бормотала она. – Ты только посмотри, какой осторожный, со своим фонарем притащился, чтобы свет не включать, и тапочки натянул, чтобы следов не оставлять! Ну давай, посвети на свою физиономию, дай тебя разглядеть-то! Юль, ты глянь, он уходит из комнаты. – Она вдруг заволновалась. – Наверняка в кухню пошел, к моему холодильнику! Вот гад, а?! Нет, возвращается... О господи, снова уходит!
Наталья с Юлей таращились в камеру еще минут десять, но незнакомец так больше и не появился.
– Все. Больше ничего не записалось, – разочарованно проговорила Юля, просмотрев отснятое в скоростном режиме.
– И что теперь делать? – испуганно поинтересовалась Наталья. – Как ты думаешь, Юля, этой записи будет достаточно, чтобы в милиции приняли мое заявление?
– Нет, рановато еще, – задумчиво ответила Юля. – Нам нужно точно знать, кто это такой. Наташа, подумай хорошенько: кто это может быть? Ведь получается, что у него ключи от твоей квартиры имеются, раз он так свободно туда входит. У кого могут быть твои ключи? Враги у тебя есть... среди близких друзей?
– Враги среди друзей? – Наташа задумалась. – Какие же могут быть враги среди близких друзей?
– Но ведь кто-то все это вытворяет! Зачем? По какой причине? Подумай!
– Понятия не имею, кому все это понадобилось. – Наталья нахмурилась. – И ключей я никому не давала.
– Знаешь, у меня такое впечатление, что этот «Санта» целенаправленно решил свести тебя с ума, – вдруг предположила Юля. – Иначе для чего он все это устраивает?
– Ты так думаешь?
– Стопудово.
– Ну и дела! – возмущенно выдохнула Наталья. – Вот паразит, вот зараза! Ну погоди, я тебе такого Санту покажу, ты у меня как Снегурочка побелеешь! – Она распалялась все больше. – Костьми лягу, а тебя поймаю и по стенке размажу! Юля, ты, кажется, грозилась стащить у Чугункиных пистолет? Надеюсь, ты это уже сделала?
3
– Как ни крути, а другого выхода у нас нет, нужно поджидать его в твоей квартире, – уверенно проговорила Юлька.
– И сколько его ждать? Мы же не знаем, когда он теперь снова появится, – возразила Наталья. – Праздники скоро заканчиваются, через несколько дней на работу пора выходить...
– Да, ты, наверное, права, – нехотя согласилась Юля. – Нужно еще что-то придумать. Может, организуем посменное дежурство?
– Нет, этот вариант не пройдет, в одиночку нельзя оставаться в квартире, мало ли что может случиться?
– А что ты предлагаешь?
– Мне кажется, что нужно взять видеозапись, уж какая получилась, и топать в милицию. Неужели этого недостаточно?
– Может, и достаточно, только я сомневаюсь, что там этот факт вообще захотят признать.
– Почему?
– Ты думаешь, если нам неохота торчать в твоей квартире, то им это будет в кайф? – усмехнулась Юлька. – Думаешь, менты будут там сидеть и ждать, когда он снова придет? Держи карман шире, у них и без того дел навалом.
– Но они же должны отреагировать хоть как-то!
– Вот именно, хоть как-то, – хмыкнула девушка. – И я примерно могу себе представить, как это будет выглядеть: «Мы не можем принять ваше заявление за неимением состава преступления», – вот какой ответ ты от них услышишь.
– Но почему, Юля?
– Да потому! Кто будет заводить уголовное дело на пустом месте? Ведь у тебя же ценности не пропали из квартиры, значит, об ограблении ты заявить не можешь.
– Как это – не пропали? А продукты, причем дважды? А целый мешок картошки? – возмутилась хозяйка квартиры.
– Я тебя умоляю, Натали, ты еще в милиции о фартуке с ромашками расскажи, – сморщилась Юля. – Ну кто будет заводить уголовное дело из-за каких-то продуктов стоимостью рублей пятьсот и мешка картошки? Да еще и засаду из-за таких мелочей организовывать, людей от поимки настоящих преступников отвлекать? Тем более что вместо картошки этот Санта оставил тебе апельсины.
