«Не заглянет ли он в мои глаза и не поймет ли? – рассуждала Шерон. – А что, если поймет? Как поступит? Я убивала ради тебя, подонок! Дважды».
Она спасла Брайса от одержимости. Сохранила свое законное место справа от Эвана. Она слишком много знала, была слишком ценна для него, чтобы быть вышвырнутой по причине заурядной похоти.
А что сделает Брайс, если узнает, что Шерон убивала ради него? Отшатнется или же подобное сознание лишь обострит его плотское влечение к ней? Может быть, он захочет стать свидетелем ее следующей охоты, и они после этого займутся любовью, пока кровь еще не обсохнет на ее руках? От этой мысли по всему телу Шерон растекся жар.
Шерон снова подняла винтовку и, посмотрев в оптический прицел, улыбнулась: маленькая индейская принцесса Брайса опять двигалась. Бежала к безопасному месту, которого ей никогда не найти.
Закинув винтовку за плечо, Шерон подобрала поводья, пришпорила лошадь и мерной рысью направилась на юго-запад.
Клайд с такой уверенностью взбирался по горной тропе, будто точно знал, куда направляется. Мэри подозревала, что мул просто прикидывается. Она была почти уверена, что когда они подавали влево, следовало подавать вправо, но на горы опускалась грозовая мгла, затрудняя Мэри задачу определения едва заметных отметок, по которым она забралась сюда. Хорошенькое дельце: самое подходящее время заблудиться в лесу! В горах, где таилось столько опасностей, что встреча с медведем была из них, пожалуй, самой безобидной.
Мэри не смогла убедить Дела спуститься вместе с ней с гор. От одной только идеи поехать в Новый Эдем и поговорить с шерифом Дел стал заикаться. Он отказался отправиться с Мэри и на ее ранчо. Рассказав обо всем, что происходило в горах, и о том, что он видел, Дел решил, что этого вполне достаточно, и потребовал, чтобы его оставили в покое. Ему надо присматривать за землями. Он должен защищать ранчо.
Мэри не стала спорить. Рассудок Дела был очень неустойчив, и этот человек постоянно находился на грани нервного срыва. Мэри не хотела брать на себя ответственность за нарушение этого хрупкого равновесия. Джей Ди никогда бы ей этого не простил. Мэри злилась на него за то, что он никак не идет у нее из головы.
Видит Бог, сейчас у нее было немало более насущных забот: следовало доставить видеокассету и записи Люси Куину и рассказать ему все, что она узнала от Дела. Дел излагал историю сбивчиво, фрагментами, пропуская многие детали и смешивая, некоторые события со своими ночными кошмарами, и тем не менее Мэри была убеждена, что он видел пытавшуюся спасти свою жизнь бегущую Люси, что он слышал лай гнавшихся за ней собак и видел, как убийца произвел роковой выстрел.
Другая блондинка. Блондинка, танцевавшая при луне с псами.
Шерон Рассел.
Мэри могла лишь догадываться о мотивах. Возможно, Люси пыталась заглотить кусок, который оказался ей не по зубам? Может быть, у Люси было что-то такое на Шерон, что могло угрожать ее отношениям с Брайсом? Или же Брайс и Шерон вместе решили, что им надоело, что Люси «доит» их простаков? Что бы ни явилось причиной, но Шерон Рассел глухой ночью травила Люси, как дикого зверя, после чего убила и оставила тело на съедение стервятникам и как ни в чем не бывало вернулась к своей привычной жизни.
От этой мысли у Мэри скрутило живот.
Остановив Клайда, она огляделась в поисках хоть малейшего знакомого ориентира. Деревья. Одно больше другого. Городская девчонка. Мул беспокойно пританцовывал под ней. В пустом небе раздавались раскаты грома. Скверно! Гроза быстро положит конец тому, что еще недавно было дневным светом. А Мэри заблудилась на склоне горы, в местах, где миллионеры из спортивного интереса убивают безобидных существ.
«Если они застукают тебя здесь, ты тоже превратишься в „безобидное существо“, Мэрили».
Она живо представила себе ужас во взгляде своей матери, когда полицейские сообщат Абигайль Фолкнер Дженнингс о том, что ее непокорную дочь пристрелили в горах Монтаны во время путешествия на муле.
Мэри показалось, что где-то вдалеке справа раздается собачий лай, и она напряженно приподнялась в седле. Клайд недовольно затряс головой, пытаясь вырвать поводья из рук Мэри, и принялся живо переминаться с ноги на ногу. Над верхушками деревьев небо разорвала вспышка молнии, отчего мул присел на задние ноги.
Сердце Мэри сильно забилось. Она крепче вцепилась в поводья. Собаки! В голове пронеслись кадры видеосъемки. Жуткого вида проводник с акульими глазами. Грязные псы, Мускулистые животные, навострившие уши, разинувшие пасти со страшными клыками и капающей на землю слюной. Грохнул раскат грома, и мул, задрожав всем телом, рванулся вперед. Сжав зубы, откинувшись в седле назад, Мэри изо всех сил натянула поводья, пытаясь повернуть Клайда направо. Мул, сопротивляясь, медленно повернул большую уродливую морду так, что Мэри смогла заглянуть в округлившийся от ужаса черный глаз, но все же продолжал спускаться прямо по склону вниз.
Снова сверкнула молния, осветив все вокруг белым сюрреалистическим светом. Воздух сотряс сильный удар грома. Мир был атакован сумасшедшим ангелом, и Клайд мчался прямо ему навстречу. В следующий момент справа от них раздвинулись густые заросли кустов у края тропы, и из них выскочила голая окровавленная женщина с широко раскрытыми глазами и застывшим в крике ужаса ртом. Вопль женщины сопроводили очередная молния и раскат грома. Широко раскинув в стороны руки, женщина отчаянно кинулась к мулу.
В глазах Мэри все это происходило, как в кошмарном сне, в очень замедленном темпе. Женщина бросилась к ним. Клайд резко шарахнулся в сторону, и Мэри почувствовала, что вываливается из седла. Она попыталась натянуть поводья, но через секунду поняла, что делает это слишком поздно. В руке остался только правый повод, и это заставило Мэри мгновенно подумать о собственной судьбе.
Потеряв равновесие, Клайд повалился на бок, раздавив при этом привязанный к седлу чайник. Мэри все же успела рвануться в сторону и счастливо избежала возможности быть раздавленной лошадиной тушей. Она тяжело и неловко грохнулась о землю и кубарем покатилась вниз. Лежавший на пути ствол поваленной сосны резко прекратил это сумасшедшее движение. Оглушенная, Мэри некоторое время неподвижно лежала на мягком ковре из опавших листьев и сосновых иголок и пыталась справиться со звоном в ушах и болью в правой коленке.
