– Не знаю, что из этого получится, но попробовать, конечно, можно.
– Вот давай мы с тобой прямо сейчас и попробуем. Разворачивай машину, поехали в Марсово, наверняка они все там, – торопливо проговорила Вероника.
– Кого ты имеешь в виду?
– Мать Демидовых и тетушек.
– Не думаю, что они захотят с нами говорить, но попробовать можно, – повторил Роман и развернул машину.
– Захотят, никуда не денутся. Знаешь такое выражение: «Не можешь – научим, не хочешь – заставим». Давай, Ромочка, вперед и с песнями. Я перестану себя уважать, если не смогу убедить Розу Ефимовну быть нашим союзником и помощником.
– Рыжик, а вдруг это она? Я уже ничему не удивлюсь.
– Нет, она единственный человек, которого я не подозреваю. Мне Юлька рассказывала, как она фанатично любит своих сыновей.
Они проехали мимо искореженной «Вольво», стоявшей на обочине. Ни гаишников, ни «Скорой помощи» уже не было. Роман не стал останавливаться, а проехал мимо, отвернув голову от малоприятной картины. Немного погодя они подъезжали уже к поселку Марсово, и пришлось притормозить. Из-за поворота выскочила машина «Скорой помощи» и на огромной скорости с включенной сиреной промчалась мимо них.
– Не иначе как из дома Демидовых, – взволнованно проговорила Вероника. – Ромочка, давай быстрее туда.
Они въехали во двор, и Вероника опрометью бросилась в дом. Там стояла гробовая тишина, и, только как следует осмотревшись, Ника увидела сидящих в уголку гостиной, как обычно, прижавшихся друг к другу, сестер Розы Ефимовны.
– Что случилось? – как можно спокойнее спросила она у женщин.
– Розочку забрали в больницу, – ответила одна из них и захлюпала носом.
– С сердечным приступом… Как только узнала про Сашу… – неожиданно твердым голосом проговорила вторая. – У нее сердце слабое. После Вадима она еще как-то держалась, а вот как про Сашу сегодня сообщили, все, сразу обширный инфаркт.
Появилась домработница и подошла к сестрам.
– Ухожу я, Зоя Ефимовна, не могу больше. Не дом у вас, а прямо склеп какой-то. Я человек верующий, не могу оставаться, боюсь.
– Ступай, нечего при посторонних панихиду заводить. Не нравится – уходи, кто ж тебя держит? – строго проговорила Зоя Ефимовна.
– А как же мы будем, Зоенька? – пропищала вторая сестрица.
– Ничего, как-нибудь управимся, не волнуйся, Софочка, – вдруг ласково и проникновенно проговорила сестра.
Она смотрела на Софью заботливым взглядом, и только тут Вероника поняла, как они необыкновенно похожи.
– Зоя Ефимовна, вы с сестрой случайно не близнецы?
– А что, разве не видно? – усмехнулась та.
– Не очень, вы совершенно разные, я имею в виду по темпераменту.
– Софочка с детства была слабенькой, и мне приходилось ее всегда защищать, вот у меня характер и выработался, а она до сих пор нуждается в защите и помощи. Розочка младшенькая у нас, но она всегда была самой сильной. А вот видите, как судьба распорядилась, увезли ее сейчас, и врачи не ручаются, что она доживет до завтра.
– Скажите, а у вас дети есть?
– Нет у нас с Софьей никого, мы и замужем-то никогда не были. Старые девы, одним словом. – И женщина горько усмехнулась.
– А еще кто-нибудь из братьев или сестер, кроме Розы Ефимовны, у вас есть?
– Нет, больше никого. Был у нас, правда, младший брат, да в Афганистане сгинул, уже двадцать пять лет прошло.
– Он что, служил там?
– Нет, не служил, работал. Корреспондентом был, погиб вместе с солдатиками, на мине подорвались. – Женщина горько вздохнула. – Тридцать седьмой годочек ему тогда шел, совсем молодой был братец наш.
– А семья у него осталась?
– Жена была, она тогда беременной ходила, а как извещение о смерти Жени получила, у нее выкидыш случился.
– Значит, больше никого нет? – опять спросила Ника.
– Что это вас так наши родственники интересуют? – недобро усмехнулась Зоя Ефимовна.
– Нет, просто так спрашиваю, чтобы разговор поддержать, – поторопилась оправдаться Вероника. – А вы про Эллу тоже уже знаете?
– Конечно, знаем, милиция сразу сюда приехала. Это произошло совсем недалеко отсюда, при въезде на
