Четырнадцать
Толпы нигилистов выползали из станции метро “Брикстон” и братались с местной молодежью. Согласие обеих сторон насчет необходимости убить националистского зверя было полным. Оживленные разговоры вспыхивали между людьми, которые только что встретили друг друга. Время неоднократно сверялось на сотнях ручных часов. Всем присутствующим не терпелось напасть на кучку расистских кретинов и поскорее разгромить их слет. Минуты шли, и к семи часам у станции метро “Брикстон” собралось несколько тысяч человек. Наконец Майк Армилус подал сигнал, и его сумасшедшая армия маршем двинулась на Рэйлтон- Роуд.
До Мата Дрэдда и Найджела Деви дошли слухи о том, что фанатические сторонники смешения рас собрались напасть на совместное собрание Брикстонских Черных Сепаратистов и Партии Насилия. Однако лидеры националистов расценили эти слухи, как желание либеральных лизоблюдов выдавать желаемое за действительное: видно те были расстроены легкостью, с которой Дрэдд отразил нападение Классовой Справедливости на свою штаб-квартиру. В результате этого реакционеры были крайне расслаблены, и не приняли мер безопасности на время конференции. Поэтому они были несколько шокированы, услышав, как тысячи классово сознательных пролетариев скандируют антифашистские лозунги у стен осажденного здания.
– Пушки в руки, – загремел Дрэдд. – Расстреливать сволочей снайперским огнем из окна наверху и будьте внимательны – стреляйте только в белых. Я хочу развести демонстрантов по расовому признаку!
– Подожди секунду! – запротестовал Найджел Деви. – Я согласен с тобой по поводу разделения леваков по расовому признаку, но это арийская страна, поэтому убивать надо только этнических.
– Дерьмо, – отрезал Дрэдд. – Нас привезли сюда против нашей воли, и мы хотим назад в Африку, поэтому стрелять будем белых. И вообще, у вас нет оружия, поэтому я решаю, кого мы будем мочить!
– Пизда! – взвыл Деви и бросился на Дрэдда.
И так, пока силы прогресса пробивались в здание, белые националисты били черных националистов, потому что каждая группа фанатиков пыталась не дать своим оппонентам добраться до набитого оружием шкафа. К тому времени, когда Майк Армилус ввел в конференц-зал банду уличных бойцов подросткового возраста, националисты уже проиграли физическую и идеологическую битву.
БАХ! Черные и белые кулаки лупили в националистические ряшки и одновременно “Доктор Мартенсы” били в незащищенные промежности. ТРАХ! Несколько правых попятились, выплевывая сгустки крови и кусочки выбитых зубов. ТАРАРАХ! Реакционные дармоеды были забиты до потери сознания. Много националистических черепов было разбито, словно яичная скорлупа, и активисты расовой ненависти испытали вкус пролетарской справедливости!
– Гангстер! Гангстер! Мы тебя убьем за то, что ты обосрал весь наш район. Ты уже не будешь использовать националистическую политику для прикрытия криминального рэкета! – гремела группа черных братьев, окруживших Мата Дрэдда.
Националистического лидера мочили очень серьезно. Фюрер Мат выл от злости, в то время как его лежачее тело били ботинками. Он поднял руки и закрыл ими лицо, но железные носы ботинок, вонзаясь в мясо, наносили ему непоправимые увечья. Близилась агония; Дрэдд сверху увидел, как мучители в буквальном смысле выбивают дух из его тела. Пронзительный белый свет раскроил туловище Дрэдда на тонкие ломтики. И когда он начал захлебываться своей собственной кровью, темные испарения скрыли от него серебряную нить, соединяющую дух и тело. Кровь полилась у Дрэдда изо рта, и давление черного облака разорвало последние нити, которые связывали его с миром.
Как только последний черный националист был повешен на кишках белого реакционера, все бойцы покинули здание. Сразу после этого дом подожгли, и пока он сгорал дотла, беспорядки начались в других частях Брикстона. Многоголовый монстр национализма был побежден, и теперь наступило время веселья для полных энтузиазма подростков. Пока грабили магазины, Майк Армилус собирал свои силы у подножия Брикстонских холмов. Он готовил своих последователей ко второму нападению, к битве, на которую нигилисты выйдут одни, без помощи устроивших себе фиесту уличных детишек южного Лондона.
