Он не сделал этого только потому, что она повернула голову и посмотрела не на него, а сквозь него, причем глаза ее были такими темными, что напоминали бездонные глубины горного озера. Прошло несколько секунд. Сначала выражение ее лица было удивленным, неуверенным, как будто она смотрела на что-то, чего ей вовсе не хотелось видеть.
Она снова повернула голову, обежала взглядом комнату, прошло еще несколько секунд, и она неожиданно вскрикнула, щеки залились краской, которая отлила от ее кожи еще стремительней, чем появилась. Нелл стала бледной, как полотно. Определенно, то, что она увидела, было для нее внезапным и нежданным шоком.
Макс взял ее за руку.
– Нелл?
Как тогда, в лесу, она не сразу отозвалась. Она стояла неестественно неподвижно, не мигая, а глаза с каждой секундой становились все темнее.
Прошла минута.
Две минуты.
– Нелл?
Он схватил ее за другую руку и повернул лицом к себе. Она была как тряпичная кукла, без костей, без воли, без сознания возможной опасности. Это напугало его до смерти.
– Черт побери, Нелл… – Макс встряхнул ее.
Она моргнула и удивленно взглянула на него. Глаза постепенно светлели и обретали свой нормальный зеленый цвет. Но она явно была в смятени-и, а лицо оставалось очень бледным. Слишком бледным.
– Макс? Что…
– Ты в порядке?
– Разумеется, я в порядке…
Не успела она проговорить эти слова, как сморщилась и вскрикнула явно от боли. Она коснулась левого виска, машинально массируя его.
– Нет, – прошептала она.
– Нелл, что случилось?
– Это так не происходит, не должно так происходить…
– Нелл…
– Без предупреждения… – пробормотала она, взглянула на него со странной смесью злости и беспомощности, закрыла глаза, вздохнула и обмякла в его руках.
Нейт Маккарри совсем не был уверен, что поступил правильно, но ведь должен он себя защищать? Должен! И что еще он мог сделать?
После недолгих размышлений он решил, что он не может рассказать то, что знает, шерифу. Если подозрения Нейта в этой области обоснованны, Итан Коул знал не меньше его и не распространялся на эту тему, потому что тоже боялся.
Это до известной степени утешало, главным образом потому, что все знали, как нелегко запугать Итана.
Поэтому Нейт тщательно перебрал всех полицейских в местном управлении и договорился о встрече с копом, которому, как он считал, можно было доверять. Они вместе росли, на пару тайком курили во время тренировок и устраивали шалости на Хэллоуин, за которые их едва не посадили в кутузку.
Все это было очень давно, но они приветливо здоровались при встрече. Поэтому Нейт решил, что если кто и поймет его страх и не станет его за это презирать, так это старый приятель, которого однажды вырвало на собственные ботинки, когда они вместе с ужасом и изумлением смотрели, как двое их учителей страстно занимаются любовью в школьной кладовке.
Нейту тогда было около двенадцати лет.
Это событие до сих пор снилось ему в кошмарах. Он был уверен, что воспоминания о бледных веснушчатых руках мистера Хенсена, лапающих миссис Гэмбл под задранной юбкой, и о ее обвисших голых сиськах значительно осложнили его собственную сексуальную жизнь, когда он вырос.
Разумеется, этим он не делился ни с кем, даже со своим другом детства.
– Я знаю, о чем говорю, – настаивал он, стараясь удержаться и не оглядываться нервно по сторонам, хотя в аллее за аптекой никого, кроме них, не было. – Я думал и думал и решил, что это единственное, что у нас есть общего. Я не знаю насчет Джорджа Колдуэлла, но насчет остальных троих уверен. Ну и насчет себя.
– Ты ошибаешься, Нейт, наверняка. Она ведь давно уехала.
– Разве? Или просто уехала из города и поселилась где-нибудь рядом, чтобы отомстить нам? Питер Линч умер прошлым летом, правильно? Вскоре после того, как она вроде бы уехала. Он обращался с ней, как с последним дерьмом, она сама мне рассказывала. И Люк Ферье тоже. А Рэндал Паттерсон делал ей больно, хотя она думала, что это просто легкие игры.
– И что же она ждала от тебя, Нейт?
Нейт поморщился.
– Просто хорошо провести время хотела, так я думаю. Но, знаешь, она ведь была странной. То вся напряжена, то хохочет, как гиена. В койке она нечто, это надо признать, но… Ее для меня было слишком много, мне даже не стыдно в этом признаться.
– И ты ее бросил.
