Душа болит, и грудь щемит… Здоровьем я плоха… Пусть к свадьбе колокол гремит… Все-это-че-пуха… Любила парня одного. Все отдала бы за него. Трили, трили, бум — Себя он вздернул на крюке, Забился в золотом шнурке Своих волос, не ведая греха. Вот Блуждают по дороге — Кто безрукий, кто безногий, Кто ослеп, кто глух, кто нем, Кто без головы совсем. Плетутся не спеша. В чем держится душа? Жизнь не стоит ни гроша. А вот этот Без рук и без ног. Из груди его сыплется песок. Голова — пустая банка, Рядом с ним стоит шарманка. Это было у моста. Ей-я-я, Спи, Мое дитя. Будет жизнь твоя свята. Горячо любила Франца я. Но его манила Русь да Франция. Он в обеих странах воевал. А потом к себе господь его призвал. На побывку он однажды приезжал, Ей-я-я, И меня тогда к своей груди прижал, Ей-я-я, И провел у нас совсем немного дней. Руки милого Железа холодней. А лицо его совсем бело, как мел. Значит, так господь хотел. А ему видней. И теперь он дни и ночи спит, Одеялом из зеленых трав накрыт, Ей-я-я, Ничего не скажешь — славная кровать, Ей-я-я, Из нее не хочется вставать, Ей-я-я, Только б спать. А в глазах его зияет пустота. Как из раны, Кровь струится изо рта. И костям его теперь в земле бряцать. Ну а звездочкам — тем на небе мерцать. Безутешно в голос плакать я начну. Ах, зачем ты оставил меня одну? Ах, зачем ушел на вечную войну? Полети, птичка, за облака. Может быть, увидишь божьего сынка. Не знает он, должно быть, в далекой высоте, Что многие распяты, как и он, — на кресте. Гибнут сотни миллионов, А ему не слышно стонов. И ему не снится, Что у нас творится. Так что же он молчит до сих пор? Люди вынесли ему приговор. Велика, господь, твоя вина. За нее расплатишься ты сполна. Важная персона! Убирайся с трона! Что тебе без дела сидеть? Аль не хочешь в могиле смердеть? С нами поживи. Утопай в крови! Прозябай, как мы, Средь кромешной тьмы!
