развалюха, Рэчел, это «Мерседес», который твоя мать купила всего два года тому назад. И за все время он ее ни разу не подвел.
По спине Рэчел пробежал холодок, и она сделала над собой усилие, чтобы не поддаться страху. С ее точки зрения, Эдам Делафилд заслуживал объективного к себе отношения.
— Но я все равно не понимаю, что он от этого выигрывал, — возразила она. — В конце концов, Эдам сам рассказал мне о деньгах, которые он был должен отцу, — никто его за язык не тянул. Зачем бы ему делать это, если, к примеру, он не хотел их возвращать?
— Но, Рэчел, ведь ты до сих пор не уверена, что твой отец действительно дал этому типу три миллиона. Тебе это известно только с его собственных слов.
— Тогда я тем более не понимаю, зачем ему понадобилось разыгрывать весь этот спектакль с возвратом долга!
— Подумай как следует и поймешь. Во-первых, Эдам Делафилд дает тебе понять, что твой отец нисколько в нем не сомневался, раз одолжил ему под честное слово такую огромную сумму. Он уверяет тебя в своей искренней благодарности мистеру Гранту, который помог ему основать свое дело. И, главное, он обещает через полгода вернуть тебе три миллиона долларов. Разве может быть лучший способ завоевать твое доверие?
— Ну так что же? — нетерпеливо спросила Рэчел. — Зачем ему понадобилось завоевывать мое доверие?Что он с ним будет делать?
— Ты унаследовала огромное состояние, — напомнил ей Грэм. — Ты «стоишь» гораздо больше, чем три миллиона долларов.
— И поэтому он испортил тормоза в моей машине, — бросила Рэчел, начиная раздражаться. — Ты это хочешь сказать?
— Я хочу сказать только одно: все это чертовски подозрительно. В особенности меня пугает авария, которая была кем-то специально подстроена. Нет, я вовсе не утверждаю, что кто-то хотел тебя убить. Я бы сказал, что тебя просто решили попугать. На том участке дороги, где все произошло, никогда не бывает оживленного движения, поэтому разбиться насмерть ты скорее всего не могла. И Эдам, конечно, рассчитывал именно на это. И потом, почему он так странно исчез с места аварии? Его объяснения просто нелепы
— Но зачем ему меня пугать? Грэм пожал плечами,
— Кто знает? Быть может, он хотел отвлечь твое внимание, заставить тебя думать об аварии, а не о том, что происходит на самом деле.
Рэчел немного подумала над его словами, потом покачала головой.
— Нет, для меня это слишком сложно. Только юрист мог предвидеть подобную возможность.
Но Грэм оставался мрачен. Уже некоторое время он сидел, сдвинув брови, а сейчас его лицо стало еще более угрюмым. Объяснялось это тем, что Грэм неожиданно подметил одно новое обстоятельство, которое ему крайне не понравилось. После аварии, которая, по собственному признанию Рэчел, заставила ее посмотреть на многие вещи иначе, она как будто проснулась, ожила, стала больше интересоваться окружающим. Правда, пока еще нельзя было сказать, что она совершенно избавилась от оцепенения, в котором пребывала долгое время после гибели Томаса Шеридана, однако прогресс был столь очевиден, что буквально бросался в глаза. Черты ее лица снова обрели былую подвижность, мимика стала выразительнее, улыбка — ярче и непосредственней. Даже в голосе Рэчел слышны были новые нотки.
Не заметить всего этого Грэм не мог. И только одно приходило ему на ум, когда он раздумывал о причинах! этой внезапной перемены.
ЭдамДелафилд…
Если бы адвокат был человеком чуть более эмоциональным или не обладал профессиональной выдержкой, он швырнул бы об пол хрустальную пепельницу и заорал так, что в окнах зазвенели бы стекла. Все его старания пошли псу под хвост. Он проявил столько терпения, положил столько труда, чтобы заслужить право считать себя другом Рэчел, и вот теперь она ускользала от него. За все годы, что Грэм знал ее, ему так и не удалось пробиться к ней сквозь стену холодной отчужденности, которой она отгородилась от мира. Но стоило появиться этому проходимцу Делафилду, и Рэчел начала оттаивать. И все это лишь благодаря случайному сходству с Томасом Шериданом!
