пользоваться взрывчаткой, Рэчел, а ты бросила свою машину на самом виду, у входа в гостиницу, и даже не заперла дверцу. Впредь я просил бы тебя не садиться ни в одну машину, если ты не уверена, что это безопасно.
Рэчел тяжело вздохнула.
— Хорошо, ты прав. Наверное, мне следовало взять такси.
— Пожалуй, это наилучший выход, — одобрил Эдам. — Пусть это станет твоей привычкой, пока все не кончится. А может, тебе лучше уехать куда-нибудь на время? — неожиданно предложил Эдам ровным голосом.
Рэчел удивленно посмотрела на него.
— Ты этого хочешь?
— Нет, — честно ответил Эдам. — Откровенно говоря, я не уверен, что ты будешь в безопасности, даже если тебя запрут в самую крепкую камеру, которая только найдется в наших тюрьмах. Единственный способ решить эту проблему — остановить Уолша.
— Я тоже так считаю, так что…
Он улыбнулся.
— Значит, ты никуда не поедешь?
— Нет. Ведь ты сам сказал,что это ничего не решит. — Рэчел взяла его за руку. — Идем, попробуем найти ответы на наши вопросы.
В большом уютном доме было тихо и спокойно. Дарби Ллойд и ее люди, на протяжении двух недель таскавшие мебель с чердаков и из подвала, работали сегодня в своем магазине и на складе. Что касалось дяди Камерона, то, как сообщила Фиона, он еще утром ушел в сад, чтобы сделать несколько набросков с натуры.
— Слава богу, он снова стал рисовать! — воскликнула Рэчел. — Кэм не притрагивался к кистям и краскам с тех пор, как погибли папа и мама. Еслион вернулся к своим занятиям живописью, значит, дела пошли на лад.
Фиона фыркнула.
— Быть может, теперьон наконец-то уедет в свой Сан-Франциско.
Услышав эти слова, Рэчел не сдержала улыбки.
— Но это и его дом тоже, Фиона.
Экономка снова усмехнулась.
— Как скажете, мисс.
— Так и скажу, Фиона. Мне никто не звонил?
— Никто.
Экономка, бросив на Эдама взгляд, значение которого он затруднялся истолковать, ушла.
Эдам подошел к Рэчел и, заключив ее лицо между ладонями, с чувством поцеловал.
— Знаешь, что со мной делается, когда ты улыбаешься мне так? — спросил он. Рэчел заморгала.
— Нет. А что?
Вместо ответа он снова поцеловал ее. А может, это и был ответ.
Глава 15
К четвергу Мерси провела за компьютером столько часов, что заработала себе сильнейшую головную боль. В глазах у нее рябило, но она не прекращала своих поисков. работая тщательно и методично.
Дело, которое она добровольно на себя взвалила, отнимало уйму времени. В десятках файлов Дункан Грант хранил много важной информации, но главная проблема заключалась в том, что Мерси никак не удавалось понять принцип, в соответствии с которым она была сгруппирована и рассортирована.
Ее работа осложнялась еще и тем обстоятельством, что Дункан Грант, будучи неравнодушен к новейшим информационным технологиям, установил на своем компьютере все или почти все имеющиеся в продаже бухгалтерские программы, электронные органайзеры, телефонные книжки и прочие утилиты. И всеми ими он постоянно пользовался, в то время как Мерси с большинством программ была знакома лишь понаслышке. Путали ее и даты, так как Дункан Грант часто возвращался к старым файлам, чтобы изменить их или внести какие-то добавления, в результате чего файл десятилетней давности компьютер часто помечал прошлым годом, если именно в прошлом году Дункан Грант заглядывал в него, чтобы что-то исправить или уточнить.
В результате Мерси пришлось просматривать все файлы подряд. Их было много, очень много, словно Дункан Грант не знал, как пользоваться командой «Удалить». Между тем никто не освобождал Мерси и от ее каждодневной работы, и, просматривая давно списанные в архив платежные балансы, договоры, банковские проводки, черновики инвестиционных и страховых соглашений, она едва успевала выполнять свои непосредственные обязанности.
Впрочем, дел, которые она должна была доделать, оставалось совсем немного. Лишь Ник изредка подкидывал ей свои бумаги вместе с последними документами, касающимися наследства Дункана, в очевидной надежде, что Мерси начнет работать на него, и тогда вопрос о ее уходе из банка можно будет вообще не поднимать. Но она не поддавалась на эти уловки, а в последнее время Ник все чаще закрывался в своем кабинете и работал один, занимаясь делами, о которых не знал ни один человек. Часто он и вовсе приезжал в банк к концу рабочего дня и оставался в своем кабинете до глубокой ночи. И Мерси по-прежнему не имела понятия о том, что у него на уме.
Ник перестал присылать ей бумаги. Перестал уговаривать стать его личной помощницей. Он вообще едва замечал Мерси.
Но больше всего огорчало Мерси другое. Прежде, каким бы большим и важным ни был проект, над которым Ник работал, он все равно приезжал к ней три или четыре раза в неделю. Или приглашал ее к себе.
Но вот уже несколько дней, как они не были вместе, а Ник по-прежнему не обнаруживал никакого желания встретиться с ней. Похоже, он вообще забыл о ее существовании.
Выключив компьютер, Мерси помассировала затекшую шею. Что ей оставалось? Либо вести себя как прежде, не требуя объяснений и не задавая Нику никаких вопросов, что, собственно говоря, и предписывали ей некие правила общения, сложившиеся между ними за год близости. Либо она могла рискнуть и спросить у Ника, в чем, собственно, дело.
Первый путь, несомненно, был безопаснее. Но Мерси не хотела делать вид, что ей все равно, когда дело обстояло совершенно наоборот, и она старалась убедить себя в том, что не случится ничего страшного, если она задаст Нику один-два вопроса. Ее не останавливала даже боязнь показать себя влюбленной дурочкой и тем самым дать Нику лишнюю возможность освободиться от привязанности, которая начинала его тяготить. Возможно, рассуждала она, его временное охлаждение объясняется тем, что в последний раз они оба перестали контролировать себя, и Ник, осознав, что Мерси на самом деле гораздо дороже ему, чем он считал, хочет разобраться в своих чувствах.
И все же при любой попытке давления с ее стороны Ник мог порвать с ней просто из чувства самосохранения.
Решиться на что-то было трудно, но еще труднее было жить в неизвестности, терзаясь сомнениями и страхами. Нет, она не может больше жить в этом аду, сказала себе Мерси и, поддавшись внезапному порыву, встала из-за стола. Она шла к Нику, чтобы так или иначе положить конец своим мучениям.
Но Ника в кабинете не оказалось, и порыв Мерси пропал втуне.
— Нет ничего хуже, чем приготовиться к драке и обнаружить, что противник сбежал, — пробормотала она сквозь стиснутые зубы, стоя на пороге его пустого кабинета.
— Ты не меня ищешь? — спросил Ник, бесшумно подходя сзади.
От неожиданности Мерси вздрогнула:
— Господи, Ник, ты меня ду смерти напугал!
И Ник жестом пригласил Мерси войти и прикрыл дверь.
— Извини, — сказал он, усаживаясь в кресло, — У меня и в мыслях не было тебя пугать. Я просто шел ]Н себе в кабинет и увидел тебя.
Он был вежлив, но от его сдержанных слов Мерси едва не затошнило. Чтобы заполнить возникшую паузу она подошла к креслу для посетителей, но садиться не стала. Вместо этого она встала позади него,
