физически, что, наконец рухнув в постель, даже не видела обычных кошмарных снов.
Морган Вебер. Девятнадцать лет. Блондинка. Энергичная. Красивая, Мертвая. Когда утром в понедельник Си-Джей направлялась в суд для предъявления официального обвинения Бантлингу в убийстве Анны Прадо, образ красивой модели из Кентукки не выходил у нее из головы. Увиденное в рыбацкой хижине повергло ее в шок. Морган Вебер свисала на леске с качающихся деревянных балок на потолке, ее красивое тело напоминало летучую мышь, руки и ноги широко разведены в стороны, как у акробата или «человека- змеи», шея отведена назад. Девушка умерла так давно, что тело превратилось в скелет, осталось всего несколько черных кусков плоти, свисающих с тонких костей. Ее удалось быстро опознать, поскольку под трупом нашли водительское удостоверение, заляпанное кровью. В дальнейшем идентификация подтвердилась по карточке стоматолога.
Они знали, что это Купидон. Судя по большому количеству пятен крови на полу под телом и заляпанному кровью месту преступления, Морган убили там, где и был обнаружен труп. Дикость и ужас убийства, обустройство удаленного от жилья места преступления соответствовали стилю Купидона. А точность, внимание к деталям, особое расположение жертвы могли доказать причастность Бантлинга и к этому убийству — поскольку Морган Вебер, висящая в темном сарае на невидимой леске, очень походила на летящую птицу. Похожая картина — чучела птиц в сарае за домом Бантлинга — была запечатлена на пленке техниками из бюро судебно-медицинской экспертизы.
Можно было спокойно ожидать обвинения в убийстве первой степени. Даже самые яростные противники смертной казни мало что смогут сказать в защиту Уильяма Руперта Бантлинга, когда ему придет время давать показания под присягой.
Держа в руках копию обвинительного заключения, Си-Джей вошла в заполненный зал суда, где собрались те, кто в понедельник утром пришел с ходатайствами, заключениями, а также вызванные на слушания. Там роились представители СМИ, которые затаив дыхание ждали официального предъявления объявления. Толпа тихо присвистнула в возбуждении, когда Си-Джей прошла к левому от прохода столу, где представители прокуратуры ждали рассмотрения проставленных в расписании дел, которые они ведут.
Обвиняемых уже доставили из тюрьмы, и краешком глаза Си-Джей видела ярко-красный комбинезон и светлые волосы на задней скамье, снова отдельно от других. По обеим сторонам Бантлинга находились конвоиры. Она избегала встречаться с ним взглядом и смотрела в бумаги.
Судья Леопольд Часкел Третий поднял глаза от расписания, составленного на утро понедельника, и заметил причину возбуждения в зале. Проигнорировав речь, которую в те минуты произносил адвокат, представлявший пойманного с наркотиками мужчину, судья обратился к Си-Джей:
— Доброе утро, мисс Таунсенд. Как я понимаю, вы у меня сегодня стоите в расписании?
— Да, ваша честь, — сказала Си-Джей, продвигаясь вперед, к возвышению для представителей обвинения.
— Похоже, что я и есть тот судья, которому повезло быть выбранным для председательствования на слушании дела по обвинению Уильяма Бантлинга, не так ли?
— Да, ваша честь, это дело — ваше.
— Хорошо. Адвокат обвиняемого присутствует в зале суда?
— Да, ваша честь, обвиняемого представляет Лурдес Рубио, он также находится в зале суда, — отозвалась Лурдес. Обращаясь к суду, она поднялась.
— Хорошо. Тогда давайте разберемся с этим делом. — Судья Часкел повернулся к адвокату защиты, который все еще пытался что-то говорить, и сказал суровым голосом: — Мистер Мадонна, я займусь вами и вашим подзащитным через несколько минут. Не нужно хандрить. Пожалуйста. Ведь сейчас только понедельник, а вы на этой неделе еще три раза стоите у меня в расписании. Хэнк, принесите мне дело Бантлинга.
