созданные миллионами лет эволюции собирались и разбирались в недрах их тел. Портслэйд и современное общество остались где-то далеко позади. Оба парня извивались на доисторических грязевых равнинах, куда для продолжения эволюционного процесса половой инстинкт вывели миллиарды особей, впервые заставив их выползти из волн для того, чтобы начать свою жизнь на суше.
Тим увеличил скорость обработки генетического насоса Ника, и его усердие было вознаграждено выстрелившими ему в рот струями любовных соков. Их поток был сильным и соленым. Вкус их настолько возбудил мазохиста, что он пролил свое собственное семя. Издавая оргазменные стоны, Тим с Ником повалились на пол, дабы отдохнуть после своих сексуальных упражнений.
– Отлично, отлично, – зааплодировали Фиона с Тиной. – Вот это шоу, очень занимательно!
Девушки аплодировали несколько минут, после чего приподняли юбки и сняли трусики. Фиона села на лицо Ника, а Тина прижала свою мочалку ко рту Тима. Девушкам было скучно оставаться простыми зрителями, им хотелось принять непосредственное участие в оральных играх!
***
После многомесячных размышлений о наиболее эффективных способах сплочения рядов крайне правых, Адам Уайт пришел к выводу, что объединить путем мирных переговоров различные группки, оспаривающие между собой право лидировать в англо-германском национализме, невозможно. Если Адаму суждено подняться до заслуженного положения Фюрера, управляющего вновь возродившимся из пламени европейским нацистским движением, то все эти предатели, отказывающиеся признавать его лидерство, придется уничтожить без всякой жалости! Все враждебные секты и все еретики должны быть раздавлены. И тогда все силы крайне правых не встанут за Уайтом.
Адам был убежден в том, что действуя смело, он сможет вновь объединить разрозненные германские племена и вернуть этим поруганным людям их родной саксонский язык. Германия, Австрия, Скандинавия, Швейцария, Нидерланды и Объединенное Королевство снова станут единым Фатерландом, из любимой земли которого вышли все наши языческие предки! Одна Раса, Один Язык, и Одна Судьба были лозунгом, который двигал Партию Отсутствующего Будущего с тех пор, как Уайт впервые начал свой крестовый поход за восстановление таких традиционных нордических ценностей, как грабеж, насилие и разбой.
Уайт повернулся в кресле и с любовью посмотрел на штурмовиков, которые сидели на корточках в кузове его фордовского фургончика. Уайт собрал пятнадцать человек из своих боевых отрядов для рейда на коммуну Эпппинг, принадлежавшую Белому Семени Христову. Нарцисс Брук дорого заплатит за ересь и политический уклонизм. В первую очередь Уайта возмущало, что Проповедник Убеждения предпочитает окружать себя женщинами, а не великолепными мальчиками-блондинами, одетыми в стильную форму воздушного десанта. В поведении Нарцисса было что-то извращенное!
– Все, бойцы, – крикнул Адам, когда фургончик подъехал к засыпанному гравием въезду, – приехали, все из машины!
Воинство Уайта выстроилось в две шеренги, а Фюрер и мальчик, который в фургончике сидел рядом с ним, встали впереди колоны. Вместо ружей на плечах солдат Адама лежали бейсбольные биты. Уайт отдал приказ, и воинство гуськом вошло в бывшую резиденцию священника, которую Нарцисс Брук превратил в свою региональную штаб-квартиру.
– Штурмовик Два и Штурмовик Три, – свистящим шепотом скомандовал Адам, – выбейте дверь дубинками!
Вскоре дерево разлетелось в щепки под ударами нацистских фанатиков. Активисты ПОБ маршем вошли в коридор, который украшали портреты людей, отдавших свои жизни за идеалы Британской Империи: там красовались Милнер, Роудс и другие члены Кливденской группы. Внутри бойцов поджидали женщины, из которых и состояли кадры Белого Семени Христова, во главе с заместителем Брука Сарой Пратт.
– Не было смысла ломать дверь, я бы вам открыла, если бы вы постучали, – укоризненно сказала Пратт.
– Штурмовики Четыре, Пять и Шесть, накажите эту женщину за то, что она меня оскорбила! – захныкал Фюрер.
Штурмовики Пять и Шесть схватили Сару. Номер Четыре поднял над головой дубинку. Уайт гладил волосы мальчика-блондина, который сидел рядом с ним в фургончике. Единственным звуком был тихий свист рассекающей воздух дубинки. Потом, когда дубинка достигла колена Пратт, послышался душераздирающий хруст ломающейся кости.
