переставляет вещи, освобождая место у плиты, чтобы приготовить завтрак.
— Откуда вы приехали?
— Из Аризоны, — ответила Тори, уже начиная привыкать к его манере задавать краткие вопросы.
— Там очень красивая природа.
— Да, очень.
— Почему же вы уехали оттуда? Или, может, я слишком любопытен?
Тори хотела было сказать, что она уехала с Запада потому, что ей надоело писать пустыню, но вместо этого предпочла ответить на его второй вопрос.
— Конечно же, вы очень любопытны. Но, вероятно, это у вас в характере.
— Похоже, вы правы. — И прежде чем она успела что-то ответить, весело продолжал: — А что вы думаете о Западной Виргинии?
Тори подумала, что любопытству этого человека нет предела, но покорно ответила:
— Там красиво. Я очень люблю горы.
— Я тоже. Вам что: яичницу, яйца всмятку или в мешочек?
— М-м, наверное, яичницу.
— Прекрасно. Как бы я ни старался, у меня всегда получается только яичница.
— Зачем же тогда спрашивать?
— Я хорошо воспитан.
Тори вздохнула и сделала еще один глоток. Она сидела в кресле и с непонятным для себя самой интересом наблюдала за тем, как Девон ходит по кухне. Но тут же постаралась себя убедить, что это был чисто профессиональный интерес. Ее чувство формы, цвета, пластики не могло остаться безучастным к неосознанному изяществу его движений и мужественной красоте его худощавой фигуры.
Отогнав прочь эти мысли, Тори заставила себя отвести от него взгляд и уставилась в чашку. Нет уж! Она никогда больше не попадется в эту ловушку! Правда, два года работы над пейзажами пустыни сделали свое дело и помогли ей заживить раны, но она тем более не хотела рисковать с таким трудом достигнутым ею покоем — и из-за какого-то портрета, тем более мужского!
Чтобы отвлечься от своих мыслей, Тори предложила:
— А теперь вы расскажите мне о себе. Это будет справедливо.
— Идет, — ответил он добродушным тоном. — Что бы вы хотели узнать?
— Расскажите, что хотите сами.
Девон перевернул кусочки бекона и начал разбивать над сковородой яйца.
— Ну что же… Рост, вес, номер военного билета?
— Очень остроумно, — проговорила она.
— Извините… — На мгновение он задумался, а затем, поймав на себе ее изучающий взгляд, серьезно произнес: — Мне очень хочется вам рассказать что-нибудь действительно интересное, чтобы в следующий раз вы приняли мое предложение. Что, если бы я был похож на Джеймса Бонда?
— Это не мой тип.
— Тогда, может быть, Горацио Хорнблоуэр?
— Терпеть не могу его.
— А как насчет Скарлета Пимпернелла?
— Тоже нет.
— Хитклифф?
— Слишком меланхоличен.
— Тогда остается только Дон Кихот. Тори оторвала глаза от чашки.
— Сейчас вы действительно кое-что мне рассказали о себе. Вы либо часто смотрите старые фильмы, либо многое читаете.
Он усмехнулся.
— И то, и другое.
— И все же почему бы вам не рассказать мне, кто вы, не прибегая к героям книг и кинофильмов?
— Ну, если вы так настаиваете…
— Да, настаиваю.
— Хорошо. Только запомните, что вы сами об этом попросили.
Она вздохнула:
— Расскажите мне о себе, иначе я могу подумать, что вы — одно из видений моего кошмарного утра.
— Вы очень любезны.
— Но вы сами напросились на это.
— Наверно. Ладно, слушайте. Мне тридцать два года. Я холост, материально обеспечен. Ем почти все, ночью никогда не перетягиваю одеяло на себя и не отказываюсь выносить мусор. Умею застилать постель, никогда не разбрасываю по полу своих носков и не просиживаю у телевизора за спортивными передачами. Как вам уже известно, я могу готовить и вообще не нуждаюсь в том, чтобы меня обслуживали. Кроме того, я прекрасно мою посуду. Короче, — он усмехнулся, — я превосходный кандидат в мужья.
Опершись на низкий подлокотник кресла и подперев рукой подбородок, Тори пристально смотрела на него. Потом спросила серьезным тоном:
— Тогда, черт побери, почему вы еще резвитесь на свободе?
— Сам не знаю, — ответил он с той же серьезностью. — Думаю, потому что еще не нашлось женщины, которая смогла бы оценить мои достоинства.
— Но я имела в виду совсем не то, о чем вы мне сейчас поведали.
— Просто я слишком прямо иду к своей цели.
— Боюсь, вы зря потратили на меня время.
— Неужели вы дали обет одиночества? — Он с сомнением поднял брови.
— Что-то вроде этого.
— Может быть, стоит что-нибудь изменить?
— Не надо беспокоиться, — отрезала она и, не дожидаясь его ответа, спросила как бы невзначай: — А чем вы занимаетесь? Вы ничего не сказали об этом.
Он сразу помрачнел.
— Это тайна. Предлагаю вам разгадать ее. Постарайтесь найти верный след.
Тори задумалась.
— След? Но кто и на кого здесь охотится? — спросила она вежливым тоном.
— Я — на вас. — Его слова прозвучали неожиданно тепло.
Глава 2
Тори задумалась, внимательно наблюдая за ним. Мужчина, которому пришло в голову сказать то, что она услышала, женщине, выглядевшей как жертва стихийного бедствия, явно ненормален. Она решила отделаться шуткой.
— Я не могу допустить такой охоты, когда у меня пусто в желудке, — мягко возразила она.
— Хорошо, сейчас мы это уладим, — весело ответил он, продолжая орудовать у плиты.
Поскольку Тори еще не приобрела кухонного стола, они завтракали за импровизированным столом, устроенным из ящиков. Девон Йорк продолжал ее расспрашивать, и их разговор представлял собой нечто вроде своеобразного диалога.
— Вы любите домашних животных?
— Да, очень.
— У вас есть какое-нибудь животное?
— Нет.
— Под каким знаком зодиака вы родились?
