– Почему вы так думаете?
– Она вот уже больше пяти лет даже не звонит, – хмуро ответила Кира. – Давайте не будем больше говорить на эту тему, Илья Борисович, мне этот разговор не совсем приятен.
– Как угодно, Кира Эдуардовна, просто я хотел вам сказать, чтобы вы не судили свою мать предвзято. Может быть, с ней что-нибудь случилось, поэтому она и не звонит.
– Может быть, все может быть, – равнодушно пожала девушка плечами. – Но, когда она уехала от нас двадцать лет назад, она была совершенно здорова, в трезвом уме и твердой памяти. Она бросила меня, и если сейчас с ней действительно что-то и случилось, то мне нет до этого никакого дела.
– Вот уж не предполагал, что у вас такой жесткий характер, – усмехнулся Ганшин. – И что вы такая злопамятная.
– Нет, вы ошибаетесь, я, напротив, слишком мягкий человек, – пожала Кира плечами. – И уж совсем не злопамятна. Просто вы меня совсем не знаете. А что касается моей матери… Я не знаю, что это такое: мать. У меня всегда была только бабушка. Кажется, это наш рейс, – встрепенулась Кира, когда услышала объявление. – Пойдемте на регистрацию, Илья Борисович, – начала она торопить шефа, радуясь тому, что так вовремя появилась причина прекратить неприятный для нее разговор.
– Ну, давай рассказывай, – нетерпеливо ерзая на стуле, теребила подругу Катя. – Не томи душу. Как там все было? Как тебе Америка? А небоскребы? Правда, там здорово? – засыпала она вопросами Киру.
– Америка как Америка, – пожала та плечами. – И небоскребы мне не очень понравились, от них голова кружится, когда вверх смотришь. Кругом стекло, бетон и реклама. Москва намного лучше Нью-Йорка, во всяком случае, на мой взгляд, в ней уютнее.
– Это потому, что ты здесь родилась, выросла и сейчас живешь, а свое всегда лучшим кажется. Ты у нас патриотка, оказывается? – улыбнулась Екатерина.
– Может, ты и права, свое – это свое, – согласилась с подругой Кира. – Только я думаю, что это не от места зависит, а от людей, которые тебя окружают. У американцев совсем другой менталитет, другие привычки и вообще совершенно другой уклад жизни. Они, конечно, неплохие люди, даже интересные, но все равно чужие.
– Бог с ними, с американцами, тебе с ними детей не крестить. Приехала и уехала, – махнула Екатерина рукой. – Расскажи мне лучше, в какой гостинице вы жили? Надеюсь, не две звезды? – засмеялась она.
– Нет, не две, – улыбнулась Кира. – Отель «St. Redis» Grand Luxe.
– А если попроще? – сморщила носик Катя.
– Отель категории делюкс, это даже выше, чем пять звезд. Центр города, все магазины прямо перед носом, рестораны, кафе и вся сфера обслуживания к твоим услугам. В общем, как в сказке из «Тысячи и одной ночи», были бы деньги, – объяснила подруге Кира. – Каждый раз, когда мы выходили из отеля, чтобы ехать на очередную деловую встречу, у подъезда уже стоял лимузин, а рядом шофер – навытяжку.
– Ты там на лимузине каталась? – с восхищением спросила Екатерина.
– Не каталась, а ездила, – поправила подругу Кира. – Нью-Йорк такой город, что там не покатаешься, машин больше, чем в Москве, раз в десять. Лимузин – представительская машина, его за нами присылали деловые партнеры моего шефа. Комфортно, конечно, но не очень удобно в движении, она же длинная и неповоротливая. Зато сидишь, как королева, климат-контроль, бар к твоим услугам – с напитками и закуской. Телевизор, музыка, в общем, как в лучших домах Парижа и Лондона, – засмеялась она. – Комфортабельный номер на колесах.
– Здорово, – вздохнула Катя. – Меня Родька много куда возил, а вот до Америки мы пока не добрались. В основном Турция, Греция, Испания, Карибы, в Париже один раз были.
– Ничего, еще побываешь, – успокоила подругу Кира. – Какие твои годы? Ты уже много где была и много повидала, а я вон вообще в первый раз за границу выехала, а лет мне – сколько тебе, между прочим.
– Зато сразу в Америку.
– Я там практически ничего и не видела. Одна боялась куда-то ходить, а шеф постоянно был чем-то занят. Только и могла себе позволить по магазинам прогуляться, которые рядом с гостиницей расположены.
– Ну а с работой как дела? Надеюсь, ты справилась? Не подвела нас, российских женщин? – спросила Екатерина.
– Я тоже на это надеюсь, – вздохнула Кира. – Вроде все нормально прошло, а там – кто его знает? От моего шефа лишнего слова не добьешься. Замечаний с его стороны в мой адрес не было, только это и радует. Зная его нрав, полагаю, он бы не промолчал и сказал все, что обо мне думает. А так все тихо, спокойно, – пожала она плечами. – Правда, мне не очень понравился сам смысл договора, который хотят с нами заключить американские партнеры, но это уже не мое дело. Надеюсь, мой шеф знает, что делает, вроде на дурака он не похож. Я попробовала намекнуть об этом, только он мне и рта не дал раскрыть. Так посмотрел, что я сразу же от ста семидесяти трех своего роста усохла до одного дюйма. Желание вмешиваться у меня теперь пропало надолго, – закатила глаза Кира. – Самое неприятное, что даже не знаешь, правильно или неправильно ты все делаешь. Хоть бы слово сказал или отругал бы, в конце концов. А здесь… ладно, давай не будем о работе, поговорим лучше о чем-нибудь другом.
– Так ты сама-то что думаешь, справилась ты со своей задачей или нет? – настойчиво спросила Катя, проигнорировав предложение подруги не говорить о работе.
– Понятия не имею, – пожала та плечами. – Сегодня у моего шефа не было времени решать вопросы со мной. У него целый день были какие-то люди, потом он уехал вместе с ними и больше уже не возвращался. А вот завтра в офис приду, все сразу и узнаю. Если уволит, значит, провалилась я в Америке, а если оставит, значит, есть надежда на хороший результат.
– Крутой мужик, как я погляжу, – усмехнулась Екатерина.
– И не говори, – согласилась Кира. – У меня скоро нервные припадки, наверное, начнутся от его непредсказуемости. Как увижу, что он хмурится, у меня все внутренности куда-то вниз проваливаются, как будто в пропасть лечу, – откровенно призналась она. – Даже не знаю, как мне с этим справляться.
– Не обращай внимания, – дала Катя совет.