– Аааааааааааааа! – завизжала Сара, не столько осознав, что ей сломали ногу, а скорее просто выражая в этом звуке ту умопомрачительную боль, что захлестнула ее тело.
– А теперь второе, – приказал Адам.
Операцию повторили с той лишь разницей, что на этот раз было сломано правое колено. Два державших Сару штурмовика разжали руки, и тело бесформенной кучей упало на пол.
– Вот, что происходит с людьми, которые не в состоянии уважать мою данную природой власть, – выплюнул Уайт и потряс кулаком, – им ноги ломают, их убивают или даже делают с ними что-нибудь похуже! Понимаете?
– Яволь, майн Фюрер! – ответили собравшиеся члены коммуны, после чего одновременно щелкнули каблуками.
– Вот это уже лучше, – промяукал Адам, – гораздо, гораздо лучше. Вот так и держать, немного дисциплины и все хорошо. Так, а сейчас скажите мне, где находится Брук.
– Он вышел, – прозвучало несколько женских голосов, – и должен был вернуться уже давно. Мы не знаем, где он.
– Это очень неудачно, – замычал Уайт. – Крайне неудачно, потому что это означает, что мне придется ждать до тех пор, пока он вернется. Штурмовики Семь и Восемь, превратите это здание в нежилое!
– Яволь, майн Фюрер! – прошепелявили солдаты, взметнув правые руки в фашистском салюте; затем бойцы промаршировали по залу в полной готовности выполнить свою разрушительную миссию.
– А теперь, девушки, – жеманно начал Адам. – Я хочу, чтобы вы сообщили мне имена всех членов коммуны, которых здесь нет, а также всю информацию о том, где их можно найти.
– Эва Перри, Лиз Джоунс и Линда Корт, – хором ответили женщины. – Их послали от нашей коммуны для того, чтобы освободить семя анархистского лидера Быстрого Ника Картера. Нарцисс приказал им не возвращаться до тех пор, пока живот хотя бы одной из них не будет содержать ребенка Картера. Наш лидер придерживается того мнения, что хотя Картер и дегенерат, но его семя стоит спасти для Белой Расы!
Из кухни доносились звуки бьющегося, кромсаемого и всякими другими способами разрушаемого фарфора, стекла и металла. Штурмовики Семь и Восемь без сомнения выполняли поставленную им задачу с явным рвением. Фюрер слышал всю эту какофонию, но не обращал на нее внимания.
– Слушайте, девушки, – бахвалился Уайт, – Вскоре расстановка сил на крайне правом фланге изменится. Дни Брука прошли, и когда он вернется, я раздавлю его как насекомое! Я предоставляю вам выбор: или вы маршируете к победе под мои стягом или вам всем переломают ноги дубинками. Все те, кто желает вступить в Партию Отсутствующего Будущего, остаются на месте, а все те, кто хочет, чтобы им ноги сломали, сделайте шаг вперед.
Фюрер гладил белые волосы своего мальчика-талисмана. Он был доволен тем, что никто не сдвинулся с места, но совершенно не знал, что ему делать дальше. Только бы появился Брук, тогда его люди смогли бы превратить его в кровавое месиво, а затем они прыгнули бы в фургончик и унеслись дальше навстречу своей судьбе.
– Кто-нибудь знает, где Брук? – Адам в отчаянии ломал голову, не зная, что делать дальше.
– Найн, майн Фюрер, – прочирикали новые ученики Уайта.
Адам посмотрел на свой наручный “таймекс”. Становилось поздно. Штурмовики Семь и Восемь закончили разрушение кухни и теперь громили другую комнату. Уайт начал сомневаться в том, что Брук вообще этой ночью вернется. Вероятно, Проповедник Убеждения узнал о планах Уайта и решил спрятаться. А вдруг мерзавец планирует контратаку! Адаму надо следить за тылом. Кто знает, что может случиться! И хотя даже непредвзятый наблюдатель согласился бы с тем, что Адам является харизматическим вождем высшего порядка, члены Белого Семени Христова слишком легко перешли на его сторону. Возможность ловушки, которая вот-вот захлопнется, очень велика! Если Уайт перевезет девушек в свою штаб-квартиру, то эти коварные мегеры могут убить его, как только он заснет.
– Девушки, – истошно возопил Фюрер, – ждите здесь. Мужчины, следуйте за мной на улицу.