***
В то время как Майк Армилус вел вперед силы прогресса против националистической реакции на Рэйлтон-Роуд, Быстрый Ник Картер удивлялся своей удаче. Только что Брайан Байфорд ввел в его камеру Лиз Джоунс, после чего оставил их наедине. Учитывая тот факт, что Ник уже долго томился вдали от женского общества, единственное, о чем он думал, был СЕКС!
– Я хочу, чтобы ты меня трахнул, как на первое мая, – прошептала Лиз, как только Байфорд ушел.
– Без проблем, – заверил ее Картер, расстегивая ширинку и доставая хуй. – Как там насчет минета, до того как мы перейдем к чему-нибудь более серьезному?
– Нет, нет, нет! – после катастрофы с Байфордом Лиз не терпелось получить хороший бумзен. – Я хочу, чтобы ты сразу мне в пизду заехал! Я хочу, чтобы ты в меня кончил! Я хочу твоего ребенка!
– Вот с последним желанием есть небольшая проблема, – усмехнулся Ник. – Понимаешь, я себе много лет назад вазэктомию сделал. Я всегда считал, что парням надо более серьезно к контрацепции относиться, поэтому мне перевязали семенные протоки, чтобы ни одна девушка от меня не залетела!
– Боже мой! – Джоунс чувствовала себя так, словно ее прокляли все боги. – Моя миссия спасти твое семя для Христа и сохранить генетическое наследство Белой Расы была обречена на провал с самого начала! Я столько говна съела, пока до тебя добралась и все напрасно!
После чего последняя активистка Белого Семени Христова принялась непрерывно биться головой о стенку, пока себя не убила. Картер не пытался остановить девушку и не дать ей превратить свои мозги в кровавую жижу, потому что, вне всякого сомнения, она была сумасшедшей, а с этим он уже ничего не мог поделать. Да к тому же, если разобраться, ей лучше было умереть. К сожалению, производимый Джоунс шум привлек внимание Байфорда.
– Ты мою девушку убил! – вертухай полностью потерял свою слабую связь с реальностью. – Я убью тебя!
Как только Байфорда открыл дверь камеры, Ник бросился на вертухая. Вскоре он одержал победу над стариком, отпинал его до потери сознания и изъял ключи. В течение последующих минут Картер освободил несметное количество заключенных строгого режима. К счастью, никто их них его не узнал, хотя сомнения возникали.
– А ты случайно не тот сумасшедший подрывник? – любопытствовал серийный убийца.
– Не-е, я торговец наркотиками, – соврал Ник.
– Давайте захватим крыло здания и потребуем, чтобы нам выдали ту пизду, которая кенотаф взорвала. Я патриот, и хочу замочить Ника Картера. Этот козел не достоин суда! Я убью его и того ютского урода, который здесь сидит!
Для подавления волнений в Брикстонской тюрьме были срочно вызваны войска. Подразделения появились в то время, когда Майк Армилус собирал свои силы у подножия Брикстонских холмов. Марширующие на тюрьму нигилисты не ожидали встретить вооруженных пулеметами солдат. Они бы справились с вертухаями, но против серьезно вооруженной армейской части у нигилистов шансов не было никаких. Майк Армилус и Сортирный Рулон Бэйтс находились во главе колонны, в результате чего и стали первыми жертвами пуль. Десятки нигилистов были убиты солдатам, а те, кто умудрился избежать огня, развернулись и бежали.
Почувствовав вкус пороха, войска маршем вошли в тюрьму и перестреляли всех заключенных, включая тех, кто был надежно заперт в своих камерах. Быстрый Ник Картер был одним из тех, кого казнили без суда. И хотя правительство не могло не начать неизбежного расследования всех этих смертей, армию по секрету заверили, что против нее никаких обвинений выдвинуто не будет. Премьер-министр был доволен тем, что его правительство избавилось от судебных издержек, как на процесс Быстрого Ника, так и на процессы других негодяев.
