С тех пор обезьяны избегают долин, а носы у них так и остались вдавленными.
Во-вторых, действительно ли огромная корпорация надёжнее маленькой компании? Эта древняя мастодонтская точка зрения в конечном счёте не слишком помогла когда-то динозаврам, и, видимо, не слишком хороша она и для нынешнего бизнеса.
Когда-то динозавры, как рассказывают нам в школе, были наиболее совершенными существами на этой планете. Однако географические и климатические изменения привели к вымиранию этих действительно могучих животных: они не умели Приспосабливаться и не были готовы конкурировать с малыми, более лёгкими и живучими существами, занявшими их место. Дальние потомки этих существ живы и сегодня: это, как рассказывают нам ученые, обычные птички — маленькие, подвижные и быстро приспосабливающиеся.
В течение недавнего времени большими компаниями скупались малые фирмы, но лишь для того, чтобы быть купленными, в свою очередь, гигантскими корпорациями, которых позднее скупили межнациональные конгломераты. Чем крупнее и чем более зависимыми друг от друга становятся они в процессе, тем более уязвимыми оказываются в результате. Худшим из врагов любого гиганта обычно оказываются его собственные размеры. И, как показывают недавние события, требуется вовсе не так уж много усилий, чтобы ввергнуть большую компанию в серьёзные неприятности. И чем более громоздкой оказывается компания, тем тяжелее будет её падение. Возможно, в течение какого-то времени Выживание Крупнейших было условием делового процветания. Но на смену ему приходит Успех Малых. В поисках новых продуктивных подходов нынешние творчески мыслящие бизнесмены изучают тактику и кодексы самураев. Они могли бы добиться большего успеха, думаем мы, читая в «Даодэцзине»: «Мягкое слабое одолевает твёрдого сильного» или «Могучее, крупное — принижается; нежное, слабое — возвышается». Просто мысли.
В углу позади стола послышалось шуршание, и вскоре к ним опять присоединилась Сова.
— Так, Пятачок, — сказала Сова, глядя с некоторым неудовольствием. — А где Пух?
— Так сразу и не скажешь, — отозвался Пух.
И, наконец, последнее по поводу «Большое — Лучше»: действительно ли взрослый мудрее ребёнка? На индивидуальном уровне, конечно, всё зависит от того, какой именно взрослый и какой ребёнок. Но для даоса, в общем случае, мудрость присуща именно ребенку. Дети рождаются мудрыми; большинство взрослых мудрость эту, или многое из неё, утрачивает. А те, кто не утрачивает, так или иначе подобны детям. Неужто это Простое Совпадение, что китайский суффикс цзы, который принято понимать и переводить как «мастер, учитель», буквально означает ребёнок, младенец? Как писал конфуцианский, но, как это ни странно, и даосский философ Мэн-цзы, «Великий человек сохраняет в себе ум ребенка». И, как показывает следующая история из Чжуан-цзы, великий человек ещё и уважает ум ребенка:
Сопровождаемый шестью из своих мудрейших мужей, Жёлтый Император направлялся к горе Чу Цзу (Chu-T'zu), чтобы побеседовать с мистиком Да Куаем. В окрестностях города Сян Чэн процессия сбилась с пути. Проблуждав некоторое времени, они наткнулись на мальчика, пасшего лошадей.
— Не знаешь ли ты, как найти путь к горе Чу Цзу? — спросили они его.
— Знаю, — ответил мальчик.
— В таком случае, — сказали они, — может быть, ты знаешь и как нам отыскать пещеру отшельника Да Куая?
— Да, — ответил мальчик, — я могу сообщить вам и это.
— Что за дивный ребёнок! — сказал император спутникам. — Он знает так много… Позвольте мне испытать его.
Император вышел из экипажа и подозвал мальчика к себе.
— Скажи-ка мне, — сказал Жёлтый Император. — Если бы ты был ответственным за всю Поднебесную, что бы ты мог сказать по поводу управления ею?
— Я разбираюсь только в том, как пасти лошадей, — ответил мальчик. — Сильно ли отличается от этого управление Поднебесной?
Не удовлетворившись таким ответом, император спросил его снова:
— Я понимаю, что управлять Поднебесной — не твоё дело. И всё же я хотел бы знать, не приходили ли тебе какие-либо мысли по этому поводу?
Мальчик не отвечал. Император спросил его еще раз. В ответ мальчик опять повторил свой вопрос:
— Сильно ли отличается управление Поднебесной от ухода за лошадьми?
— Расскажи мне об уходе за лошадьми, — сказал Жёлтый Император, — и я отвечу тебе.
— При уходе за лошадьми, — сказал мальчик, — необходимо удостовериться, что ничто им не навредит. Поступая так, мы удаляем в самих себе всё, что могло бы повредить лошадям. Управление Поднебесной сильно отличается от этого?
Жёлтый Император дважды поклонился до земли и воскликнул: «Небесный Наставник!».
— А он был в горшочке с крышкой? — спросил Пух.
— Кто в горшочке? Пух, ты о чём?
— Мёд…
— Какой мёд?
— Мёд, о котором ты недоговорил: «Если кто мой мёд…». Это ты сказал.
— Ах, «Если кто ПОЙ-МЁТ»! Ты просто ослышался.
— Ох, твой мёд ещё и поёт?
— Слушай, Пух, у тебя когда-нибудь бывает, чтобы ты совсем-совсем не думал о желудке?
— Я очень редко думаю о желудке, — сказал Пух.
— Да? Я рад это слышать.
— Я думаю в основном о еде.
— М-да! — сказала Сова. — Хорошенькие дела!
— Пух, надо, наверное, что-то делать? Может что-нибудь придумаешь? — попросил Пятачок.
— Ну, я только что подумал кое о чём, — сказал Пух. — Так, об одном пустяке.
И он запел:
— Только и всего, — сказал Пух.
Сова, пренебрежительно фыркнув, сказала, что, если Пух, конечно, закончил думать о своём личном «только и всего», то можно, наконец, задуматься и над Проблемой Общего Спасения.
— Потому что, — сказал Сова, — мы не можем выйти через то, что раньше было дверью. Теперь её чем-то привалило.
Но вернёмся ненадолго к даосским принципам. Как только мы устраняем вмешательство Эго, энергия Универсума оказывается способна течь через нас беспрепятственно. Это является одной из причин, почему даосы подчеркивают важность Малого, Ничтожного, Младенческого, как это делает и Лао-цзы в двадцать восьмой главке «Даодэцзина»:
Взаимодействуя с Силой Малого, мы следуем Пути, как сказано в тридцать четвёртой главке Лао-цзы:
