– У вас? В каком смысле? – не поняла девушка.
– В самом прямом. С чем я сюда попала? Диагноз у меня какой? Неужели не понятно, в каком смысле я хочу это знать? – начала раздражаться Карина и грозно сдвинула брови.
– Вы попали сюда после автомобильной аварии…
– Это я и сама знаю, что после автомобильной аварии, – перебила ее Карина. – Меня интересует, с чем я сюда попала? Диагноз какой?
– Диагноз? – растерянно переспросила медсестра.
– Вам не знакомо это слово? – ехидно поинтересовалась Карина.
– Ну, почему же? – растерялась та. – У вас перелом правой ноги, ушиб грудной клетки и сотрясение мозгов, ой, простите, сотрясение мозга, – лепетала молоденькая медсестра, интенсивно хлопая ресницами и с ужасом глядя на больную.
Дело в том, что рядом с одноместной палатой, предназначенной для особо важных персон, сидели двое охранников, и только что «вылупившаяся» медсестричка прекрасно понимала, что эта больная – очень непростая персона. И что с ней нужно быть предельно вежливой и предупредительной. Сам главный врач ведет ее историю болезни, а это дорогого стоит. Она страшно боялась чем-нибудь не угодить важной особе, поэтому задрожала, как осиновый листок.
Карина, видя, что девушка прямо сейчас, на ее глазах, грохнется в обморок, недоуменно стала себя осматривать.
«Господи, неужели меня так сильно покалечило, что, глядя на это уродство, люди готовы потерять сознание?» – со страхом подумала она.
– А больше у меня ничего не сломано? Ничего не покалечено? – осторожно поинтересовалась Карина у медсестрички.
– Нет, нет, что вы?! В остальном у вас все в полном порядке, – поторопилась уверить та больную. – Вам сильно повезло… все так говорят, – застенчиво и осторожно улыбнулась девушка.
– Тогда почему вы смотрите на меня с таким ужасом? Я что, обречена? У меня внутреннее кровотечение, которое невозможно остановить? Я неизлечимо больна? Мне скоро ампутируют ноги с руками и головой в придачу? – грозно надвинув брови на глаза, вела «допрос с пристрастием» Карина.
– Да что вы такое говорите?! – всплеснула девушка руками. – Вы четверо суток были в состоянии сна, но совсем не потому, что вы неизлечимо больны. Просто доктор оградил ваш организм от внешнего воздействия на некоторое время, ведь у вас сотрясение, вдобавок к этому – шок, а с этим шутить не стоит. Вот, собственно, и все, – на одном дыхании высказалась медсестра, продолжая со страхом наблюдать за беспокойной пациенткой.
– Вырубил, значит, – буркнула Карина и посмотрела на свою руку, из которой торчала игла, прилаженная пластырем к месту, где проходит вена. – И я по его милости проспала все царство небесное. И что мне теперь прикажете делать?
– Вам уже пора ставить капельницу, сейчас я лекарство принесу, а заодно и Валерия Павловича позову, – торопливо сказала медсестра и выскочила из палаты с завидной поспешностью. Карина проводила ее сверкающие пятки хмурым взглядом и тяжело вздохнула.
– Сотрясение «мозгов» мне сейчас очень кстати! Целый год работы коту под хвост. Двенадцать месяцев – в унитаз! Триста шестьдесят пять дней – на помойку. Такую клиентку проворонила, вернее, проспала вот на этой инвалидной койке, – с негодованием ударила девушка по одеялу, которым была накрыта. – Господи, ну почему это должно было произойти именно со мной? Теперь мне не попасть в международный союз адвокатов, это уж точно. Катастрофа, – закатила она глаза под лоб.
В палату стремительно вошел пожилой доктор и, потирая руки, широко улыбнулся.
– Нуте-с, как мы себя чувствуем, мадам? – спросил он, глядя на пациентку поверх очков, которые сползли на его крупный нос.
– Не знаю, как вы, а я – как после автомобильной аварии, – проворчала Карина.
– Ну, ну, почему мы такие хмурые? Все уже позади, все уже замечательно. Вот только вашу ножку еще подремонтируем, головку успокоим, грудную клеточку подлечим, и уже через пару неделек вы сможете уехать домой, – продолжая улыбаться, говорил эскулап. – Вы, можно сказать, в рубашке родились, милочка. После такой аварии обычно приходится собирать пациентов по составным частям. А вы, слава богу, отделались минимальными травмами.
– И крахом моей карьеры, – хмуро добавила Карина. – Рубашка та, в которой я родилась, видно, коротковата была, – вздохнула она.
– Не гневите бога, дорогая. Карьера – дело наживное, а вот жизнь и здоровье ни за какие деньги не купишь. Нужно уметь смотреть на неприятности с оптимизмом и всегда находить в плохом что-то хорошее, – как мог, успокаивал девушку врач.
– Я и смотрю… с оптимизмом, – буркнула Карина. – Нога в гипсе, карьера – в мусорном бачке, а машина наверняка на свалке.
– Голова, надеюсь, на месте? – улыбнулся доктор.
Карина покрутила шеей, потрогала затылок, потом лоб и утвердительно кивнула:
– Похоже, на месте еще.
– И это главное, деточка, – удовлетворенно засмеялся Валерий Павлович. – Когда голова на месте, никакие жизненные невзгоды нипочем. Все решаемо, все преодолимо, у вас еще вся жизнь впереди. Да и не только жизнь, – махнул он рукой. – У вас все еще впереди, моя милая, и карьера, и семья, взлеты и падения, радости и разочарования. Все впереди, поверьте мне, старику, на слово. А сейчас, милочка, обязательно нужно покушать, потом процедуры, а потом ставим капельницу – и снова сон. Здоровый, крепкий сон для вас – первое лекарство сейчас.
– Я уже выспалась на десять лет вперед, – нахмурила лобик девушка. – А вот от еды, пожалуй, не откажусь. Надо же, двадцать седьмое число! Как же меня так угораздило? – начала ворчать девушка, вновь вернувшись к своей проблеме, которая волновала ее сейчас даже больше, чем состояние здоровья. –
