кухню.
– Лариса, мне нужно срочно уехать к Сашиным родителям. Алексею Александровичу опять плохо.
– Я тебя отвезу, – тут же сориентировалась Лариса и вскочила со стула. Девушки бегом понеслись к лифту и уже через десять минут ехали в сторону Орехово-Борисова, где жили Егоровы.
– Так, значит, поход к Наташке отменяется. Володя сказал, что обязательно сегодня приедет, значит, время до семи вечера у нас есть. Сейчас я отвезу тебя к твоим, а потом, когда вернешься, я позвоню Наташе, попрошу ее, чтобы на эту ночь она тебя к себе забрала. А уже завтра мы обязательно изменим твою внешность, и тогда совершенно спокойно будешь жить у меня.
– А что ты скажешь своей подруге? – поинтересовалась Женя.
– Подруге придется все рассказать, как есть. Она у меня как Штирлиц. Не расскажу я, так она из тебя всю душу вытрясет, а своего все равно добьется и расколет как миленькую. От Наташи лучше ничего не скрывать, иначе обидится, а если будет в курсе событий, еще и поможет. Она у меня умница, в прошлом году мы в такую историю попали, еле живыми остались, но она все равно меня одну не оставила. Я тебе про это расскажу, когда настроение будет.
– У меня тоже от моей Верки секретов нет, и у нее – от меня. Мы с ней в Ростове в одном доме жили и в школе в один класс ходили. В Москву тоже вместе приехали. Она так за меня переживала, когда Саши не стало, все время рядом была. Прямо после работы сразу ко мне приезжала, старалась одну не оставлять. Если бы не она, не знаю, как вообще бы я все это выдержала, – грустно проговорила Евгения.
– Да, это очень важно, когда рядом есть кто-то надежный, – задумчиво сказала Лариса, – и очень больно, когда узнаешь, что этот надежный тебя предал.
– Это ты о чем, Лариса? – спросила Евгения.
– Это я так, о своем муже вспомнила. Мы прожили с ним четыре года, и я всегда его считала вполне надежным, а на поверку вышло, что он меня бессовестно предавал, – вздохнула Лариса, но потом улыбнулась и, махнув рукой, весело сказала: – Давай не будем о грустном. Если посмотреть на эту ситуацию с другой стороны, то я даже должна ему быть благодарна, что гулял от меня. Ведь если бы не это, я никогда бы не встретила своего Володьку. А так поговорка сработала на все сто.
– Какая поговорка? – поинтересовалась Евгения.
– «Нет худа без добра», – улыбнулась Лариса, при этом интенсивно вращая рулем, чтобы заехать во двор. Она остановила машину у дома и повернулась к Евгении.
– Слушай, Женя, а Алексею Александровичу что ты скажешь? Он будет искать тебя, домой звонить и на работу, а там скажут, что ты заболела. Как ты объяснишь свое отсутствие дома?
– Ой, я про это даже и не подумала, – испугалась та.
– Нужно что-то придумать более-менее правдоподобное, – задумчиво проговорила Лариса. – Не нужно его волновать напрасно. Знаешь, когда я вчера к ним приехала и увидела его, у меня прямо сердце от жалости защемило. Как он изменился, я его помню таким огромным, могучим богатырем. Ты видела на стене его портрет? – спросила Лариса.
– Да, видела, мне понравился, очень похоже получилось.
– Это я рисовала, когда мы с Сашей еще в школе учились в десятом классе.
– Правда? – удивилась Евгения. – Ты еще, оказывается, художница?
– Не раз уже за эти сутки повторила, что я свободный художник, – засмеялась Лариса.
– Я думала, что это ты просто так говоришь, не в прямом, а переносном смысле, – тоже засмеялась Женя.
– И в прямом, и в переносном. Ладно, вылезай из машины, иди к своим, а я пока по магазинам проедусь. Через час я за тобой заеду.
Из джипа, который остановился немного поодаль, за девушками пристально наблюдал молодой мужчина. Как только Евгения скрылась в подъезде дома, а Лариса поехала по своим делам, он взял в руки мобильный телефон и набрал нужный номер.
Женя пробыла у Егоровых больше двух часов, и Ларисе пришлось целый час торчать у дома, дожидаясь девушку. Она не хотела подниматься в квартиру, чтобы пока не обнародовать перед Сашиными родителями, что знакома с Женей. Алексей Александрович наверняка будет у нее расспрашивать, что говорила ей Евгения, и Лариса не знала, что ему отвечать. Сказать правду о том, что происходит на самом деле, она боялась, потому что у отца Саши больное сердце.
Когда девушка вернулась к Ларисе, первое, что она сделала, это позвонила Наташе.
– Наташка, привет, моя милая. Как у тебя дела? Ты вроде сегодня приехать обещала? Ничего не изменилось? – спросила Лариса, улыбаясь при этом во весь рот.
– Привет, Лар, привет. Нет, ничего не изменилось, часикам к восьми подкачу, – весело ответила Наташа.
– А пораньше не можешь? – спросила Лариса.
– Случилось что-то? – обеспокоенно поинтересовалась Наталья.
– Нет, ничего не случилось, вернее, почти ничего. Просто ты мне очень нужна часам к шести. Это возможно?
– Что за глупые вопросы ты задаешь, подруга? – возмутилась Наталья. – Нужно, значит, буду к шести. Тогда нечего мне с тобой больше трепаться, сейчас закруглюсь здесь на работе, отдам кое-какие распоряжения и приеду, – протараторила Наташа и положила трубку.
Лариса прошла на кухню, где сидела Евгения, и весело сказала:
– Ну вот, все уладилось, Наташка к шести подъедет. До семи успеем ввести ее в курс дела, а потом она заберет тебя к себе.