— Известны случаи, когда ради нескольких сотен тысяч люди составляли и более сложные планы, — сказал он ровным, бесстрастным голосом; — А здесь речь идет о миллионах.
Рэчел бросила на него быстрый взгляд и отрицательно качнула головой.
— Нет, я не верю! — решительно возразила она. — Не могу поверить. Он что, пытается сбить меня с толку и жениться на мне прежде, чем я догадаюсь, что он — мошенник?
— Не исключено. — Грэм пожал плечами. — На свете и не такое бывало, Рэчи.
Тут Рэчел не выдержала и рассмеялась.
— Но это же совершенная чушь, Грэм! В конце концов, я ведь тоже не круглая дура. И не доверчивый, невинный ягненочек, готовый пойти за первым встречным. Нет, Грэм, ни одному человеку на свете я не позволю командовать собой, если не буду полностью ему доверять.
— Все это хорошо, но ведь Эдам Делафилд этого не знает, — заметил адвокат.
Рэчел слегка поморщилась.
— А я-то думала, что из нас двоих именно у меня слишком богатое воображение, — проговорила она. — Но ты, пожалуй, дашь мне сто очков вперед. Твоя подозрительность граничит с паранойей, тебе не кажется?
Грэм обиженно поджал губы.
— Может быть, и так, но… Ты можешь смеяться надо мной сколько тебе будет угодно, но я предпочитаю проявить осторожность, чтобы потом не раскаиваться.
— И что ты собираешься предпринять? — сухо поинтересовалась Рэчел, которую давно перестал забавлять этот разговор.
— Для начала я все хорошенько проверю. Нужно навести справки о его фирме. Кроме того, не мешало бы выяснить, кто такой этот Эдам Делафилд, откуда он взялся и каково его прошлое.
Первым побуждением Рэчел было попросить Грэма не делать этого, но она понимала, что на сей раз он совершенно прав. И, поскольку она только что заявила ему, что она не какая-нибудь наивная и доверчивая дурочка, Рэчел не стала возражать против предложенных им мер предосторожности. В конце концов, это был не Томас, а некто Эдам Делафилд.
— Хорошо, — согласилась она. — Кстати, относительно его прошлого можешь справиться у Ника Росса. Эдам говорил, что они — старые друзья.
Если ее согласие и удивило Грэма, то он этого не показал. Кивнув с таким видом, словно иного ответа он и не ожидал, адвокат сказал:
— Не волнуйся. Я буду осторожна, — искренне пообещала Рэчел.
Грэм просил ее не об этом, вернее — не совсем об этом, и ответ Рэчел вряд ли мог его удовлетворить, однако он понял это, лишь когда Рэчел уже вышла за дверь. Негромко выругавшись, адвокат потянулся к телефону.
Была уже почти полночь, когда Мерси приоткрыла глаза и недовольно заворчала. Спросонок ей показалось, что кто-то тянет у нее из-под головы подушку.
— Прости, любимая, но сегодня я не могу остаться. — С этими словами Николас Росс выбрался из-под одеяла и встал.
— Почему? — Мерси невольно зажмурилась от света ночника, хотя, прежде чем включить его, Ник накрыл лампу плотной салфеткой.
— Потому что дома меня ждут еще кое-какие дела.
— Дела? В такой час?! — Прищурившись, Мерси поглядела на будильник. — Ты с ума сошел!
Несколько секунд она моргала, как сова, стараясь проснуться, потом подперла голову рукой и стала смотреть на него.
Ей всегда нравилось наблюдать, как Ник одевается. Или раздевается. У него было крепкое, сильное тело — такое мускулистое, что казалось, будто он весь изваян из камня или бронзы. Вместе с тем Ник совсем
