закормили, что теперь до конца жизни хватит, – засмеялась Надя.
– Не напоминай про рыбу и не порть мне аппетит, – проворчала Женя. – А вообще-то, нет худа без добра, будет теперь что вспомнить. Сколько всяких событий за такой короткий промежуток времени.
– Вспоминать нужно приятные вещи, а не такие, через которые нам пришлось с тобой пройти, – не согласилась с сестрой Надежда. – Это, конечно же, касается не еды, а совсем других наших приключений.
– Скорее происшествий, а не приключений, – поправила сестру Женя. – От приключений люди удовольствие получают, а не нервные срывы, как мы с тобой.
– Да, может, ты и права, – вздохнула Надежда. – По ночам такая белиберда снится, что уже засыпать боюсь. Никак не могу понять, что с нами в последнее время происходит? А ведь если бы ты меня послушала тогда, и мы не поехали бы в этот круиз, ничего бы такого не случилось, – упрекнула она сестру.
– Ну, начинается, – сморщила Евгения носик. – Что ты меня все время попрекаешь: если бы да кабы? Сделанного не воротишь, и стрелки часов назад не отмотаешь.
– Эй, эй, а ну прекратили сейчас же ругаться, – перебила подруг Алена. – Это что еще за разговоры? Живы остались, здоровы, слава богу, вот и радуйтесь на полную катушку. Сейчас устроим нашим желудкам праздник, и все плохие мысли как рукой снимет. Я, например, когда настроение никудышное и кажется, что все совсем плохо, всегда покупаю себе что-нибудь вкусненькое. И, представьте себе, мне это здорово помогает.
– Знаем, знаем, – засмеялась Женя. – Метешь, как мясорубка, дня два подряд, а потом начинаешь охать и ахать – почему это твои джинсы не застегиваются?
– У любой медали есть обратная сторона. Что же здесь поделаешь? – развела руками Алена и весело захохотала. – Зато какой кайф получаешь, когда с аппетитом шоколадный тортик уплетаешь, – закатила она глаза. – Жизнь сразу кажется не такой уж плохой и беспросветно безнадежной.
Девушки вышли из лифта и, смеясь, ввалились в квартиру. Надя с Аленой потащили сумки на кухню, чтобы выложить продукты, а Евгения, только успев разуться, побежала в комнату, так как зазвонил телефон. До аппарата она добежать не успела, потому что, едва переступила через порог комнаты, замерла как вкопанная.
– Мама дорогая, – вытаращив от изумления глаза, прошептала она. – Это что же здесь такое происходит?
Постояв в оцепенении с минуту, Женя что было сил закричала:
– Девочки, скорее идите сюда! Здесь… здесь что-то… кто-то… – заикалась она, не находя подходящих слов. – Я в шоке, – выдохнула девушка.
Надя с Аленой, моментально отреагировав на крик Жени, прибежали и так же, как и она, замерли у порога.
– Что это? – пискнула Алена.
– Это что? – вторила ей Надя.
– «Мамаево побоище», – прошептала Евгения.
– Скорее «Куликовская битва», – тоже шепотом проговорила Алена. – Я в шоке, – повторила она слова подруги.
В комнате царил такой кавардак, что сия картина не поддавалась никакому определению. Кроме как «Мамаево побоище» или «Куликовская битва», это больше никак и не назовешь, здесь девушки были абсолютно правы. Все вещи, которые до этого лежали ровными стопочками в шкафу, валялись сейчас на полу. Диванные подушки почему-то были распороты, все бумаги из письменного стола также перекочевали на пол. Стулья перевернуты, посуда из серванта разбита, и почему-то оторваны обои, правда, к счастью, всего лишь в одном месте.
– Господи, ведь мы совсем недавно сделали ремонт, – растерянно проговорила Надя. – Женя, ты что- нибудь понимаешь?
– Точно так же, как и ты, – пожала та плечами. – Посмотри, пожалуйста, что-нибудь пропало? – как-то совсем отстраненно сказала она. – Странные какие-то воры. Зачем же все так… неаккуратно?
Надя прошла в спальню, чтобы посмотреть, на месте ли золотые украшения, и увидела там еще больший беспорядок, чем в гостиной.
– Ну ни фига себе, – возмутилась она. – Да что ж это такое, на самом деле? Куда смотрит милиция? Почему среди бела дня такой беспредел творится в квартирах законопослушных граждан? Ведь совсем недавно ремонт сделали! Нет, ты только посмотри, что делается, а? – негодовала девушка, поднимая с пола свои ажурные трусики, Женин бюстгальтер и черные колготы. – Фетишисты здесь побывали, что ли? При чем здесь наше нижнее белье?
Надежда проверила шкатулку и увидела, что все их с сестрой украшения на месте. Приподняв нижнюю стенку все той же шкатулки, она удостоверилась в том, что и деньги были не тронуты.
– Странные воры, – пробормотала она. – Золото не взяли, деньги тоже на месте. А зачем тогда забрались-то сюда? И что, интересно, они искали с таким завидным энтузиазмом? Ничего не понимаю, – нахмурила девушка лоб.
Она вернулась в гостиную, где Женя поднимала опрокинутые стулья и ставила их на место.
– В спальне то же самое, – сказала Надя. – Погром, как после цунами. Только не пойму я ничего. Шкатулка на месте, и все, что в ней, тоже на месте. Воры ничего не взяли, только разгромили все.
– И что ты на это можешь сказать? – поинтересовалась у сестры Евгения.
– Ничего. А ты? – растерянно спросила Надя.
– Я тоже ничего, – вздохнула Женя. – Делать-то что будем?
– А что здесь думать? В милицию нужно звонить и заявлять, – вклинилась в разговор Алена.
