судорожное, мучительное всхлипывание. — Мария, умоляю! — Андрей осторожно сел на край кровати и отвел руку, оставив ее, впрочем, на таком расстоянии, чтобы она могла ухватиться за нее, ища помощи.
Мария перестала всхлипывать, но дрожь не унималась, и теперь дрожала уже вся кровать. Ее взгляд пламенел. Какое-то мгновение Андрей знал, что она его не узнает. Потом она внезапно вскрикнула и с такой яростью набросилась на него, что он чуть не упал. Она снова заплакала, громче и отчаяннее, чем раньше, но это было уже не то мучительное, исполненное боли всхлипывание, которое ввергало ее в дрожь. Это были другие слезы, слезы облегчения, которые не снимали боль, но немного смягчали ее.
Андрей крепко обнял Марию и не разжимал рук, пока она не перестала дрожать и плакать. Это продолжалось долго. Андрей не знал, как долго, но ему казалось, что прошла целая вечность. Потом Мария освободилась из его объятий и немного отодвинулась.
— Цепеш? — спросил Андрей.
— Конечно, Цепеш. Кто же еще? Я защищалась, — сказала Мария. — Но он сильный. Я ничего не могла сделать.
— За это я его убью, — сказал Андрей.
— Он привел меня сюда, — продолжала Мария, словно не слыша его. — Сказал, что я не должна бояться. Его руки были в крови… Я пыталась защищаться, но он намного сильнее.
Что Деляну мог сказать? Совершенно не важно, какие слова он выберет, в ее ушах все они будут звучать как горькая насмешка. Андрей просто смотрел на нее и ждал, чтобы она заговорила снова, но Мария ничего больше не сказала. Наконец она встала, обогнула кровать и подошла к окну. Было в этом какое-то молчаливое смирение, которое, пожалуй, еще явственнее выражало ее боль, чем слезы и слова. Цепеш отнял у нее все. Не оставалось больше ничего, что стоило бы защищать. Еще раз, и теперь уже с холодной решимостью, Деляну поклялся убить Цепеша.
Мария продолжала смотреть из окна на двор. Решетчатая клетка с Доменикусом висела напротив, по другую сторону двора. Андрей сомневался, позволит ли ей зрение разглядеть там, внизу, что-нибудь, кроме темноты и теней, но она могла весь день смотреть из этого окна. Именно по этой причине Цепеш и запер ее здесь, наверху, а не в какой-либо другой комнате замка.
— Он заплатит сполна, — тихо сказал Андрей. — Но сначала я вынесу тебя отсюда. Перед воротами ждет друг, который уведет тебя.
Еще бесконечно долго смотрела она из окна, потом вернулась к кровати и схватила свое платье.
— Ты знаешь, где Фредерик? — спросил Андрей.
— Нет. Как только ты ушел, Цепеш привел меня сюда, а после отправил своих людей найти и убить тебя. Я рада, что они тебя не нашли.
— Ты знаешь, сколько солдат сейчас в замке?
— Он не говорил мне этого. Но когда пришел ко мне, был взбешен. Я думаю, сюда движется новое османское войско. Большинство солдат ушли, чтобы организовать защиту города или привести подкрепление. Не думаю, что теперь их тут много.
«Вот почему не хватает караульных», — подумал Андрей. Но это не объясняло, остался ли Цепеш в замке вместо того, чтобы самому возглавить войско и пойти навстречу новому врагу. Цепеш был кем угодно, только не трусом.
Андрей направился к двери не оглядываясь:
— Держись рядом. И не шуми.
Они покинули помещение и лестничную клетку, никого не встретив. Охранник на лестнице был все еще без сознания. И труп еще не обнаружили. Андрей прислушивался, пока они спускались вниз. Все было тихо, только один раз ему показалось, что где-то кричат, но уверенности не было. Наконец они достигли конца лестницы и двери, ведущей во двор. Андрей подал Марии знак немного отстать.