– Мандарины, – машинально поправила Наташа. – Дело вовсе не в продуктах и картошке, а в том, что у меня в квартире кто-то нагло хозяйничает, когда меня там нет!
– Кстати, Натали, а когда у тебя появилась аллергия на цитрусовые? – неожиданно спросила Юля.
– Как раз год тому назад. Тоже Новый год был, и я, помнится, съела этих мандаринов килограммов пять, наверное. И, представь себе, всего за пару дней! Как же я любила раньше мандарины, ты и вообразить не можешь. Могла килограмм в один присест слопать и даже не заметить. Вот в праздник и оторвалась по полной программе. Кто-то спиртным накачивается, а я – цитрусами, – засмеялась Наталья. – Сначала просто щеки покраснели, чесаться начали, а потом... ой, даже вспоминать неохота. – Она махнула рукой. – Такой сыпью покрылась! Дело чуть до летального исхода не дошло, хорошо, «Скорую» вовремя вызвали. Кстати, ведь это твоя мать врачам позвонила. У меня отек Квинке уже начался, еще бы чуть-чуть – и горло перекрыл. Врачи сказали, что теперь кончилась моя цитрусовая любовь, отныне и навеки. Что-то в моем организме произошло, связанное с переизбытком некоего компонента... Не помню название, слишком мудреное, но именно этот компонент и вызывал такую серьезную аллергию. А тебе разве мать не рассказывала, как «Скорую» мне вызывала?
– Вроде говорила что-то, я уже не помню, – ответила Юля. – Я же в тот Новый год уезжала с друзьями на лыжный курорт, а потом, когда вернулась, мы с Чугункиными занялись открытием детективного агентства. У меня тогда все мимо ушей пролетало, – засмеялась она. – Извини, Натали, не помню я про твой отек и внезапную аллергию.
– Не помнишь – и не надо, – отмахнулась Наташа. – Век бы об этой заразе не помнить! Так я и заработала аллергию, с тех пор мучаюсь. А почему ты вдруг об этом спросила? – спохватилась она.
– Поэтому и спросила, что тебе твой Санта притащил целый мешок этой заразы, – ответила Юля. – И если он знает, что у тебя на мандарины возникла аллергия, причем очень серьезная, и даже с отеками... Как ты думаешь, что это может означать?
– Не знаю. – Наташа пожала плечами, бросив испуганный взгляд на Юлю. – Ты думаешь, он хотел... намекнуть, что собирается меня придушить?! Вместо отека Квинке?!
– Не думаю, что он имел в виду именно это, – неуверенно ответила Юля. – Но... а пальма тогда зачем?
– Пальма? Не представляю, – задумчиво ответила Наталья. – Я всегда мечтала поехать куда-нибудь за границу, полежать у моря, под пальмой, как в кино показывают. Кажется, я поняла – почему появилась пальма! Это он намекает, что похоронит меня под ней, когда... О господи, неужели все так и есть? Меня хотят убить?! – Она испуганно вытаращила глаза.
– Наташа, перестань паниковать! – одернула соседку Юлька. – Вот нафантазировала, прямо рыдать охота. А про тапочки ты забыла? Их-то он зачем тебе притащил, да ещё целую коробку?
– Неужели непонятно? Покойников всегда в гроб кладут в тапочках... правда, в белых... но иногда надевают и в клеточку, – попыталась объяснять Наталья. – Я помню, когда умерла моя бабушка, ее положили в гроб в комнатных тапочках, и именно в клеточку! Она всегда любила мягкую обувь, ноги у нее болели, а других тапочек в магазине не было. А белые, что в похоронном бюро продают, просто тряпочные, и подошва у них картонная. Вот мама со своим братом и решили, что лучше бабуля будет лежать в своих родных тапках. – Наталья тараторила, путаясь в словах. – Ой, мамочки-и, караул! – тихонько заскулила она, спрятав лицо в ладони. – Кому же я так насолила? За что мне все это?
– Натали, прекрати немедленно! Ты что это? – резко прикрикнула на нее Юля. – Неужели ты и правда думаешь, что... Наташа, перестань, – уже мягче проговорила она, увидев, что еще немного – и с ее соседкой случится истерика. – Ты погоди раньше времени расстраиваться. Может, это просто совпадения такие странные? Подумай хорошенько, кому это может понадобиться? Ведь должен быть какой-то мотив. Ты
