да еще так официально, по-деловому. Так приятно было! Знай наших, мы тоже кое-что умеем и щи лаптем не хлебаем, – с гордостью проговорил он.
– Володя, вы прелесть, – захохотала Кира, и весь страх, весь мандраж, который сотрясал ее буквально пять минут назад, тут же улетучился.
Она побежала к телефону, а молодой человек подхватил маленький чемоданчик и понес его в машину. У двери он притормозил и крикнул:
– Кира Эдуардовна, вы не задерживайтесь, нужно торопиться. Не дай бог, в пробке застрянем, тогда и опоздать на рейс можем.
– Да, да, Володя, через минуту я спущусь, – ответила девушка и торопливо набрала номер Кати. – Катюша, я уже уезжаю в аэропорт, не забудь, пожалуйста, про мои цветы, – проговорила она в трубку. – Все, моя хорошая, я тебя целую, Родьке от меня привет, я вас люблю. Пожелай мне удачи!
Девушка положила трубку, еще раз посмотрела на портрет своей бабули, послала ей воздушный поцелуй и уже собралась было выйти из комнаты, как снова увидела, какой вокруг царит беспорядок.
– Господи, вот неряха, – сама на себя посетовала она. – А убираться мне уже некогда. Ладно, надеюсь, что Катюшка сообразит разложить все по местам, когда придет поливать цветы, – решила Кира и торопливо выбежала из квартиры. Водитель уже нетерпеливо постукивал руками по рулю, то и дело бросая взгляд на часы.
– А вот и я, – распахивая дверь машины, улыбнулась Кира. – Извините, Володя, что заставила вас ждать.
– Да что я? Я сколько угодно могу ждать, мне не привыкать, работа такая, – ответил водитель и торопливо завел машину. – Это самолет ждать не будет, если опоздаем. Да и президент наш, Илья Борисович, очень не любит, когда опаздывают. Бог даст, доедем вовремя, лишь бы пробок на дорогах не было. Сам-то он на такси решил сегодня поехать, а меня к вам откомандировал, чтобы я вас вовремя в аэропорт доставил, так что подвести я его никак не могу, – проговорил Владимир и прибавил скорость. К счастью, до аэропорта добрались без приключений и задержек, поэтому приехали, как положено, – за два с половиной часа до регистрации рейса. Ганшин уже был там и, вальяжно развалившись в кресле, читал газету.
– Здравствуйте, Илья Борисович, – поприветствовала Кира шефа и смущенно улыбнулась. – Вот, я уже тоже приехала.
– Доброе утро. Очень рад, что не опоздали, – сухо произнес Ганшин.
Кира оценила недовольный вид начальника и нахмурила брови. Она уже хотела отойти и пристроиться где-нибудь в уголочке, подальше от него, как услышала неожиданное предложение:
– Хотите кофе?
– Нет, то есть с удовольствием, – растерянно пробормотала она.
Кира до сих пор не могла привыкнуть к совершенно непредсказуемому настроению своего работодателя. Оно могло меняться каждую минуту, и приноровиться к нему было практически невозможно.
– Пойдемте со мной, – распорядился Ганшин и, встав с кресла, быстро пошел в сторону кафе. Кира некоторое время стояла и в растерянности смотрела в спину мужчины. А тот даже не потрудился оглянуться, чтобы убедиться, что его референт идет за ним.
«Ну что вы за человек, Илья Борисович? – простонала про себя Кира. – Я никогда, наверное, не перестану вас бояться. Почему вы такой хмурый, такой резкий, такой… совсем никакой», – вздохнула она и побежала догонять шефа.
– Присаживайтесь, – встав позади стула и отодвинув его для девушки, сухо предложил Ганшин. – Какой предпочитаете кофе? Капучино? Эспрессо? По-американски? – перечислил он.
– Эспрессо, – ответила Кира. – И еще парочку пирожных, если можно, я не успела позавтракать.
Илья заказал два кофе, пару пирожных и для себя пачку сигарет.
– А разве вы курите, Илья Борисович? – удивленно спросила Кира. – Я никогда не замечала.
– Нет, я не курю, вернее, курю, только очень редко, – нехотя ответил тот.
– Вы, наверное, тоже волнуетесь? Я, например, ужасно волнуюсь, даже уснуть сегодня ночью не могла, – улыбнулась девушка, но, как только встретилась с хмурым взглядом шефа, улыбка ее тут же превратилась в кислую мину. – Извините, кажется, я лезу не в свое дело.
– А вы курите? – неожиданно спросил Ганшин.
– Я? – вытаращила глаза Кира. – Нет, я йогой занимаюсь. А почему вы вдруг спросили?
– Не знаю, – пожал мужчина плечами. – Просто так, наверное. Сейчас практически вся молодежь курит, особенно женщины. Почему-то считают это модным, – усмехнулся он. – Как может быть модным то, что гробит здоровье?
– Моя бабушка тоже курила, – тихо проговорила Кира. – Но она это делала не ради моды, а просто так. Как она сама говорила, для гламура. У нее был такой длинный-предлинный мундштук, она вставляла туда сигарету и кокетливо держала его в руках. Она никогда не затягивалась дымом, лишь держала мундштук и вела светскую беседу, – засмеялась девушка. – Она у меня была замечательным человеком, и мне очень ее не хватает.
– А ваша мать?
– Зачем вы спрашиваете, Илья Борисович? Вам же известно, что она уже больше двадцати лет живет за рубежом, – резче, чем хотела, сказала Кира и сдвинула брови к переносице. – Я ничего не знаю о ней. Я даже не смогла ее найти, когда умерла бабушка.
– Извините, я не хотел вас обидеть.
– Это вы меня извините, – пробормотала девушка. – Я правда не люблю говорить о своей матери, потому что не знаю, что сказать. Я совсем не помню эту женщину, да и она наверняка уже давно забыла, что у нее есть дочь.