Судья Леопольд Часкел был мечтой прокуратуры, воплотившейся в реальность для председательствования на судебном процессе. Он раньше был государственным обвинителем и ничем не напоминал трусливых судей, которых беспокоит защита. Он справедливо относился к обеим сторонам, выслушивал всех, но допускал лишь минимум стенаний и не позволял фокусов с эффектными трюками. После него дела очень редко возвращались на пересмотр.
— Так, начнем. Стороны, пожалуйста, представьтесь для протокола.
— Си-Джей Таунсенд, государственный обвинитель.
— Лурдес Рубио, адвокат защиты, — объявила Лурдес, подходя к возвышению, отведенному для защитников.
— Мы собрались здесь для рассмотрения дела по обвинению Уильяма Руперта Бантлинга. Сегодня двадцать первый день с даты его задержания. Обвинение, вы готовы сделать заявление?
— Да, ваша честь. Большое жюри приняло решение о предъявлении обвинения Уильяму Руперту Бантлингу в убийстве первой степени Анны Прадо. — Си-Джей протянула секретарю обвинительный акт.
— Очень хорошо, — сказал судья Часкел и взял документ из рук секретаря. — Мистер Бантлинг, вы обвиняетесь в убийстве первой степени. Как вы ответите на это обвинение?
— Не виновен, — объявила Лурдес. Бантлинг молчал, сидя на своем месте. — Мы отказываемся от права официального зачитывания обвинения, заявляем о невиновности и требуем суда присяжных.
— Представление собранных доказательств должно быть произведено не позднее чем через десять дней, госпожа государственный обвинитель.
— Нет, ваша честь, — послышался голос Рубио. — Я разговаривала со своим подзащитным, и он заявил, что не желает знакомиться с доказательствами. Просит только побыстрее назначить дату начала процесса.
Судья Часкел нахмурился.
— Мисс Рубио, это процесс по обвинению в убийстве первой степени, и на кон поставлено очень многое. Что вы имеете в виду, заявляя, что ваш подзащитный не желает знакомиться с собранными доказательствами?
— Именно это, ваша честь. Я объяснила ему, что у него есть право ознакомиться с собранными доказательствами, но он от него отказался.
Теперь судья Часкел перевел вопросительный взгляд с Лурдес на Бантлинга.
— Мистер Бантлинг, вам только что предъявили обвинение в убийстве первой степени. У вас есть право ознакомиться с доказательствами, которые собрала прокуратура, право поговорить со свидетелями, которых они намерены пригласить для дачи показаний. У вас есть такое право в штате Флорида, если вы решите им воспользоваться.
— Я понимаю, — кивнул Бантлинг, ни на мгновение не отводя взгляда от судьи.
— Если вы выбираете отказ от права ознакомления с собранными доказательствами, то вы не можете в дальнейшем, если вас признают виновным, обращаться с жалобами на непредоставление вам доказательств. Вы это понимаете? Вы, таким образом, отказывазтесь от права подать апелляцию.
— Я понимаю, ваша честь.
— И, учитывая это, вы все равно отказываетесь участвовать в ознакомлении с собранными доказательствами и беседе со свидетелями обвинения?
— Все правильно, ваша честь. Я разговаривал с представляющим меня адвокатом и знаю, что мне предлагается, и я не хочу заниматься изучением доказательств.
Судья покачал головой.
— Ну ладно. Тогда давайте установим дату начала процесса. Что у нас есть, Джанин?
Джанин, секретарь суда, подняла голову.
— Двенадцатое февраля две тысячи первого года. Дата подтверждения — среда, седьмое февраля.
Лурдес откашлялась.
— Ваша честь, мистер Бантлинг хочет, чтобы процесс прошел как можно быстрее. Можно ли назначить более раннюю дату?
— Бы понимаете, что это дело по обвинению в убийстве первой степени, мисс Рубио?
— Да, ваша честь. Но таково решение моего клиента.
Судья пораженно покачал головой.
