одного из вас.
ИдрисПукке решил не отвечать. Поскольку Кейл был где-то там, явно живой и очень злой, ему оставалось только ждать. На самом деле Кейл, снова потерявший сознание после того, как убил Искупителя, действительно пришел в себя, но был не в том состоянии, чтобы хоть что-то предпринять, не говоря уж о том, чтобы спешить на помощь ИдрисуПукке. Однако после десяти минут ожидания, когда тревога его достигла высшего накала, ИдрисПукке услышал справа из-за кустов тихий голос Кейла:
— ИдрисПукке, я собираюсь подойти и не хочу, чтобы ты снес мне голову.
«Слава богу», — мысленно произнес ИдрисПукке, опуская лук и ослабляя тетиву.
Довольно долго в кустах шла какая-то возня, потом Кейл предстал перед ним.
ИдрисПукке сел, сделал долгий выдох и стал шарить в кармане в поисках табака.
— Я уж думал, что ты мертв.
— Нет, — коротко ответил Кейл.
— Что там с часовым?
— Вот он действительно мертв.
ИдрисПукке мрачно рассмеялся:
— Ты осторожен и не делаешь ошибок.
— Я не знаю, что это значит.
— Не важно. — ИдрисПукке скатал тонкую сигарку и закурил. — Хочешь? — предложил он, взглядом показав на свою сигарку.
— Честно говоря, — сказал Кейл, — я не очень хорошо себя чувствую, — и упал лицом вниз, окончательно потеряв сознание.
Кейл не приходил в себя три недели и не раз за это время оказывался на пороге смерти. Отчасти это происходило из-за инфекции, привнесенной в рану наконечником стрелы, но главным образом из-за лечения дорогостоящих докторов, которые не отходили от него ни днем, ни ночью и чьи пагубно дурацкие методы (кровопускания, выскабливания, обливания) почти сделали то, чего не смогли сделать долгие годы жестокого обращения в Святилище. Эти горе-лекари и доконали бы его, если бы временное ослабление жара не позволило Кейлу на несколько часов прийти в себя. Открыв глаза и смутно сознавая, где он и что происходит, он увидел прямо перед собой старика в красной скуфейке, глядящего на него сверху вниз.
— Кто вы?
— Я доктор Ди, — ответил старик, после чего снова приставил острый и не очень чистый нож к вене под мышкой Кейла.
— Что вы делаете?! — воскликнул Кейл, отталкивая его руку.
— Спокойно, — бодрым голосом сказал старик. — У вас нехорошая рана в плече, она загноилась. Вам надо сделать кровопускание, чтобы вывести яд из организма. — Он снова взял Кейла за руку и попытался прижать ее.
— Отойди от меня прочь, чертов лунатик! — заорал Кейл, хотя он был так слаб, что крик обернулся не более чем шепотом.
— Лежи смирно, черт тебя дери! — завопил в ответ врач, и на счастье этот-то крик оказался слышен за дверью и встревожил ИдрисаПукке.
— Что происходит? — спросил он, появившись в дверях, и, увидев, что Кейл пришел в себя, воскликнул: — Слава богу! — Подойдя к кровати, он низко склонился над юношей: — Рад тебя видеть.
— Скажи этому старому ослу, чтобы убирался вон.
— Он — твой врач, он здесь, чтобы помочь тебе.
Кейл снова вырвал руку, зажмурившись от пронзившей его боли.
— Убери его от меня, — сказал он, — или, клянусь богом, я перережу глотку старому ублюдку.
ИдрисПукке сделал знак врачу удалиться, что тот и сделал с видом оскорбленного достоинства.
— Посмотри мою рану.
— Но я ничего не смыслю в медицине. Давай я позову доктора, пусть он посмотрит.
— Много крови я потерял?
— Да.
— Тогда мне не нужна помощь какого-то недоумка, чтобы потерять еще больше. — Он перевернулся на правый бок. — Скажи мне, какого она цвета?
Осторожно, хотя все равно невольно причиняя Кейлу сильную боль, ИдрисПукке оттянул грязную неряшливую повязку.
— В ней полно гноя, бледно-зеленого, а края красные. — Его лицо помрачнело, такие смертельные раны ему уже доводилось видеть.
Кейл вздохнул.
— Мне нужны трупные черви.
— Что?!
— Трупные черви. Я знаю, что делаю. Нужно штук двадцать. Промой их пять раз в чистой питьевой воде и принеси мне.
— Давай я приведу другого врача.
— Прошу тебя, ИдрисПукке. Если ты не сделаешь того, о чем я прошу, мне крышка. Пожалуйста.
Двадцать минут спустя, исполненный дурных предчувствий, ИдрисПукке вернулся с двумя десятками тщательно промытых червей, извлеченных из мертвого ворона, найденного в яме. Призвав на помощь служанку, он стал строго выполнять подробные указания Кейла:
— Чисто вымой руки, потом вымой их в кипяченой воде… Положи червей на рану. Наложи чистую повязку, чтобы она плотно прилегала к коже… Следи, чтобы я все время лежал на животе. Вливай в меня как можно больше воды… — После этого Кейл снова отключился и не приходил в себя четыре дня.
Когда он в следующий раз открыл глаза, ИдрисПукке сидел у его постели. Кейл увидел облегчение в его взгляде.
— Ну, как ты?
Кейл сделал несколько глубоких вдохов-выдохов.
— Неплохо. Я горячий?
ИдрисПукке потрогал его лоб.
— Не очень. Первые два дня ты просто горел.
— Сколько я проспал?
— Четыре дня, только вряд ли это можно назвать сном: большую часть этого времени ты был очень беспокойным. Сильно шумел. И тебя трудно было удержать на животе.
— Загляни под повязку. Чешется.
Неуверенно ИдрисПукке оттянул край повязки. То, что он увидел, заставило его поморщиться и даже фыркнуть от отвращения.
— Плохо? — взволнованно спросил Кейл.
— Господи милосердный!
— Что?!
— Гной исчез. И краснота тоже — почти. — ИдрисПукке посильней оттянул повязку — раскормленные черви подвое, по трое стали падать на постель. — Никогда ничего подобного не видел.
Кейл вздохнул с огромным облегчением.
— Выкинь этих червей и принеси других. Все сначала.
С этими словами он погрузился в глубокий сон.
22
Три недели спустя ИдрисПукке и все еще зеленый после болезни Кейл направлялись в Великую Мемфисскую цитадель.
Втайне Кейл ожидал некоего официального чествования и, хотя не желал признаться в этом даже
