хобби.
— Какая профессия имеется в виду? — спросил Алекс. — Вы намекаете, что он вполне может быть копом?
— Не исключено.
Миранда впилась взглядом в Бишопа:
— А что подсказывает твое чутье?
— Чутье говорит, что это маловероятно. Я думаю, что это своего рода хобби. Он самостоятельно изучал полицейскую технику. У него вполне мог быть доступ в ваш департамент — какой-нибудь приятель или родственник без всякого злого умысла, по простоте душевной, снабжал его информацией.
— Потрясающе, — вздохнула Миранда.
— Вряд ли это была информация, предназначенная для ограниченного круга лиц. Но даже если и так обстояло дело, он не настолько глуп, чтобы дать нам шанс раскрыть его источник. Избавиться от тела ему хватает и знаний, и смекалки, и он достаточно хладнокровен, чтобы не спешить, проделывать все тщательно и не единожды себя перепроверять. Никакой паники. Ни малейшей небрежности он не допускает.
— Прямо-таки высококлассный эксперт по «мокрым делам», — прокомментировал Алекс. Тони принялся размышлять вслух:
— Меня интересует, что послужило ему первым толчком. Почему он сошел с катушек, сорвался так внезапно. Большинство серийных убийц в этой подгруппе сравнительно молоды и проявляют кровожадные склонности чуть ли не с детства. Мало кому из них удалось дожить до тридцати-сорока лет, успешно скрывая совершенные преступления.
— Если им не сопутствует особая удача, — многозначительно откликнулся на это Бишоп и задал вопрос Миранде: — До того, как построили новую скоростную дорогу, основной путь в Нэшвилл пролегал через этот город?
Миранда, нахмурившись, кивнула.
— Судя по вашим архивам, никто из местных жителей не пропадал бесследно, и все заведенные по факту исчезновения дела раскрывались успешно. Так?
— Да.
— А как насчет приезжих подростков, сбежавших из дому и нашедших свой приют здесь, ребят, путешествующих на мотоциклах или автостопом? Скажем, в округе радиусом миль пятьдесят. Объявлялся ли соседними департаментами розыск пропавших? Поступали ли сведения о находках, подобных нашим?
— Никаких со дня, когда я приняла руководство, — сказала Миранда. — До этого я была заместителем шерифа и не занималась исчезновениями людей.
— Нам надо знать обо всех нераскрытых делах в округе. Очень надеюсь, что там не будет пропавших подростков, но, возможно, нам попадется на заметку что-то связанное с этой темой, пусть смутный, но все же намек на совершенную им в прошлом ошибку. Если мы такой намек распознаем, то сможем раскинуть сеть и поймать мерзавца.
Миранда и Алекс переглянулись. Алекс кивнул.
— Я усажу Сэнди и Грега за компьютер, пусть покопаются в файлах. Только у нас там лишь недавняя документация. Остальные архивы сложены в коробки и хранятся в подвале. Как далеко в прошлое вы хотите заглянуть?
— Лет на десять-пятнадцать, — сказал Бишоп.
Алекс вздохнул:
— На это потребуется несколько дней, может быть, и неделя. Предыдущие наши начальники не очень пеклись о том, чтобы содержать архивы в порядке.
— Привлекай на помощь столько людей, сколько потребуется, — распорядилась Миранда. — И помни, что счетчик уже щелкает.
Алекс поспешил к выходу. Проводив его взглядом, Миранда переспросила у Бишопа:
— Десять-пятнадцать лет? Не многовато ли?
— Если возраст убийцы таков, как мы прикинули, то он вполне может орудовать уже лет пятнадцать, а то и дольше.
— И оставаться незамеченным? Непостижимо!
— Возможно, потому, что он охотился где-то в других местах. Или его жертвы ни поисков, ни памяти о себе не заслуживали. Просто проваливались в неизвестность, и земля над ними смыкалась.
У Миранды перехватило дыхание.
— А каким милым и тихим казался этот городок!
— Ты же знаешь, что к нему это не имеет отношения.
Миранда промолчала.
— Никакого отношения, — с нажимом повторил Бишоп.
— Да, я знаю.
В наступившей паузе Тони пробормотал что-то насчет необходимости помочь Алексу и выскользнул за дверь.
Миранда хотела за ним последовать, но Бишоп задержал ее.
— Ты заимела еще одну головную боль, Миранда?
Она обронила небрежно:
— Вся моя жизнь — сплошная головная боль, и ничего больше.
Он не поддался на ее притворство.
— Миранда, ты хоть понимаешь, как опасно то, что ты делаешь?
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
— Нет, ты прекрасно все понимаешь. Ты тратишь столько сил, удерживая меня от…
— Не льсти себе, — отрезала она. — Ты много на себя берешь.
Бишоп мысленно досчитал до десяти.
— Ну хорошо, ты тратишь столько сил, удерживая нас от проникновения, направляя всю свою психическую энергию на блокирование нас, и дошло до того, что твое тело начало бунтовать. Головные боли, реакция на свет, тошнота.
— У тебя богатое воображение, Бишоп.
— Это может нанести тебе непоправимый вред, Миранда. Пойми, мы узнали массу нового о психических способностях за последние несколько лет. Импульсы, порождающие телепатию, способны также разрушить мозг, особенно если их держат взаперти.
— Я это учту, — сказала она. — Ты доволен?
Он молча разглядывал ее некоторое время, потом сказал:
— Надеюсь, ты понимаешь, что Бонни нуждается в тебе? Ты должна беречь себя хотя бы ради Бонни.
Миранда удивлялась, почему она просто не встанет и не уйдет, а продолжает слушать Бишопа. Что сковывает ее волю?
— Бонни — не твоя забота.
— Она может ею стать, ты знаешь. Не потому, что я твой должник, а потому, что я в долгу перед ней.
Для Миранды такое высказывание явилось сюрпризом, и она не попыталась это скрыть.
— Это не тот долг, который ты можешь уплатить.
— Знаю.
Миранда ощутила внезапную потребность уединиться где-нибудь и там, в покое, укрепить свои защитные силы.
Она, опираясь руками на стол, начала подниматься со стула. Однако Бишоп стремительно обогнул стол и, приблизившись, сжал в пальцах ее запястья.
Застыв на какой-то момент, Миранда в паническом ужасе глядела в его глаза, непроницаемые и завораживающие. Затем она ловко избавилась от его хватки и попятилась.
Бишоп остался на месте. Его длинные гибкие пальцы, лишившись добычи, медленно сомкнулись в кулак.
