— Ладно, если вы так настаиваете, — сказала Элен Дэвис — Присылайте вашу девчонку.
Гарри Маккенна решил, что хочет Карлин, как только заметил ее у двери библиотеки одним дождливым днем. В ветвях плакучего бука сидели два чибиса, птицы, которые образуют пару на всю жизнь и необычайно мелодично поют. Большинство птиц попрятались от дождя, но только не эти чибисы, и девочка с зелеными глазами показывала их Гасу Пирсу, который каким-то образом ухитрился оказаться рядом с ней в тот момент, когда ее впервые увидел Гарри.
Карлин смеялась, не обращая внимания на дождь, волосы у нее были мокрые и отливали серебром. Гарри тогда же решил, что должен ее заполучить, он ни на миг не сомневался, что, как и все остальные, кого он хотел, она быстро сдастся. Он начал посещать соревнования по плаванию, сидя на зрительской трибуне, аплодировал ее успехам с таким жаром, что уже скоро вся команда шепталась о совершенно не тайном поклоннике Карлин. В столовой он наблюдал за ней из-за соседнего столика, проявляя интерес столь явный и жгучий, что все девчонки вокруг млели от жара.
— Будь осторожна, — сказал Карлин Гас Пирс, заметив Гарри Маккенну. — Он настоящее чудовище.
И естественно, как только она услышала это замечание, Карлин поступила так, как было свойственно любой благоразумной девочке: огляделась вокруг. Она ожидала обнаружить какое-нибудь злобное существо, а вместо этого увидела самого симпатичного парня, какого встречала когда-либо. Да, она знала, что кто-то болеет за нее на соревнованиях по плаванию, она знала, что кто-то интересуется ею, и, разумеется, слышала, как Эми и Пай сплетничают о «ее» Гарри, какой он великолепный, какой недостижимый. Но Карлин уже была сыта поклонниками по горло и не обращала на этого ни малейшего внимания, до сего момента. Она мимолетно улыбнулась Гарри Маккенне, и ему хватило одного этого взгляда, чтобы увериться — при должном терпении и настойчивости он получит то, чего хочет.
Гарри всегда был настоящим специалистом по соблазнению, у него был к этому дар, будто бы он так и родился, с комплиментами, сыплющимися изо рта. В его постели уже перебывали все самые хорошенькие девушки и со старших, и с младших курсов. Были девушки, которым он испортил жизнь, были девушки, которые продолжали бегать за ним еще долго после того, как он ясно выказывал свое равнодушие, а были и такие, которые продолжали терпеливо ждать и надеяться, что он вернется и будет хранить им верность. Такие девушки были ему скучны, он хотел преодолевать трудности, и ему было забавно дожидаться Карлин у спортивного зала. Когда она появлялась в обществе подруг по команде, он неизменно был на месте, намерения его были столь очевидны, что остальные девчонки начинали подталкивать друг друга локтями и отпускать завистливые комментарии. Уже скоро Карлин начала возвращаться в «Святую Анну» вместе с ним. Они взялись за руки раньше, чем поглядели друг другу в глаза, поцеловались раньше, чем заговорили друг с другом. Карлин не должна была ощущать радость оттого, что другие девочки из «Святой Анны» завидовали ей, однако же именно это она и ощущала. Она вспыхивала от удовольствия каждый раз, когда чувствовала на себе чей-нибудь обиженный взгляд. Она даже стала еще красивее. В темноте она светилась, как будто злость и зависть других девочек воспламеняли ее.
Разумеется, она ничего не рассказала Гарри о своей истинной жизни, он понятия не имел, что у нее нет денег на чашку кофе в «Селене», едва хватает на учебники, а гардероб печально мал. У нее не было приличных колготок, не было зимней одежды и ботинок. Она была вынуждена принять предложение мисс Чейз и начала работать у мисс Элен Дэвис, двадцать часов в неделю занималась покупками, уборкой и бегала по поручениям. Что касается мисс Дэвис, она обнаружила, что присутствие рядом Карлин вовсе не так ужасно, как она себе представляла. Эта девочка была тихой и проворной. В отличие от большинства избалованных учеников Хаддан-скул, она знала, как управляться с тряпкой и веником. Карлин начала готовить для мисс Дэвис ужины, ничего особенного, что-нибудь вроде жареной куриной грудки с лимоном и петрушкой, с гарниром из печеной картошки. В шкафах нашлось полным-полно старых кулинарных книг, которые никто никогда не раскрывал, и Карлин стала экспериментировать с десертами, готовила в один день виноградно-ореховый пудинг, в другой — клюквенный морс с черносливом, а по пятницам — творожный торт из печенья с добавлением какао.
