Отец, когда его отрешили от должности в октябре 1964 года, тоже не смог сдержать слез.
Пленум ЦК утвердил решение Президиума освободить Жукова от руководства Министерства обороны и вывел его из состава Президиума ЦК.
Жукова удивил не один Конев. Отец рассказывал, что уже после Пленума, когда, как водится, началась проработка его решений, на одном из собраний в Министерстве обороны в присутствии самого Жукова, с критикой бывшего министра особо рьяно выступал маршал Москаленко, командующий противовоздушной обороной страны, в недавнем прошлом человек, близкий к Жукову. Его холерический характер военные хорошо знали, на протяжении получаса он мог облить человека грязью, потом расцеловать и снова начать поносить.
На сей раз Москаленко с пафосом изобличал, обнажал и клеймил ошибки Жукова. Тот терпел, терпел, потом не выдержал и ехидно поинтересовался, как понимать сегодняшнее выступление, если еще недавно Москаленко с той же убежденностью советовал ему брать власть. Москаленко смешался. О происшедшем немедленно донесли отцу.
Насколько обоснованно действовал отец? Насколько с позиций сегодняшнего дня представляются оправданными его опасения?
Отец нанес упреждающий удар.
Тем самым он взял на себя всю ответственность.
В воспоминаниях отец не раз возвращается к Жукову и не подвергает сомнению истинность полученной информации, правильность сделанных из нее выводов. Не скрою, я бы предпочел, чтобы в данном случае отец оказался неправ. Уж очень велико у меня уважение к Жукову.
Жуков до конца своих дней отрицал какие-либо бонапартистские намерения, исключал саму такую возможность. Наверное, тщательное изучение архивов позволит в будущем узнать истину. А может быть, и нет. Слишком уж все расплывчато. Пресловутые школы могли создаваться для нужд армии, а Жуков счел возможным самостоятельно распорядиться в своем хозяйстве, не спрашивая разрешения ни у ЦК, ни у отца. Это вполне в его характере.
А могла сложиться и обратная картина: у такого человека, как Жуков, невольно возникает желание навести порядок в доме. Мало ли мы и сейчас слышим, и наверняка услышим в будущем, ностальгических речей о железной руке, якобы способной решить одним махом все проблемы страны. В те годы такая рука была. Рука Жукова.
С позиций исторической логики: Жуков шел, не мог не идти к захвату власти, единовластию, оно — стержень его натуры. Жуков не менее, даже более сильная и властолюбивая личность, чем Берия. Но здесь сходство кончается. В отличие от Берии, Жуков не может трактоваться, как отрицательная фигура.
Можно услышать: «Ну и возглавил бы страну Жуков, что здесь плохого?» Возможно, ничего плохого. А возможно, и ничего хорошего.
Стало модным выстраивать параллель между маршалом Жуковым и американским генералом Дуайтом Эйзенхауэром. Стал же последний президентом США, восемь лет весьма успешно правил страной, без какого-либо ущемления демократии. Если даже отбросить, что США — страна с прочнейшими демократическими традициями, а Советский Союз и предшествовавшая ему Российская империя о демократии имели весьма своеобразное понятие, то нельзя забывать: Жуков — не Эйзенхауэр. Жуков по своей натуре — полевой командующий, окопный маршал.
Американские «Жуковы» — генералы Дуглас МакАртур и Джорж Паттон, вояки решительные и жесткие. Их в США к политике на пушечный выстрел не подпускали, а Паттона за разговорчики убрали даже из армии, и это несмотря на все его неисчислимые военные заслуги.
Эйзенхауэр большую часть своей жизни провел в штабах, в том числе в штабе генерала МакАртура, стал профессионалом и одновременно обучился гибкости. Советский «Эйзенхауэр» — это, скорее, маршал Алексей Михайлович Василевский человек политичный, может быть, даже демократичный, склонный к компромиссам.