Спустившись с башни, он вдруг обратил внимание на то, что в замке стало совершенно тихо. Смех и голоса смолкли. Лишь в одном-единственном окне еще горел свет. Несмотря на это, он снова подал Марии сигнал, чтобы она оставалась на месте, и независимой походкой пересек двор. Караульный заметил его, когда он прошел только полпути, но, как и двое его товарищей в башне, не заподозрил ничего странного. Почему?
Он заговорил с Андреем, когда тот был от него в пяти-шести шагах:
— Чего тебе надо? Тебя послал граф Цепеш?
— Да, — сказал Андрей, делая еще пару шагов. — Я должен взглянуть на священника. Жив ли он?
— Раньше был жив, — ответил караульный. — Но для пыточной камеры Цепеша он больше не годится. Он не смог бы…
Андрей почти спокойно подошел к нему вплотную, молниеносным движением оказался у него за спиной и обхватил левой рукой за шею. Зажав другой рукой рот и нос солдата, он одновременно толкнул его назад, в непроглядную тень ворот. Солдат выронил копье, которое со звоном упало на булыжную мостовую, и начал отчаянно барахтаться в руках Андрея. Но это продолжалось очень недолго, пока Андрей не сдавил его так крепко, что ему просто не хватило воздуха.
— Димитрий! — Голос доносился с высоты замковой стены, где патрулировали караульные. — Все в порядке?
— Если ты крикнешь, я проломлю тебе затылок, — прошипел Андрей. — Понял?
Солдат слабо кивнул, и Андрей медленно убрал руку с его лица, готовый в любой момент привести в исполнение свою угрозу, если тот издаст какой-нибудь предательский звук. Но Димитрий лишь жадно ловил ртом воздух.
— Димитрий! Отвечай!
— Ответь, — угрожающе прошептал Андрей. — Успокой его! Только не сделай ошибки!
— Все в порядке! — крикнул солдат. Его голос прозвучал сдавленно, но Андрей понадеялся, что его товарищ на стене не заметит этого. — У меня копье выпало из рук. Я чуть не уснул.
В ответ послышался короткий смешок, и караульный продолжил свой круговой обход.
— Значит, ты хочешь жить, — сказал Андрей. — Хорошо. Ты, я вижу, толковый парень. Я тебя теперь оставлю, но мой кинжал направлен на твое сердце. Если позовешь на помощь, погибнешь непременно.
Андрей вынул кинжал из ножен, осторожно убрал руку с горла солдата и быстро отошел на шаг. Тот, словно окаменев, стоял еще мгновение неподвижно, потом медленно повернулся. Андрей чувствовал, чем пахнет его страх.
— Знаешь, кто я? — спросил Андрей.
Димитрий кивнул. Его лицо стало бесцветным. Он почти сошел с ума от страха.
— Тогда тебе известно, что я могу тебя убить и проклясть твою душу одним-единственным взглядом.
Димитрий снова кивнул.
— Теперь нагнись и подними копье, пока твои товарищи на стене не заподозрили неладного.
Солдат послушался, хотя и медленно. Он не спускал глаз с Андрея. Очевидно, охранник не понимал, почему вообще еще жив.
— Сколько караульных здесь? — спросил Андрей.
— Трое, — ответил Димитрий. — Кроме меня. Двое на стенах и один наверху, в башне.
Это соответствовало действительности. Андрей чувствовал это. Солдат был слишком перепуган, чтобы лгать. Одного караульного на стене Деляну снял, но против стражника в башне ничего не мог предпринять. Однако он догадывался, что солдат сконцентрирует свое внимание на том, что происходит вокруг замка. К тому же на абсолютно темном дворе он ничего не мог увидеть.
— Ладно, — сказал Андрей, — зови его вниз.
— Кого?
— Своего товарища, который на стене. Того, с которым ты только что разговаривал. Скажи ему, что тебе нужна его помощь.
Одно мгновение солдат колебался, но потом поспешно обернулся и послушно позвал товарища, когда Андрей сделал угрожающее движение кинжалом.
— Саво! Спускайся! Мне нужна твоя помощь!
