мешаниной всевозможного электронного и компьютерного оборудования.
Эти люди были лучшими экспертами-компьютерщиками, которыми располагала Марсианская Федерация. В частности, каждый из них был специалистом по системам доступа и безопасности. Работая в этой комнате круглые сутки целых пять предыдущих месяцев, команда сумела добиться того, что большинство экспертов считало невозможным: проникнуть в «суперзащищенную» интегрированную информационную сеть североамериканского Департамента обороны. А к ней, разумеется, был подключен и компьютер в Андерсклиффе.
Сидя в Сан-Франциско, ученые Марсианской Федерации могли извлекать и изменять любую информацию в компьютерных сетях Андерсклиффа и следить за выполнением научных проектов с высочайшим уровнем секретности. Кроме того, при желании они могли внедряться в систему и запускать собственные программы.
Запись о Хэдли Б. Крассене попала в файлы Андерсклиффа, минуя обычные каналы.
Женщина заметила изменение в данных на одном из экранов и ввела команду. На дисплее появились колонки цифр.
— Только что из диспетчерского центра поступили коды вызова и планы полета его аэромобиля и нескольких других, — сообщила она.
— Они все летят туда же, — произнес один из мужчин, сверившись со своим дисплеем. — Утренняя смена работников Андерсклиффа. Диспетчерская программирует местные наземные процессоры и радары слежения в Андерсклиффе и определяет последовательность посадки.
— Значит, он уже совсем близко, — заметил кто-то.
Агент разглядывал медленно приближающийся пейзаж, составленный из бетонных блоков, лабораторных зданий, куполов, хранилищ и решетчатых конструкций, перевитый нитками дорог и трубопроводов. Все это называлось Объединенным центром исследования вооружений. Аэромобиль плавно снижался к большой прямоугольной посадочной площадке на крыше, которую агент, вспомнив сделанные со спутника снимки, опознал как одну из посадочных площадок для персонала. Плац Центра он изучил еще до отлета с Марса.
Снижаясь, его мобиль сбрасывал скорость и вскоре завис в тридцати футах над свободным посадочным местом в одном из частично заполненных рядов. Оптический сканер выдал ему на экран вид посадочного места, и он, убедившись, что там все в порядке, дал компьютеру команду начать заключительную стадию посадки.
Три минуты спустя он уже шел с чемоданчиком в руке к контрольному пункту на крыше, который ему придется преодолеть, чтобы попасть в Центр. Поскольку было начало рабочего дня, перед ним стояло человек пять или шесть, перебрасываясь приветствиями. За дверью располагался КП, а завывание турбин мобилей над головой оповещало о прибытии других сотрудников. Никто не обратил на него внимания, когда он пристроился следом за двумя громко разговаривающими мужчинами и проследовал за ними в дверь мимо двух вооруженных охранников в стальных шлемах.
Войдя, двое впереди передали ручной багаж работнику за стойкой, который сунул его в лючок в стене для дальнейшей проверки. Агент тоже отдал свой чемоданчик. Пока что он не заметил места для личного досмотра, который, как ему было известно, еще предстоял.
Следуя за болтающей парочкой, он встал в короткую очередь, медленно ползущую к столу, где проверяли пропуска. Кто-то из вновь прибывших почти сразу пристроился следом за ним. Агент внимательно наблюдал за проверкой, стараясь приметить возможные отличия от процедуры, которую ему описали на инструктаже, но ничего нового не заметил. Те, кто готовил его миссию, потрудились на совесть.
Стараясь не встретиться взглядом с сидящим за столом офицеров безопасности, он достал из пропуска магнитную карточку, сунул ее 0 щель считывателя и набрал на клавиатуре контрольный код. Затем прижал большой палец к стеклянной пластинке рядом с щелью и произнес в микрофон:
— Хэдли Б. Крассен. 7Х8Н/927380.ВВ.
Компьютер отыскал личный файл Крассена и сравнил хранящийся там контрольный код с тем, который был введен с клавиатуры. Коды совпали. Отпечатки пальцев и голос — тоже.
