эта? Из всего, что случилось здесь за десятилетия, из всех ссор и дрязг, типичных для любой кухни, почему именно она оказалась такой важной, что осталась в памяти?
– Потому что она была необычной. То, что чувствовал отец, проходя через комнату, было… очень сильным. Он был эмоционально уничтожен.
Макс нахмурился.
– Ты это увидела?
– Скорее ощутила, хотя бы частично. Было трудно разобраться в его эмоциях, они захватили его целиком. Но я знаю, что он был расстроен, в шоке, что он обнаружил нечто такое, во что сам с трудом мог поверить.
– Что-то сказанное «ею», ведь так ты услышала?
– Да. Если вспомнить календарь, который я заметила на стене, это случилось, когда он решил лишить Хейли наследства. Он умер в конце марта, а завещание изменил за несколько недель до смерти, вскоре после ее исчезновения.
Все еще хмурясь, Макс сказал:
– Так почему ты решила, что его убили? Никто ничего не подозревал, кроме инфаркта. Естественная смерть.
– Да, но здесь и не было никого, кто мог бы заподозрить, задать вопросы. Никого из семьи не осталось, некому было удивляться. Близких друзей он не завел. Действительно, это было похоже на инфаркт. Подходящий возраст, да и доктор предупреждал его, что, если он не бросит свои привычки и не умерит пыл, он попадет в группу риска. К тому же в то время в округе не было необъяснимых смертей. Никто и не насторожился.
– Я понимаю, почему здесь никто не заподозрил убийство, но почему ты уверена, что его убили? Он что, ожидал нападения, боялся за свою жизнь в той сцене, которую ты видела?
Нелл почувствовала озноб, осознав все до конца.
– Нет, – медленно сказала она, – он ни о чем не подозревал. Не испытывал ни страха, ни беспокойства. Он ни о чем не мог думать, кроме пережитого шока. За себя он не боялся. Еще там было… Я почувствовала что-то другое. Совсем другое.
– Так, может, убийцу?
Она тяжело вздохнула:
– Может, и убийцу.
Нейт Маккарри был перепуган.
Сначала он не боялся. Черт, да он почти не обратил внимания на смерть Питера Линча. А что касается Люка Ферье, так Нейт всегда ожидал, что тот плохо закончит.
Но когда после смерти Рэндала Паттерсона обнаружились его садомазохистские пристрастия, Нейт начал нервничать. Потому что у него было много общего с Рэндалом. И, как он теперь понимал, с другими тоже.
Нельзя сказать, чтобы у Нейта имелся очень уж большой секрет. Он не нарушал закон, у него в подвале не было плеток и цепей, можно сказать, жил он без скелета в шкафу. Хотя и не совсем так. Иногда есть у мужчины дела, о которых никто не должен знать. Это вполне естественно. Совершенно естественно.
Если только у них в городе не завелся маньяк, который наказывает мужчин за их грехи.
Нейт так нервничал, что установил в доме охранную сигнализацию, заплатив двойную цену за срочность. Мастер сообщил ему, что в последнее время поступило необычно много заказов и компания перегружена работой.
Выходит, не один он нервничал в Безмолвии.
Он, во всяком случае, твердо знал, что защищать себя – хороший бизнес. Ведь он занимался продажей страховок. Каждому известно, что страховые компании всегда стремятся снизить риск.
Именно это Нейт и делал: снижал риск.
И все равно ему было страшно.
Ситуацию ухудшало то, что он жил один. Плохо быть одному, когда ты напуган. Он не выключал телевизор, чтобы в доме не было этой ужасающей тишины, когда каждый стук ветки о стекло или внезапный крик совы заставляли его вздрагивать. Но даже на фоне работающего телевизора он то и дело переходил от окна к окну и от двери к двери, проверяя замки.
Он следил, как медленно крадется ночь.
Он не спал.
Он перестал спать много дней назад.
– Нелл, мы говорим об одном и том же убийце? Ты что, хочешь сказать, что твой отец был первой жертвой?
Она задумалась, пожала плечами:
– Не знаю. Может быть. Вдруг это стало началом всего происходящего?
– И убийца был здесь, в этом доме?
Нелл нерешительно произнесла:
– Я не уверена, Макс, но похоже, что это так. Отца ведь нашли здесь, в доме?
– Да.
