Некоторое время я не мог точно сказать, кого я боюсь больше.
— Предупредить? — помедлив, спросил я. — О чем?
Килиан ответил в привычной для него манере — пьяной ухмылкой и кивком головы.
— О вещах, которые под землей, — произнес он с напускной важностью.
— О вещах под землей? — Я насторожился. — Что вы имеете в виду? Какие вещи?
— Злые вещи, — заявил Килиан. — О да, серые господа знают о них Под землей есть очень плохие вещи. Очень старые вещи. Людям нельзя иметь с ними дела. — Он театрально вздохнул. — Но они имеют…
— Кто? — не понял я.
На этот раз Килиан явно колебался. Некоторое время он смотрел на крысу, сидевшую в кустах, как будто спрашивая у нее разрешения, можно ли ему говорить, а затем указал своей исхудавшей рукой куда-то в сторону.
— Другие, — ответил старик. — Я не знаю, будет ли правильно, если я приведу туда молодого человека. Это может ему повредить.
— Я сам буду решать за себя, — едва сдерживая раздражение, сказал я.
С глуповатой ухмылкой на лице Килиан вдруг развернулся и пошел в сторону возвышающегося неподалеку холма. Несмотря на немощность и дряхлость, старик шел так быстро, что мне пришлось поспешить, чтобы догнать его до того, как он успеет перейти через вершину холма.
Когда мы поднялись, на нас подул влажный, прохладный ветер. Перед нами лежал маленький городок. Я остановился и с любопытством осмотрелся.
— Что это? — спросил я.
— Сэйнт Эймс, — ответил Килиан.
Его слова не удивили меня — именно так называлась одна из окраин Лондона, где находилось кладбище, на котором была похоронена племянница леди Одли. Круг начал замыкаться.
Когда я спускался по склону, идя рядом с Килианом, у меня вдруг возникла мысль, что до этого я лишь прикоснулся к таинственной загадке. Местечко выглядело очень странно. На пустынной улице не было никакого движения. Я вообще не заметил каких-либо следов жизни людей, но что-то непонятное, бестелесное и злое, словно густой туман, висело над нами. Я почувствовал, что дома, стоявшие в ряд по обеим сторонам брусчатой мостовой, были пустыми.
— Что здесь… Что здесь произошло? — изумленно оглядываясь, спросил я.
Мое сердце учащенно забилось. Ощущение явной опасности усиливалось с каждой минутой. Предчувствие надвигавшейся беды испугало меня. Казалось, над Сэйнт Эймсом сгущается нечто ужасное, и его нельзя было ни увидеть, ни почувствовать — во всяком случае, обычный человек не заметил бы нависшей над ним опасности. А возможно, и над всем миром.
— Все уехали, — помедлив, ответил Килиан.
Когда мы добрались до Сэйнт Эймса, солнце уже село за горизонт. Килиан часто останавливался и каждый раз озирался по сторонам, как будто что-то искал глазами. Я несколько раз слышал шорох и звук, похожий на неясный шепот. Сейчас я вновь почувствовал где-то рядом присутствие крысы. Она была в густой траве, невидимая и бесшумная, но ее взгляд прикасался ко мне, подобно невидимым раскаленным пальцам.
— Скоро стемнеет, — сказал Килиан, словно обращаясь к самому себе. — Я думаю, что старому Килиану пора уходить.
— Уходить? — ошарашенно уставившись на него, спросил я. — Вы имеете в виду, что…
— Но ведь старый Килиан тебя привел, не так ли? — спросил он своим тонким пьяным голосом. — Как мне приказали серые господа. Сейчас ему лучше уйти. Все, что произойдет, его не касается. Лучше, если его не будет, когда они начнут делать то, что должно быть сделано.
Я ничего не понял из того, что услышал от старика, а он не склонен был давать какие-либо объяснения. Развернувшись, Килиан еще раз покачал головой и неожиданно очень быстро побежал по улице. Через несколько секунд старика и след простыл. Осмотревшись, я увидел, что был не один.
Передо мной сидела крыса.
Это была та самая тварь, которая пришла вместе с нами, но только сейчас я смог ее рассмотреть. От ее вида по моему телу прошла дрожь. Животное было величиной с терьера, но намного сильнее, а взгляд его глаз казался
Дрожа от холода, я поднял воротник своего слишком легкого пальто и медленно пошел в сторону часовни, которая возвышалась над крышами Сэйнт Эймса. Где-то там должно быть кладбище.
Уже стемнело, когда я и мой странный проводник пришли на кладбище. Ветер стал намного свежее, и его мощные порывы — явно не случайно! — разорвали завесу туч, накрывшую кладбище. На небе появился бледный диск луны, и мягкое серебристое сияние осветило недавно разрытую могилу.
Хотя я и ожидал увидеть подобное зрелище, у меня невольно вырвался стон. Это была не единственная вскрытая могила. Множество могил были осквернены. Могильные холмики были разрыты, а гробы выброшены из ям и разбиты. Мертвецы, потревоженные в своем вечном покое, валялись на дорожках. То тут, то там лежали части скелетов, которые небрежно разбросали серые твари, совершившие это ужасное святотатство. Здесь не было людей, но тишину кладбища нарушал шорох и царапанье бесчисленных маленьких лап. На земле, вокруг разрытых могил, шевелились серо-коричневые хищники, и ветер доносил их тихий писк.
Я пытался подавить леденящий душу страх, но мне с трудом удавалось держать себя в руках. Сердце стучало как бешеное, словно хотело выпрыгнуть из груди. Некоторое время я осматривался, но затем решительно ступил на гравийную дорожку, которая шла меж раскопанных могил. В конце дорожки я увидел большое светлое пятно. Когда я приблизился к нему, выяснилось, что этот неприятный светло-зеленый свет исходил из разрытой могилы и, как мне показалось, мерцал в такт с биением огромного злого сердца.
Затем я услышал шаги.
Они были почти бесшумными, и я подумал, что они принадлежат легкому человеку, который двигается очень грациозно. Честно говоря, у меня не было сомнений, кто это. И еще до того как я успел обернуться, в моем воображении возникло тонкое лицо девушки, обрамленное черными волосами.
Она была такой же красивой, как и в моих видениях: стройная и худенькая, хрупкая и элегантная, словно фарфоровая статуэтка, которая легко могла разбиться. Лицо у нее было ангельское. И… холодное как лед.
— Почему вы не послушались моего предупреждения, Роберт? — спросила она. — Зачем вы пришли сюда?
— Зачем?
Я хотел рассмеяться, но вместо этого из моего горла вырвался неприятный хриплый звук.
— А зачем вы наслали на меня своих тварей, если не хотели, чтобы я пришел? Не играйте со мной в свои игры, Синди, или кто бы вы там ни были.
Вопреки здравому смыслу, во мне вдруг проснулось упрямство.
— Так, значит, это я позвала вас?
Девушка с лицом Синди вопросительно посмотрела на меня. Что-то внутри меня противилось тому, чтобы называть ее Синди даже мысленно, потому что я чувствовал, что передо мной стоит не… человек.
— Никто не звал вас, Роберт. Как раз наоборот. Я предупреждала вас, причем не один раз, чтобы вы держались в стороне от этого дела. Что вы имели в виду, когда сказали, что я вас позвала?
Я удивленно посмотрел на нее и затем на суетящихся повсюду крыс. Какое-то неясное предчувствие начинало беспокоить меня, но в этот момент я еще не мог понять его. На короткий миг мне показалось, что я снова увидел крысу, которая проводила меня и Килиана сюда.
