— Сэр Маккинрой, ваша медлительность ничего мне не объясняет. Только наводит на грустные соображения.
— Сэр, Китай не та страна, в коей желаемое обретает действительность за планируемый период.
Лицо хозяина кабинета придавлено озарилось подобием усмешки. Пытливые глаза на холеном лице контрастировали с благожелательной мимикой.
— Может быть, Китай не та страна, в коей вы можете успешно реализовать возможности вашего интеллекта, сэр Маккинрой?
— Эта страна не для практики перед очередным назначением.
— Интересно. Вы, наверное, настойчиво ожидаете, что нужные превращения сами произойдут по прихоти неудобных китайцев?
— В основном, да. Страну практически невозможно взболтнуть внешними усилиями. Видите ли, сэр, Китай — страна сплошных националистов. Неразумное воздействие со стороны в свою очередь вызывает негодующую реакцию самих ответственных чиновников.
— Полковник, надеюсь, никто не советует вам действовать неразумно.
— Спешка, это уже неразумно.
— Вы брыкаетесь.
— Только полемизирую, сэр.
— Значит, вы недостаточно хитро и умело готовите свои ходы. Меня не беспокоит судьба исчезнувших агентов. Кто хочет жить, вывернется из любой ситуации.
— Но мы сумели сохранить втайне направленность нашей миссии. Поэтому мы еще в пути.
— Это деталь. Сейчас, в разгар общей неразберихи и хаоса в Поднебесной, нужно торопиться. Самос время именно сейчас поддержать китайских лидеров не только нашими витринными возможностями идеологии, но и сугубо материальными: подачей тех фактов и факторов, которые бы недвусмысленно способствовали сближению наших позиций как на международной арене, так и во взаимоотношениях от спецслужб до департаментов различных инстанций. Не мудрено, правда.
— Сэр, по этому пути мы и идем, не сворачиваем.
— Может быть. Но что-то слишком незаметно даже для нас, ваших непосредственных начальников, внимательно следящих за событиями в Китаe.
— Сэр, мы не обходим стороной ни один из названных пунктов. По возможности, в каждом городе, доступном для нас, создаем зеркало наших успехов. Такие города, как Шанхай, Гонконг, Гуанчжоу полностью нами завитринены.
— Для такой обширной и шумной страны это капля, иссыхающая на сильном ветру.
— Наши возможности сильно ограничены в этой стране.
— Выискивайте их. В этом суть работы большого разведчика.
— Найдем ли мы второго такого Теневого? Пусть он греб много, но он и дело делал.
— Не кручиньтесь. Не один он падкий на деньги.
— Но не каждый в достаточной степени прозорлив и осторожен.
— Когда человек получает большие деньги за дело, ум его становится стократ острее, проницательнее. Это свойство больших сумм.
— Но они же и делают иного глупее худородного осла.
— Только осел в такой большой стране может найти осла.
— Только осел может послать осла в такую страну.
— Не принимайте буквально, сэр Маккинрой, больно вы в боксерскую стойку становитесь.
— Это Китай.
— Неужели больше ничего нельзя добавить к сказанному?
— Только время. За слово никто ответственности брать не будет. Нам нечего предложить Срединной. Мы с краю по отношению к ней.
— Больно мне это сознавать.
Сутки спустя. Штат Делавэр.
Средневековый, с высокими башнями французский замок-крепость в глубине густого ухоженного леса. Тишина. Покой.
Гостиная…
Кабинет…
Господин с довольными, но придирчивыми глазами…
Сейчас он… заинтересован.
— Сэр Маккинрой, вы бы мне удружили несколько фотографий этих монахов и воспитанников. В них иного глубокого и именно человеческого. Знаете, когда встречаю или читаю о таких людях, мне спокойнее за человечество. Все же мы страшная цивилизация. Фантасты придумывают о далеких мирах, катаклизмах, а мы наяву мудрим о способах самоуничтожения. И все это как-то само собой разумеющееся. Вам не становится хоть иногда страшно за род человеческий?
— Становится, сэр. Поимев дело с такими любителями огня, как Динстон, не на шутку тревожишься.
— Что Динстон? Солдафон, не допущенный к штабу. А то ведь есть и повыше, куда влиятельнее его, даже в наших сферах, которые, кроме, как голой атаки, ничего искуснее не разумеют. И это люди с изысканнейшим образованием. Дико и грустно. А по ночам ужас пробирает, когда подумаешь, что наши коллеги решатся на глобальную войну. Неужели пресыщение должно привести к голоду? Голоду в умах, настроению к жизни? Как все глупо кругом. И это джентльмены, которым за восемьдесят, которые просто обязаны в свои годы мыслить критериями жизни. Ничего не хочу, хочу, чтобы только род человеческий продолжался вечно.
Маккинрой тактично помалкивал. Скоро лиричный монолог девяностолетнего джентльмена иссяк, и он, разглядывая золотой подсвечник, неторопливо спросил:
— Ну, а как ваши прямые дела, юноша, вы ведь так еще любите хвататься за все сразу. Вам еще нет пятидесяти. Мальчишка.
Маккинрой сдержанно улыбнулся.
— Налажены устойчивые контакты с «Зеленым кругом», «Синими фонарями», некоторыми филиалами самой «Триады». О финансовом могуществе синдикатов судить трудно: слишком скромничают они в своих возможностях. Достаточно скрытны. Впрочем, как и все банки.
— За контакт вас можно похвалить. А монахи на контакт не идут?
— Это боевые секты. Если даже что-то и пройдет с ними, то не скоро. Среди них очень много просто мудрецов. Обмануть не удастся. Они выдержаны и неторопливы. Время у них есть. Они долго живут и собираются жить еще дольше.
— Это ужо для меня интересно. Сколько они живут?
— Как я вам уже рассказал, Патриарх Фу Цинь погиб в потасовке с хунвейбинами. И то от огнестрельного ранения. Ему было сто лет. Многим, насколько я знаю, из других монастырей за сто двадцать, за сто тридцать. Бодрые, жнзнедеятельные личности. Даосы вообще только и размышляют, как о продлении жизни человека. Они и анатомы прекрасные, и психологи великолепные.
— Это замечательно, сэр Маккинрой. Попробуйте организовать группу из смышленых студентов, пусть они несколько лет позанимаются проблемой долголетия в Китае. Почему мы раньше о монахах-долгожителях не знали? Все интересное на этот счет присылайте ко мне. Теперь о деле. На каких островах вы остановились?
— Данные еще анализируются. Район Океании оказался слишком заставлен островами. Даже ученые не подозревали подобного. Исследования идут полным ходом. Несколько кораблей в районе Полинезии. Все данные заносятся в компьютер. Пока впечатляют удобством и климатом острова Гилберта, Тувалу, Феникс. Там и населения немного. По удобству и отдаленности наиболее подходят Маркизские острова. Исследуются в настоящий момент и острова Тумоту. Район огромный и, по мнению специалистов, очень перспективный чуть ли не в любом ракурсе.
— То, что перспективный район, мы это без специалистов определили. Нужны острова без населения, которые не подвержены вулканической деятельности и не оседают в пучины океана.
