Тоуд-триумфатор

тот, кто хочет сделать последнее признание перед казнью.

— Еще что-нибудь? — спросил Рэт севшим от испуга голосом.

— Да, — ответил Крот ровным голосом смертника. — Кое-что о скульпторе, которого Тоуд пригласил ваять свой бюст.

— У него дурная репутация? Он занимается сватовством? Это было бы очень скверно! — сказал Барсук.

— Насколько я понимаю, сватовством — нет, — сказал Крот. — Я так понимаю, что этот скульптор… женского пола.

— Женщина! — с отвращением выпалил Рэт.

— К тому же она состоит в некотором родстве с самим Тоудом, — уточнил Крот, чтобы внести полную ясность, — но в очень отдаленном.

— Ты имеешь в виду, что эта дама — какая-нибудь кузина Тоуда и, следовательно, тоже жаба? — похоронным голосом заключил Барсук. — И вот накануне приезда этой жабессы ты, который честное слово, мог бы вести себя поумнее, внедряешь Тоуду идею женитьбы?

Четче и яснее обрисовать ситуацию было невозможно.

Положение было критическое. Пристыженный Крот повесил голову. Он навлек несчастье на Берег Реки, хотя и не желая того, и экспедиция, которой он был так счастлив и горд руководить, оказалась под угрозой отсрочки, а то и отмены.

— А могу я спросить, — произнес Барсук, и слова его прозвучали еще ужаснее от размеренности и спокойствия голоса, — как Тоуд воспринял твое заманчивое предложение?

О, как же медленно несла река мимо них свои воды, как опасны и коварны были ее глубины, как неумолимы ее паводки и разливы!

— Он решил, что это очень хорошая мысль, — в конце концов ответил Крот. — Вернее…

— Больше ничего не говори, Крот, — перебил его Барсук и снова закурил трубку. — Ты уже и так наговорил больше, чем нужно. Мы должны немедленно отправляться в Тоуд-Холл.

— Я поплыву на лодке, Барсук, потому что оставлять ее здесь со всей оснасткой и провизией — только ласок и горностаев дразнить, — сказал Рэт, бросив на Крота гневный взгляд.

— Я не хотел… Я вовсе не… Я уверен… — бормотал совершенно уничтоженный Крот.

— Довольно слов, — прервал Барсук. — Правильно оценить ситуацию и целеустремленно действовать, чтобы предотвратить бедствие, последствия которого и вообразить трудно, — вот что мы должны делать, и немедленно. Выдра, ты пойдешь со мной.

Без лишних слов, чтобы промедлением не ускорять надвигавшуюся катастрофу, Барсук и Выдра отправились в путь, а Рэт забрался в лодку, оставив пристыженного Крота одного на берегу. Крот был несчастен и жалок как никогда.

— Может, я поплыву с тобой, Рэтти? — спросил он умоляющим голоском.

— Пф-ф, — фыркнул Рэт и недовольно подвинулся, освобождая для Крота место в лодке.

— Что я наделал! — тихонько шептал Крот, отталкиваясь от берега.

Рэт принялся грести вверх по течению. Кроту так хотелось считать это все-таки началом экспедиции. Как же неудачно начинали они благородное дело!

— Рэтти? — робко позвал Крот.

— Лучше не говори ни слова, Крот! — предупредил Рэт. — Лучше молчи, потому что сама мысль о женитьбе Тоуда мне невыносима. Даже Река, кажется, нервничает и побаивается. Лучше помолчать, пока мы не увидим, как говорится, масштабов разрушений.

— Ты прав, Рэтти, — сразу же согласился Крот. О, как бы ему хотелось, чтобы они с Рэтом были уже далеко-далеко от всех этих хлопот и неприятностей, коим сам Крот, похоже, стал причиной!

IV МАДАМ

Упражнения в гребле против течения и спокойная гладь любимой Реки скоро улучшили настроение Рэта.

