Вертолет медленно приземлился в центре маленького вихря, созданного им же самим. Пригнувшись, защищаясь от внезапно нахлынувшего на него потока маленьких камешков и песчинок, Атон, прикрывая лицо, бросился вперед, не дожидаясь, пока мотор остановится полностью.
Дверца кабины отворилась, и Атон увидел своего отца и Птаха. Оба были смертельно бледными.
- Атон! - облегченно выдохнул его отец.- Ты жив! Слава Богу, ты жив! Так что же...
Атон, нетерпеливым жестом оборвав его на полуслове, влез в кабину, причем в спешке он пребольно отдавил Птаху ноги - но египтянин, казалось, этого даже и не заметил. Лицо его от ужаса было не просто бледным, как у отца Атона, но даже несколько зеленоватым, причем Атон с большим усилием подавил при виде его злорадную ухмылку. Ведь если Птах дико нервничал, когда при поездке на обычном автомобиле стрелка спидометра миновала отметку «пять километров в час», то каково же было ему теперь, на борту вертолета, двигавшегося со скоростью, в несколько десятков раз превышавшую скорость автомашины?
- Что произошло? - Лицо отца выражало крайнюю озабоченность. Атон тем временем успел занять место на заднем пассажирском сиденье.- Ты внезапно исчез, и я...
- Потом! - перебил его Атон.- Мы должны лететь как можно быстрее! Нам необходимо срочно попасть на плотину. Очень спешно! Дорога каждая секунда.
Отец с сомнением взглянул на него, однако, видимо почувствовав, насколько серьезны были слова сына, вновь завел мотор.
- Ты сюда просто небесами послан,- продолжал Атон.- Я уже отчаялся что-либо изменить, но, быть может, на вертолете мы еще успеем и все уладим.
- Что уладим? - недоумевающе переспросил отец. Первую фразу он пропустил мимо ушей - в конце концов, он не мог подозревать, что Атон сказал именно то, что и имел в виду, буквально. Вместо ответа на вопрос отца мальчик обратился к Птаху:
- Где Яссир?
- Пропал,- вместо Птаха отвечал отец, а египтянин в подтверждение его слов кивнул и добавил:
- В тот же момент, что и ты. Мы думали, что он был там, с вами. Разве его там не было?
- Я... я и не знаю,- признался Атон.- Я ничего не помню. Я видел только какие-то тени и... и слышал непонятные звуки.
- Наверное... им все же не удалась их адская затея,- предположил отец. Над головами, резко взвыв, вихрем завращались лопасти вертолета.- То есть... мне кажется, что если бы воины уже восстали из могил, то мы по крайней мере видели бы хоть какие-нибудь их следы.
- Время их еще не настало,- пояснил Птах.- Звезды пока не заняли нужной позиции. Но только лишь взойдет солнце, они появятся, и никто уже не сможет их остановить.
- Но раз Атон ничего не видел...
- Человеческие органы чувств,- перебил его Птах,- не в состоянии воспринять мир богов в полной мере. И будьте довольны, что это так. Потому что в нем существуют такие вещи, один лишь вид которых может убить простого смертного.
Отец Атона искоса взглянул на него, но следующий вопрос задать так и не успел, так как в это мгновение машина оторвалась от земли, и ему пришлось полностью переключиться на управление вертолетом. Птах замер на своем сиденье, прилагая все усилия, чтобы не выдать свой страх. Однако это ему не очень-то удавалось.
- Мы должны предупредить рабочих,- решительно заявил отец, пока они приближались к плотине. Теперь Атон видел, что недооценил расстояние до нее: даже на вертолете им потребовалось время, чтобы добраться до цели.- До восхода солнца еще есть время. Если мы используем весь наш транспорт и еще верблюдов, а имущество бросим здесь, то, вероятно, удастся переправить в безопасное место основную массу людей.
- Но тогда они отправятся на поиски новых жертв,- мрачно возразил Птах.- Ничто не сможет их остановить, когда они пробудятся.
Отец удивленно посмотрел на Него, но на этот раз протестовать не стал. Всего лишь несколько часов назад он выразил бы сомнения относительно трезвости рассудка своего собеседника, расскажи ему тот о целом войске египетских воинов, после трехтысячелетнего забвения восстающих из могил, чтобы напасть на живых людей. Но то, что довелось ему пережить, основательно изменило его точку зрения.
- Но у нас, быть может, еще есть шанс,- вмешался Атон.
Птах и отец одновременно повернулись в креслах, удивленно уставившись на него. Машина тут же резко накренилась влево, и отцу пришлось поспешно вновь схватиться за штурвал; однако лица сына он из поля зрения не выпускал, продолжая пристально изучать его в зеркале.
- То есть как это? - нахмурился Птах.
- Скажите мне еще раз, как звучит проклятие Эхнатона,- попросил Атон.- Слово в слово. Попытайтесь вспомнить точно. Это очень важно!
Птах посмотрел на него так, будто начинал уже сомневаться в ясности рассудка мальчика, но все же выполнил просьбу, дословно повторив несколько фраз.
Атон едва сдержал радостный вопль. Нет, он помнил все правильно. В двух словах он объяснил Птаху и отцу свой замысел.
Отец побледнел еще сильнее, а Птах удивленно вытаращил глаза - Атон заметил, как искорка отчаянной надежды загорелась в них.
- Черт побери, наверное... наверное, ты даже прав! - прошептал он.- Это действительно наш последний шанс, и мы должны попытаться его использовать. Это возможно осуществить?
Последний вопрос относился к отцу Атона, с каменным лицом вцепившемуся в штурвал. Ответил он не сразу, но однозначно:
- Да.
Птах вновь развернулся к Атону. Лицо его опять омрачилось.
- Но даже если ты прав, и наш план удастся - ты понимаешь, что это будет значить для Яссира? Он никогда не обретет покоя.
- Нет, все будет в порядке, если я сам сделаю это,- возразил Атон.- Отец покажет мне, что я должен сделать, ведь это совсем просто. А если я собственными руками выполню все от начала до конца, то Эхнатон даст ему вечный покой.
- Тогда будем надеяться на то, что умерший три тысячи лет назад фараон проникнется твоей изобретательностью,- подытожил отец.
- Сами боги не способны преступить законы, ими же самими установленные,- промолвил Атон. Фраза эта звучала красиво, неизвестно было только, будет ли соответствовать она действительности. Птах, слабо улыбнувшись, не возражал.
Остаток пути все пребывали в молчании.
Вертолет приближался к дамбе, точнее говоря, к машинному залу, подобно средневековой башне возвышавшемуся в самом ее центре.
- Я приземлюсь прямо на плотине,- заявил отец Атона.- Вертолетная площадка находится далековато, и мы потеряем целых полчаса, пешком возвращаясь к машинному залу.
Атон не возражал против этого, а лицо Птаха позеленело окончательно.
- Но ведь наверху дамба имеет ширину не более трех метров! - запротестовал он.- И вы считаете это хорошей идеей?
- Нет,- отвечал отец Атона.
-Но вы хотя бы раз уже осуществляли это или же нет? - пытался выяснить Птах, в то время как вертолет все больше приближался к кромке каменной стены.- Как... как часто вы уже приземлялись именно здесь?
- Один раз,- отвечал отец Атона,- включая этот.
Птах только разинул рот, беспомощно хватая им воздух, точно выброшенная на сушу рыба, и как раз в этот момент вертолет совершил посадку. Даже Атон содрогнулся, увидев, как близко к краю пропасти остановилось шасси. Из кабины им пришлось вылезать с той стороны, где сидел Птах,- с противоположного