Не заходя слишком далеко в своих предположениях, попробую вычислить первые шаги Жукова — главы государства. Он, естественно, попытался бы навести порядок, установить дисциплину. Такое правление называется диктатурой.
В экономике, особенно в области сельского хозяйства, Жуков явно проигрывал отцу, с этими проблемами он в своей жизни не сталкивался. Зато он ясно видел, что в военном отношении мы много слабее Америки. В случае вооруженного столкновения нас попросту разобьют. Он не раз говорил об этом с отцом. Считал, что армию следует укреплять куда как энергичнее, тратить на нее сколько нужно, а не сколько можно.
Отец считал, что соревнование с США выиграет не тот, кто больше потратит на вооружения, а тот, кто обеспечит людям лучшую жизнь. Что же касается вооружения, то следует ограничиться необходимым минимумом. И надо постараться ввести в заблуждение противника. Представиться сильнее, чем мы есть на самом деле. В этом отец преуспел. Первый спутник, запуск на орбиту Гагарина, дальнейшие успехи в космосе по своему воздействию на умы американцев стоили десятка оснащенных современным вооружением армий. Жуков же, уже отставленный от дел, глухо ворчал: «В космическое пространство вылетают миллиарды. На полет Гагарина…» Дальше он называл фантастические суммы, не имевшие ничего общего с реальными затратами на полет первого человека в космос. И не мог Жуков знать этих цифр. Как и и все пенсионеры, он жил слухами. По его мнению, космос — это баловство, лучше произвести пару сотен ракет или несколько сот танков. Другими словами, Жуков ратовал за многократное увеличение военных расходов, как и произошло при Брежневе. Чем все это кончилось, мы теперь хорошо знаем. Его трудно винить, он военный профессионал и привык мыслить по-военному.
И снова мы возвращаемся к вопросу: намеревался ли Жуков захватить власть? Выводы каждому предстоит сделать самостоятельно. Я уже говорил, что предпочел бы ответить: «Нет», но все, ставшие нам известными, факты вынуждают ответить: «Да». На мой вопрос, верил ли он до конца доносам, отец ответил, что и у него оставались определенные сомнения, но… на карте стояло слишком многое.
Случившееся, а вернее, неслучившееся еще раз подтвердило: министр обороны не должен входить в высшее руководство. Его дело — исполнять принимаемые политиками решения.
Это мои умозаключения, а вот выводы писателя-разведчика Карпова, основывающиеся на тех же фактах, оказываются диаметрально противоположными. Ничего здесь удивительного нет, история с Жуковым навсегда останется в ряду «загадок истории».
Заглянуть в альтернативную ветвь истории нам не дано. Мировая история соткана из государственных переворотов, амбициозные политики и генералы свергают незадачливых правителей, или все происходит наоборот:
Эти две строки монолога Эдгара из «Короля Лира» Шекспира полностью исчерпывают тему. Мне к ним добавить нечего.
Судьба Жукова легла в русло все той же исторической логики, военачальник его масштаба в мирное время или приходит к власти, или удаляется от дел. Вспомните для примера судьбу Александра Суворова. Его возвратила из небытия только лишь новая военная угроза — Наполеон. К счастью для нас, Жуков остался невостребованным. В неполные шестьдесят один год маршала Жукова отправили в отставку. В нашей стране жизнь опального отставника ох как нелегка. Только и остается утешать себя: во времена Сталина обошлись бы с ним несравненно круче. Слабое утешение. Несладко жилось Жукову при Хрущеве, как несладко Хрущеву при Брежневе. Из современной жизни Жуков выпал. О Жукове старались не вспоминать, его не приглашали на официальные и прочие мероприятия, толпившихся вокруг него «почитателей» как ветром сдуло, остались только друзья. А настоящих друзей всегда немного. Он жил на даче, жил прошлым и в прошлом.
Тем временем генералы, бывшие во время войны в подчинении у Жукова, сводили с ним старые счеты. А он теперь не мог их одернуть и даже не мог ответить — кто решится без высочайшего разрешения