— Кажется, я вас прежде не видел, — сказал сидящий за столом офицер службы безопасности, разглядывая Крассена из-под прищуренных век.
— Я всего пару дней как начал здесь работать, — спокойно ответил агент, сохраняя на лице туповатое выражение рано поднявшегося человека.
— Ваш пропуск, пожалуйста.
Агент протянул ему пропуск и стал равнодушно наблюдать за тем, как офицер быстро осматривает карточку и внимательно сравнивает фотографию с оригиналом.
— Кто ваш начальник?
— Профессор Гендерсон, отдел 39, физика плазмы.
Офицер взглянул на свою панель, где светилась цепочка зеленых огоньков, подтверждающих положительные результаты компьютерной проверки, кивнул и вернул пропуск.
— Все в порядке. Надеюсь, вам понравится работать в Андерсклиффе, доктор Крассен.
— Спасибо.
Агент вытащил из щели магнитную карточку, сделал два шага вперед и остановился, чтобы прикрепить ее к лацкану пиджака. Затем подошел к стойке и взял свой чемоданчик.
Впервые за последние несколько минут он позволил себе немного расслабиться и долго, медленно выпускал воздух из легких, избавляясь вместе с ним от накопившегося напряжения. Он прошел. Проник туда, куда проникнуть невозможно. Он знал, разумеется, что кажущаяся простота его успеха иллюзорна; настоящая работа была проделана задолго до этого дня многими специалистами.
Он спустился в лифте на первый этаж и вышел из здания через высокие стеклянные двери, выводящие на широкие низкие ступени, где он на некоторое время остановился, запоминая географические подробности этой части Центра, особенно подходы к зданию, из которого он только что вышел. Затем, руководствуясь полученными на инструктаже сведениями, прошел по лабиринту проходов между зданиями и поднялся в кафетерий на третьем этаже жилого блока.
Когда он переходил с места на место, детекторы над каждой дверью принимали сигнал, передаваемый микросхемой, вмонтированной в пропуск. Все сигналы, принимаемые детекторами по всему Центру, контролировались компьютером, который непрерывно сравнивал их с таблицей, где для каждого сотрудника хранились коды допуска в конкретное здание, на этаж, в отдел или комнату. Любая попытка нарушить систему ограниченного доступа немедленно включила бы сигнал тревоги. Таким способом система наблюдения обеспечивала автоматическую проверку всех, кто входил в запретные зоны, и по запросу распечатывала списку тех, кто находился в конкретном помещении в любой день и час.
Компьютер не был запрограммирован отслеживать перемещения работников по территории Андерсклиффа, хотя поступающие с детекторов данные позволяли с легкостью решить эту задачу. Создатели системы просто не видели смысла в такой функции. Но ученые Марсианской Федерации из Сан- Франциско увидели.
И разработали свою программу, которая, пользуясь данными, извлеченными через инфосеть из компьютера слежения, позволяла следить за перемещениями как агента, так и его будущей жертвы. Поэтому они обладали всей информацией, необходимой для вывода своего агента на цель.
Агент уселся за пустой столик возле стены кафетерия и неторопливо выпил чашку кофе, дожидаясь, пока прибывающие на работу сотрудники Центра разойдутся по отделам. Минут через двадцать он встал и вышел в вестибюль, где возле входа стояли кабинки инфосети. В электронном почтовом ящике его ожидало новое сообщение:
ДЖОН, ПРОФЕССОР ЖДЕТ ТЕБЯ ДОМА ОДИН.
МЭРИ (9:32)
Итак, как он и предполагал, Брозлан сейчас один в своей квартире в жилом секторе Андерсклиффа. Недели терпеливого анализа данных, извлеченных из компьютера слежения, позволили установить, что профессор никогда не покидает квартиру раньше половины одиннадцатого. То ли он привык по утрам работать один и лишь потом отправляться в лабораторию биофизики, где проводил большую часть времени, то ли просто не хотел рано вставать. Какая, собственно, разница? Агент знал все, что ему требовалось.
