Развернувшись, де Лорек вышел из комнаты, чтобы подождать Балестрано за дверью.
Боль в его виске усилилась.
Я вскочил и оказался возле двери. Пол под моими ногами неожиданно прогнулся, а затем подпрыгнул, словно дикий мул. От сильного толчка я чуть было не потерял равновесие и не упал на рельсы. Когда я крепко ухватился за искореженную стену вагона и высунулся наружу, встречный ветер ударил в лицо, и мои глаза заслезились.
Сначала я не увидел ничего, кроме уносящихся в темноту кустов и деревьев. Отвернувшись от ветра, я посмотрел в хвост состава и заметил, как почти от самых рельсов вверх взмыл силуэт и… в невероятно высоком прыжке забрался на крышу движущегося поезда.
Если после всего, что произошло в купе, у меня еще оставались какие-то сомнения по поводу моего попутчика, который показался мне не совсем обычным человеком, то увиденное сейчас окончательно развеяло их.
Этот тип с железными зубами даже не попытался запрыгнуть на платформу, которой заканчивались вагоны первого и второго класса, а пошел напрямик. Он врезался в поезд, словно боевой снаряд. Пробив правой рукой дверь одного из купе и за что-то там ухватившись, он все же потерял равновесие, и его протащило за поездом достаточно большое расстояние, прежде чем ему удалось зацепиться левой рукой и наконец подтянуться. Незнакомец полз по внешней стороне вагона, словно паук, пробивая пальцами шлифованную жесть и оставляя после себя маленькие круглые отверстия.
Зрелище было настолько невероятным, что я даже на какое-то время забыл об опасности, которую он для меня представлял.
Из-за того, что хвост состава был слишком далеко от меня, я не мог хорошо рассмотреть все эти акробатические трюки, но, черт побери, он же выпал из поезда на скорости около пятидесяти миль в час и должен был переломать все кости! Вместо этого мой попутчик медленно, но неотвратимо, словно машина, приближался ко мне по внешней стене вагона!
Когда незнакомец прополз половину состава поезда и поднял голову, чтобы сориентироваться, мне стало понятно, что он делает все это вовсе не из спортивного азарта. Этот… человек возвращался, чтобы довести до конца начатое дело. Он просто-напросто собирался убить меня!
Я в ужасе отошел от двери и осмотрелся в поисках оружия, одновременно подумав о том, что было бы неплохо подготовить пути к отступлению.
Купе выглядело так, как будто в нем рванула граната. Внутри не было ничего, что я мог бы использовать в качестве оружия. Насколько незнакомец был невосприимчив к ударам железками или прочими палками — я уже выяснил.
Пути к бегству тоже не было. Я мысленно ругал себя за то, что выбрал купе первого класса, в которое можно было попасть только снаружи. Я хотел, чтобы во время поездки мне никто не мешал. Теперь же я понимал, что, возможно, купил себе билет в могилу…
Я быстро подошел к куче обломков, которые остались от сиденья, вытащил из своего чемодана шпагу, которая складывалась в трость, и заткнул ее себе за пояс.
На какой-то миг мой взгляд задержался на красной ручке стоп-крана, но я сразу же отбросил промелькнувшую в голове мысль. Нет, у меня был только один путь. Но лишь представив, что мне предстоит сделать, я покрылся холодным потом.
Незнакомца и меня разделял сейчас всего лишь один вагон. Я понял это, когда вновь подошел к двери и, осторожно взявшись за развороченную раму, чтобы найти опору, высунулся из вагона. Глаза моего преследователя были широко раскрыты, несмотря на сильный встречный ветер, а лицо казалось немного помятым. Когда он подобрался поближе, его безумный взгляд заставил меня отбросить последние сомнения. Я осторожно огляделся по сторонам, подтянулся на обеих руках вверх и, когда почувствовал, что достаточно крепко держусь за погнутую жесть обивки вагона, оторвал левую ногу от пола и сильным движением вытолкнул свое тело из купе на крышу поезда.
Одна или две секунды показались мне вечностью. Холодный ветер с невероятной силой ударил меня в грудь, выдавив из моих легких воздух. Поезд подо мной прыгал и вздрагивал, словно необъезженный скакун, который изо всех сил старался сбросить с себя всадника.