Эти ужины были самой изысканной едой, какая появлялась на столе мисс Дэвис за многие годы. Последние пятнадцать лет она питалась по вечерам консервированным супом и крекерами, чтобы не сидеть в шумной столовой.
— Надеюсь, ты не думаешь, что за все это я начну ставить тебе высокие оценки, — говорила мисс Дэвис каждый раз, садясь ужинать.
Карлин уже не удосуживалась напоминать своей работодательнице, что она не входит в группу первокурсников, у которых преподает мисс Дэвис, а имела несчастье записаться к мистеру Герману на семинар по древним цивилизациям, который находит совершенно скучным. Она вообще не огрызалась на замечания мисс Дэвис. Вместо того Карлин стояла у раковины, намывая тарелки, спина прямая, волосы кажутся пепельными в неярком свете. Она редко разговаривала. Она лишь только помешивала суп, стоящий на дальней конфорке и почти готовый для завтрашнего обеда, и мечтала о паре ботинок, которые заметила в витрине «Обуви Хинграма»: черная кожа и серебристые пряжки. Она размышляла о том, что солгала Гарри Маккенне, и не только о своей семье, но и о своей опытности в любовных делах. На самом деле она до сих пор даже ни разу не целовалась. Она бежала от любви, точно так же, как ее мать мчалась ей навстречу, бросаясь в любовь без малейших сомнений. И теперь сложные отношения с Гарри изматывали Карлин. Она вступила на путь, которого никогда не знала и не понимала, и, поскольку она привыкла держать себя в руках, казалось, будто целый мир вращается вокруг нее.
— Да что же с тобой такое? — спросила Элен однажды вечером. Карлин работала на нее уже несколько недель и почти не разговаривала. — Кошка съела твой язык?
Собственный вздорный кот Элен, Полуночник, сидел у нее на коленях, дожидаясь кусочков курицы. Кот был старый, но, несмотря на многочисленные раны от прежних баталий, все равно каждый вечер требовал, чтобы его выпускали. Он спрыгнул на пол и принялся скрести дверь, пока Карлин не открыла ему. Сумерки теперь наступали все раньше, и низко висящие облака были багровыми от закатного солнца.
— Бьюсь об заклад, что ты влюблена.
Элен весьма гордилась своей способностью распознавать, кого из девушек сразил очередной октябрь.
— Не хотите ли сладкого крема? — Карлин вернулась к плите. — На ирисках.
Вместо того чтобы признаться, что она отчаянно нуждается в деньгах, Карлин рассказывала всем, будто бы помогает мисс Дэвис на общественных началах. Она собиралась рассказать то же самое и Гасу, если когда-нибудь выпадет шанс поговорить с ним, так как он, кажется, начал ее избегать. Если он замечал, что она направляется к нему, то умудрялся исчезнуть за живой изгородью или деревом, уйти с дорожки или улицы раньше, чем Карлин успевала его догнать. Беда была в том, что он с неодобрением относился к Гарри, а в последнее время, кажется, и к Карлин. Он вообще держался на расстоянии после одного- единственного случая. Как-то днем Карлин стояла в дверях «Святой Анны», целуя Гарри на прощание, хотя ей следовало бы подумать, прежде чем целоваться через порог, говорят, что такой поцелуй приводит к разладу между девушкой и ее возлюбленным еще до конца текущего дня. Подняв глаза, Карлин увидела, что Гас наблюдает за ней. Не успела она его окликнуть, как он исчез, словно один из тех тупоголовых ассистентов фокусника, которые залезают в сундуки, чтобы их распилили, а затем сложили заново. Однако в отличие от этих типов Гас так и не появился снова.
Говорили, что он ест у себя в комнате, что больше не меняет одежду, некоторые сообщали даже, что он не откликается, когда его зовут по имени. В самом деле, он прогуливал занятия, предпочитая вместо учебы слоняться по городу. Он изучил топографию Хаддана, особенно пустынные участки вдоль реки, где в зеленой воде пруда Шестой Заповеди мраморные саламандры откладывали яйца. Он бродил по переулкам, глядя на огромные стаи птиц, летающие над головой. Многие обитатели Хаддана предпочитали проводить эти дни на природе. Стояло самое красочное время года, луга и леса были дурманяще желтыми, багровыми и пурпурными. В полях обильно цвела полевица и зрел дикий виноград, в палисадниках и на задних дворах домов по всему городу пестрели хризантемы и астры всех оттенков красного и золотого.
Несмотря на свои бесконечные прогулки, Огаст Пирс не особенно интересовался пейзажами, на самом деле его походы служили одной цели — оказаться подальше от Хаддан-скул. К тому времени, когда другие ученики сидели на первом уроке, Гас уже занимал свое привычное место за стойкой в аптеке, заказывая
