ИЗАБЕЛЛ РАССМОТРЕЛА ЗАПИСКУ, а потом кивнула, передав ее Холлис и Мэллори.
— Мне это напоминает набросок наручников. То, как мог их изобразить художник, вот одна причина того, почему мы ее пропустили. Прекрасная находка, Джинни.
— Я должна была ее заметить, — сказала Холлис, скорее самой себе, а не другим, и ей самой ее голос показался тоскующим.
— Вы все были просто несколько заняты, — прошептала Джинни.
— Хорошо, что ты не была настолько занятой, — ответила ей Изабелл. — Ладно, я думаю, что помощница юриста могла нарисовать наручники. Но то, что они изображены именно на этой записке, должно значить больше, чем растерянность. Это лишь еще один признак того, что Триша Кейн была связана или собиралась связаться с Джейми Брауэр.
Холлис сказала:
— Возможно ли, что Джейми доверила Трише ту коробку, которую мы все так сильно хотим найти?
Изабелл начала было отвечать, потом посмотрела на Рэйфа.
— А что думаете вы?
— Я не профайлер.
— Не задумываясь. Что вы думаете?
— Нет, — услышал он свой ответ и, нахмурившись, медленно продолжал. — Джейми не стала бы доверять ту коробку никому, — лишь той партнерше, которая видела ее без маски.
— Очень хорошо, — сказала Изабелл. — И я также это чувствую. Или эта коробка находится в том месте, которое Джейми считала безопасным, или ею владеет тот, кому она по-настоящему доверяла. И мы к настоящему времени знаем, что доверяла она немногим.
Холлис достала личную папку и, открыв ее, изучила фотографии. Она быстро пришла к выводам и закрыла папку.
— Это не Триша Кейн. Во-первых, у нее на руке есть парочка родимых пятен, которых нет на фотографиях. К тому же, если только фотографии не были сделаны много месяцев назад, у нее не хватило бы времени отрастить волосы.
— Но на фотографии волосы не видны из-за капюшона, — возразила Джинни. Потом моргнула. И покраснела. — О. Те волосы.
Изабелл улыбнулась ей.
— Почему бы вам не сделать несколько копий с записки Триши, чтобы мы могли размножить оригинал. И потом я, правда, считаю, что мы все нуждаемся в отдыхе. Начнем утром.
Как только Джинни вышла из комнаты, Изабелл сказала Рэйфу.
— Я пойду поговорю с ней. Скоро вернусь.
— Ладно.
— Я что-то пропустила? — спросила Мэллори, когда Изабелл вышла.
— Мы арестуем Хенка МакБрайера, — сказал ей Рэйф. — Дочь обвинила его в жестоком обращении.
Лицо Мэллори мгновение ничего не выражало, а потом она нахмурилась.
— Сукин сын. Я слышала разговоры, но Джинни ничего не говорила.
— Большинство жертв насилия ничего не говорят, — сказала Холлис. А Рэйфа она спросила: — Изабелл попытается убедить ее остановиться в отеле на эту ночь?
— Она собирается попытаться убедить ее позволить вам обеим и паре офицеров вернуться в ее дом с ордером на арест ее отца и убрать его оттуда сегодня же.
— Мы можем так сделать? — спросила Мэллори.
— Да, я позвонил судье из машины. Все бумаги почти готовы.
Мэллори продолжала хмуриться.
— Почему Изабелл и Холлис? То есть, почему бы не послать пару наших офицеров? Я могу пойти. Так как я ненавижу грубиянов просто из принципа, и я бы с удовольствием случайно сломала бы МакБрайеру руку, при сопротивлении аресту.
— И я тоже, — сказал Рэйф. — Но именно Изабелл и Холлис поняли, что происходит и сказали об этом Джинни. И мы оба, я и Изабелл, считаем, что Джинни будет удобнее, если они проведут арест, — он заколебался, потом добавил. — К тому же, я думаю, что у Изабелл собирается сделать еще кое-что.
Холлис посмотрела на него.
— Правда, сейчас? Вот так?
— Если он будет достаточно трезв, чтобы слушать, я полагаю, что она намерена сбить с него спесь. Не тронув и пальцем.
— Если кому-то это под силу, то лишь Изабелл, — сказала Холлис. — Парни смотрят на ее красивое личико, тело с разворота журнала, на эти светлые волосы, большие, широко раскрытые и невинные зеленые глаза, и думают, что точно знают, кто она такая. Ох, какой их ждет сюрприз.
— Я и правда был очень удивлен, — прошептал Рэйф.
— Кстати сказать, вы действительно? — спросила Холлис.
Ему даже не пришлось спрашивать, что она имела в виду:
— Похоже, что так.
Холлис присвистнула.
— Не знаю, поздравлять ли вас или выражать свои соболезнования.
— Я дам вам знать, когда пойму, что чувствую по этому поводу.
Заговорила Мэллори:
— Эй? Что происходит? Что с тобой такое?
— Экстрасенс.
Она моргнула.
— Ты — экстрасенс?
— Так мне сказали.
— Как ты можешь им быть и не знать?
Холлис пояснила:
— Вкратце, он всегда им был, но его способность была в неактивном состоянии, поэтому он о ней не знал. Я думаю, что мы говорили о скрытых способностях, когда приехали сюда. Оказалось, что Рэйф — человек со скрытыми способностями. Что-то пробудило их.
— Что?
Холлис посмотрела на Рэйфа.
— Черт меня побери, если я знаю. Она… мне сказали, что это мог быть какой-то шок на уровне подсознания. Что, как я думаю, и произошло, потому что я не припоминаю недавно происшедших со мной шокирующих или травматических событий. Разве что этот убийца.
— Никакого удара по голове? — спросила Холлис. — Или сотрясения?
— Нет, — ответил он. — Вообще-то, такого со мной никогда не было.
Мэллори настороженно смотрела на него.
— Что вы можете сделать?
— Не слишком много. Пока, во всяком случае. Но вывод таков: я являюсь, — или буду, — ясновидящим.
— Как Изабелл? Будешь просто что-то знать?
— Более-менее.
— И тебя это совсем не пугает?
— Нет.
— Ну что ж, ладно.
Мэллори откинулась в кресле, немного запрокинув голову, и обратилась к потолку, или тому, что находилось над ним.
— Несколько недель назад у меня была обычная жизнь. Никаких убийц. Никаких жутких экстрасенсорных способностей. Я не думала ни о чем сложнее заказа еды себе на ужин. Вот деньки были. Сейчас мне жаль, что тогда я их не оценила, — вздохнула она и посмотрела на остальных. — Я, должно