— Мы не допустим, чтобы из-за всей этой чепухи откладывалось наше путешествие, Крот, старина, хватит киснуть, а то ты своим видом на меня тоску нагоняешь, — сказал он и, направив лодку к лодочному сараю Тоуда, нехотя проворчал: — В конце концов, любой из нас мог совершить такую же ошибку.

Крот с молчаливой благодарностью принял оливковую ветвь мира.

— Я не совсем понимаю, почему Барсук так расстроился, — осмелился сказать Крот, немного подумав. — Я в том смысле, что… разве женитьба такая уж страшная вещь? Может, Тоуду только на пользу пойдет, если он изредка будет вынужден думать не только о себе?

— Знаешь, Крот, выбирай выражения, пожалуйста, — посоветовал Рэт. — Это сложный вопрос, в котором никто из нас почти ничего не смыслит. Вот ты с легкостью говоришь: «изредка будет вынужден думать не только о себе». Как меня самого предупреждали когда-то, брак подразумевает, что ты будешь думать о ком-то другом гораздо чаще, чем «изредка», и такая моральная перегрузка неизбежно приведет Тоуда к стрессу и заставит наделать глупостей. Мы все хорошо знаем, как он не любит тюрьму, верно?

— Да, но…

— Знаешь, старик, я от многих слыхал, что брак очень похож на тюрьму, только хуже, особенно когда в этом замешана женщина.

— Я бы сказал, что женщина всегда бывает замешана, если парень собирается жениться, — рассудительно заметил Крот.

— О чем я и говорю! — сказал Рэт, подводя итог разговору.

Лодки тихонько стукнулись друг о друга, некоторое время Крот и Рэт не вылезали, взвешивая и обдумывая только что сказанное.

— Одно мы можем утверждать с уверенностью, — подытожил Рэт, — что с приездом этой особы женского пола в То-уд-Холл женитьба Тоуда становится более вероятной, чем если бы она не приезжала. Можно также не сомневаться, что Тоуд, слабовольный, хвастливый и способный на все, что сулит ему хоть какие-то преимущества, легко угодит в ловушку, поставленную женщиной.

— А женщины и в самом деле очень опасны? — занервничал Крот. Рэт уже вылез на настил лодочной стоянки и, привязывая лодки, ответил:

— Сами по себе они не опасны. Но я слышал, что у них есть способность приносить неприятности и сеять раздор. Я, разумеется, не хотел бы говорить о них неуважительно…

— Разумеется, нет! — согласился простодушный Крот. — В конце концов, твоя матушка тоже была женщиной, ведь правда?

— Думаю, да, — вынужден был согласиться Рэт, хотя упоминание об этом и вызвало у него некоторое раздражение.

— Моя — тоже, — доверительно сообщил Крот, довольный тем, что нашел хоть кусочек твердой почвы там, где все так зыбко и опасно.

— Достаточно будет сказать, что мы тут на Берегу Реки не нуждаемся в женщинах, мы довольно долго неплохо жили без них, — рассудил Рэт, как раз когда они вошли наконец в сад Тоуда. — Пусть они благоденствуют у себя дома, а здесь, думаю, вряд ли им понравится.

— Понимаю, — ответил Крот, изо всех сил стараясь показать, что он действительно понимает. Потому что на самом-то деле Крот сохранил приятнейшие воспоминания о женской части своей семьи и очень часто со свойственной ему нежной печалью сожалел об их уходе. Его жизнь была щедра на радости, но зачем же отрицать, что он то и дело вспоминает любящие прикосновения матушки и грустит о звонком детском смехе сестер. Из того откровенного разговора с Барсуком — когда Крот выздоравливал в его доме — он знал, что Барсук тоже был неравнодушен к некоей даме, которую знал много лет назад и которую до сих пор не забыл. Поэтому решительное отрицание Рэтом всех достоинств женщин не убедило Крота.

И должно быть, Рэт это понял и почувствовал, что необходим заключительный аккорд, чтобы