платье с высокой талией и пышной юбкой, в таком платье можно родить – никто и не заметит.
– Странно, Пантизилия, но я так счастлива!
– Дражайшая мадонна, вы созданы для материнства.
– Наверное, так и есть. Когда я думаю о том, как буду держать ребенка на руках, как покажу его Педро, все во мне поет от радости. И тогда я забываю обо всех заботах. Я забываю о Джованни, забываю о горе отца, о Чезаре и… Не важно. Я даже чувствую себя виноватой.
– Вот уж глупости, счастливый человек всегда прав. Счастье – вот в чем главный смысл жизни.
– Но мой брат недавно погиб, отец сломлен горем, а я – по-прежнему жена другого.
– Время пройдет, и с ним грусть Его Святейшества. А Джованни Сфорца больше не будет вашим мужем, да он никогда им и не был… Его Святейшество об этом позаботится.
Пантизилия старалась не углубляться в этот вопрос. Она знала, что Лукреции придется предстать перед кардиналами и объявить себя девственницей. Нет, юбку следует сделать очень пышной…
Теперь Папа проводил много времени со своим старшим сыном. Как говорили в Ватикане: «Его Святейшество позабыл свои клятвы покончить с непотизмом, он забыл своего Джованни, и теперь вся его любовь принадлежит Чезаре».
Отношения между Александром и Чезаре изменились.
Удар потряс Александра основательно, Чезаре же стал гораздо терпимее и спокойнее – он был убежден, что отец уже никогда не станет таким, как прежде, что теперь положение изменилось, что отец впадет все в большую от него зависимость.
Александр чуточку утратил в своем авторитете, Чезаре чуточку приобрел. В дни скорби Александр выглядел настоящим стариком, сейчас он несколько оправился, но уже не казался мужчиной в расцвете сил.
А Чезаре усвоил один важный урок: он может делать все, что ему заблагорассудится, и все сойдет ему с рук.
Папа сказал ему:
– Сынок, что-то эта история с разводом твоей сестры затягивается. Пора ей предстать перед ассамблеей.
– Да, отец. Чем скорее она освободится от этого человека, тем лучше.
– Но ты там, в Неаполе, не терял времени даром? Ты обсудил с королем вопрос о возможном муже для твоей сестры?
– Конечно, Ваше Святейшество. Мне предложили Альфонсо, герцога Бишельи.
– Незаконнорожденный… – пробурчал Папа. Чезаре пожал плечами.
– И к тому же брат Санчи, – продолжал Александр.
– Он похож на сестру только внешне.
Папа кивнул. Он мог простить Чезаре смерть Джованни, потому что Чезаре – один из Борджа и его сын, но он не мог простить Санче того, что она стала одним из поводов для соперничества между Чезаре и Джованни.
Он обдумывал этот вариант. Союз с Неаполем был бы сейчас выгоден, а когда нужда в нем отпадет, легко можно будет избавиться и от этого брака.
– А ко мне обращался и князь Салерно по поводу своего сына Сансеверино.
– Не сомневаюсь, что король Неаполя слышал об этом, именно поэтому он так хочет, чтобы вы подумали об Альфонсо Бишельи. Ему бы не хотелось, чтобы в нашу семью вошел союзник французов.