Краем глаза я увидел, что мой противник удвоил усилия и начал быстро приближаться ко мне. Странно, что ему в голову до сих пор не пришла мысль о самом коротком пути — выбраться на крышу вагона, чтобы там уже поймать меня наверняка. Вместо этого он, словно паук, продолжал карабкаться по стенке вагона.
Это зрелище придало мне сил. Я смог зацепиться ногами и левой рукой нащупал на поверхности крыши что-то маленькое и острое, показавшееся мне достаточно крепким, чтобы выдержать мой вес. Глубоко вдохнув, я рванулся наверх.
Несколько секунд я лежал неподвижно, восстанавливая дыхание и ожидая, когда руки и ноги перестанут трястись. Затем я осторожно привстал, выполз на середину крыши и посмотрел назад. Над краем крыши показалась рука и со скрежетом вцепилась в железо. Через несколько секунд появилась макушка с темными волосами, а спустя мгновение на меня уставились холодные, матовые, стеклянные глаза.
Я с трудом сдержался, чтобы не закричать, вскочил на ноги и завертелся волчком. Вагон, на крыше которого я был, шел первым после локомотива, поэтому мне не оставалось никакого выбора, кроме как пробежать в конец поезда мимо моего врага, скалившего свои железные зубы. При этом ему почти удалось схватить меня за ногу. Но мне повезло: один прыжок — и я был в безопасности.
Однако уже через минуту я понял, что безопасность была весьма и весьма относительной. Через десяток шагов я оказался в конце вагона, а крыша следующего вагона была на расстоянии двух ярдов. Я остановился как вкопанный.
При обычных обстоятельствах прыжок на два ярда для человека такого спортивного телосложения, как у меня, не показался бы особым геройством. Но один неправильный шаг в моем случае означал бы падение на железнодорожные пути, покрытые щебнем, да еще при скорости поезда более чем пятьдесят миль в час. Значит, неудачный прыжок — это, скорее всего, смерть.
Позади меня раздался треск и грохот. Оглянувшись, я увидел, что мой противник поднялся на ноги и, широко раскинув руки, спотыкаясь на каждом шагу, идет ко мне. Я ужаснулся, когда заметил, что на железной крыше вагона остались глубокие вмятины от его ног.
Забыв о страхе, я приготовился к прыжку и уже в следующее мгновение оттолкнулся от крыши вагона. К счастью, это оказалось намного проще, чем я думал. Мне даже показалось, что вагон во время прыжка приблизился ко мне сам по себе. Упираясь руками в твердое покрытие, я стал на колено, восстановил равновесие, а затем, словно заправский спринтер, рванул с низкого старта. Когда я в отчаянии побежал вперед, было слышно, что тип с железными зубами тут же последовал моему примеру — правда, менее элегантно, чем я, но зато сопровождая свой бег неимоверным грохотом.
Неужели все мои попытки избавиться от преследования безнадежны? Я бежал настолько быстро, насколько мне позволяла трясущаяся поверхность вагонов. Прыгая с одной крыши на другую, я понемногу увеличивал расстояние между мной и этим ужасным человеком.
Вскоре я почти добежал до конца поезда и в нерешительности остановился. Передо мной был последний вагон, а за ним — пустота. Получалось, что мое бегство подошло к концу, едва начавшись. Я затравленно огляделся по сторонам, схватился за шпагу, скрытую в трости, которая была заткнута за ремень, и посмотрел на своего противника со смешанным чувством ужаса и злости. Я не знал, кто он такой и что ему от меня нужно, но не собирался так легко сдаваться.
Внезапно далеко впереди я увидел тень, быстро приближающуюся к локомотиву поезда, но пока еще находящуюся на достаточном расстоянии от меня. В моей голове созрел безумный план. Если бы у меня было время продумать все до мелочей, то я, скорее всего, не допустил бы, чтобы дело дошло до схватки с моим врагом. Но чего-чего, а времени у меня не было.
Я еще раз оглянулся, перепрыгнул на крышу последнего вагона, перекатился по ней и, стараясь унять дыхание, занял надежное положение. Моя шпага, казалось, сама по себе выскочила из ножен и сверкнула в темноте словно молния. Тень, за приближением которой я следил, добралась до локомотива и пронеслась над ним. «Еще две секунды, — подсчитал я, — не больше».
Незнакомец остановился на расстоянии менее шага от края крыши вагона. Его холодные, стеклянные
