одна нелепая и роковая случайность отняла у нее все счастье, все несбывшиеся мечты и надежды.
Дворец погрузился в траур. Погиб единственный сын короля, единственный прямой наследник трона. И никто не оплакивал его смерть безутешней и искренней, чем сраженная горем вдова, молодая принцесса Изабелла.
Ей соболезновали все, но больше всех – обходительный и проницательный Эммануэль. Теперь он стал престолонаследником.
Происходившее во дворце не интересовало Изабеллу. Все вокруг затмевала мысль о постигшей ее катастрофе.
Король встревожился и пригласил ее к себе. Его предупредили, что через две-три недели она присоединится к своему супругу, если будет продолжать в том же духе. Как тогда сложатся отношения с Фердинандом и Изабеллой?
– Дорогая моя, – сказал он, – не стоит так убиваться. Произошло непоправимое, и слезы тут не помогут.
– Я любила его, – всхлипнула Изабелла.
– Знаю, мы тоже его любили. Он был нашим единственным сыном и престолонаследником. Знали мы его дольше, чем ты, – стало быть, наше горе не меньше, чем твое. Ну, не плачь же, побереги себя и свою молодую жизнь. Обещай, что больше не будешь так опрометчиво пренебрегать своим здоровьем.
– Обещаю, – сказала Изабелла.
Она вышла в дворцовый сад и попросила оставить ее одну. С тоской и отчаянием смотрела она на живописные аллеи, террасы и статуи. Здесь они гуляли вдвоем: она и Алонсо. Сидели вот на этих скамейках, разговаривали, строили планы на будущее.
От тех светлых дней не осталось ничего, кроме воспоминаний.
Вскоре к ней подошел Эммануэль.
– Я хотела бы побыть наедине со своими мыслями, – сказала она.
– Простите меня, я не отниму у вас больше двух-трех минут. Изабелла, мне тяжело видеть ваши страдания.
– Иногда я чувствую себя виноватой в случившемся, – вздохнула она. – Я была слишком счастлива и не желала думать ни о чем, кроме своего счастья. А оно оказалось слишком хрупким – для нас с Алонсо. Мы не умели по-настоящему дорожить им… Возможно, просто не были созданы друг для друга.
– Над вами висел злой рок, Изабелла. Но ведь ваша жизнь на этом не кончилась, правда? Когда вы оправитесь от потрясения, я буду просить вас дать мне возможность принести вам новое счастье – взамен утерянного.
– Я вас не понимаю.
– Я стал наследником короны, после смерти моего дяди она перейдет ко мне. Поэтому у ваших родителей нет причины не желать вашего брака со мной.
Она вздрогнула.
– Нет, я больше никогда не смогу думать о супружестве, – сказала она. – Мне всегда будет не хватать моего Алонсо.
– Вы так говорите, потому что вы еще молоды и понесли слишком большую утрату.
– Как я говорю, так и будет.
– Изабелла, не отворачивайтесь от меня. Вот и все, что я хотел сказать.
Она стала видеть его чаще, чем прежде. Он старался всегда быть рядом с ней.
Нет, нет! – кричал ее внутренний голос. Этого не случится.
Ей не хотелось никого видеть, она все так же плакала и по-прежнему носила траур. Поэтому король Португалии тревожился еще больше, чем прежде.
О своих опасениях он написал правителям Кастилии и Арагона.
«Привезите мою дочь ко мне, – отвечала королева Изабелла. – Я сама позабочусь о ее здоровье».
Так принцесса Изабелла вернулась на родину – всего через несколько месяцев после того, как покинула ее.
Оказавшись в материнских объятьях, она заплакала от радости. У нее больше не было мужа, но осталась заботливая, любящая мать. И только набожность кастильской королевы могла вернуть ей желание жить и наслаждаться жизнью.
ПОСЛЕДНИЙ ВЗДОХ МАВРА
Фердинандово войско готовилось к походу на столицу мавританского королевства.
Сам он и Изабелла со дня на день ждали приезда Боабдила. Тот получил от них письменное напоминание о договоре, который они заключили, отпустив его на свободу, и приказ срочно явиться к ним – для обсуждения условий капитуляции.
Фердинанд полагал, что жители Гранады примут во внимание участь, постигшую их соотечественников в Малаге, и не станут искушать судьбу, вынуждая его принять крайние меры.
– Вот увидишь, сегодня он будет здесь, – говорил Фердинанд. – Он знает, что мы не любим ждать.
Изабелла молчала. Она молилась о том, чтобы капитуляция последнего мавританского оплота не стоила христианам слишком большой крови.
Но время шло, а Боабдил все не приезжал.
