спокойно ответил: «Да, я великий!»
Дальше. Я не оскорблял ее лично – ни как журналиста, ни как женщину. Да, я сказал, что мне все равно, какую х… вы все напишете, но это было мое личное мнение о том, что это будут за материалы. А женский половой орган я упомянул просто в рифму. Когда я попросил вывести эту журналистку из зала, она мне бросила: «Звезда». – «Да», – сказал я. И назвал женский половой орган. Ее этим словом я не называл, а вот сама Ароян оскорбила меня лично, сказав: «Вы – хам!»
Сейчас началась глобальная травля Киркорова. У меня такое ощущение, что это чей-то заказ. Я уверен, и у меня есть доказательства, что все это финансируется некой организацией, скажем так, «Идущие порознь». Те самые, которые жгли книги Сорокина. Понимаете, о ком я? (Намек на молодежное движение «Идущие вместе», которое незадолго до этого и в самом деле отметилось тем, что публично сжигало книги В. Сорокина, найдя в них порнографию. – Ф.Р.)
И травля, которая началась очень организованно. Тут же создали сайт – «Миллион против Киркорова». А на мой сайт занесли какой-то вирус, и мы даже не можем организовать в Интернете встречную акцию – «Миллион – за Киркорова».
Просто кого-то раздражает, что на нашей серой эстраде появился столь яркий персонаж, как Филипп Киркоров. Отсюда и постоянные обвинения в том, что я пою под фонограмму. Это клевета! Посмотрите все телешоу, мои концерты за последние 10 лет и найдите хоть один, в котором звучала «фанера». Я не говорю про «Песню года», в которой под «фанеру» поют все. По объективным причинам.
Честно говоря, вся эта ситуация на самом деле несколько выбила меня из себя. У меня сейчас такое состояние, что мне не хочется ни петь, ни жить.
Если суд обяжет, я готов вылизывать дворы, но извиняться перед этой зарвавшейся карьеристкой- журналисткой не собираюсь».
Здесь же был помещен комментарий журналистки газеты Инны Руденко. Вот лишь некоторые из ее пассажей: «Давно не покидает горестная мысль: когда наши потомки будут разбираться с нашим сегодня, как мы разбираемся с нашим вчера, и содрогнутся – надеюсь! – тому, какой непобедимый заряд пошлости, бесстыдства, дурновкусия и хамства принесла в общество дарованная нам свобода, – в первую очередь они наверняка возложат вину за это на нас, журналистов. Да, не на Киркорова и киркоровых, проявляющих эти пошлость и хамство, а именно на нас. Потому что именно мы, подобно безумным фанатам, заполонили Киркоровым (а не Хворостовским, скажем) все телевизионные каналы и страницы газет. Это мы с настойчивостью, явно достойной иного применения, отслеживаем все телодвижения звезд и звездочек. Высматриваем их каждый выход в свет: смотрите – и не менее трех раз по телевидению да еще в газете, – Королева с голой задницей на тусовку пришла! Ах, Киркоров поет с Распутиной – не изменяет ли примадонне? Ох, он явился со Стоцкой – не новая ли пассия? Как одеты, от кого беременны, какие миллионные свадьбы, какие скандальные разводы и снова свадьбы и безумные наряды – ведь продыху людям нет от этой звездной вакханалии…
В культуре всегда есть несколько слоев, и это нормально. Но когда низший агрессивно стремится занять место высшего – это уже ненормально. И нам способствовать ненормальному – больше, чем ошибка. Это мы сами создали ложных кумиров – чего же теперь возмущаться их поведением?..»
Громкое заявление Киркорова о том, что он не собирается извиняться перед журналисткой, еще сильнее распалило конфликт и дало новые козыри недоброжелателям певца. Самое интересное, что во всех своих интервью Киркоров потом будет сетовать на то, что кто-то специально подогревает ажиотаж вокруг этого инцидента, не дает ему остыть. Однако себя он почему-то в этом контексте не вспоминал. Между тем стоило Киркорову принести публичные извинения Ароян, и конфликт мгновенно утратил бы свою остроту. И все последующие действия Киркорова воспринимались бы большинством людей уже совершенно иначе – с одобрением. Поскольку это был бы поступок настоящего мужчины: публично не сдержался – публично извинился. Но певец решил ни в чем не уступать, чем только усугубил ситуацию и позволил своим недоброжелателям раздувать пожар конфликта и дальше. Кто-то тогда даже выскажет мысль, что здесь не обошлось без влияния Пугачевой: она сама никогда ни перед кем не извинялась, вот и мужу запретила это делать. Хотя лично я думаю иначе. Мне кажется, что Киркоровым двигала исключительно корпоративная солидарность – он боялся упасть в глазах своих собратьев по цеху. Ведь ни для кого не было секретом, что между артистами и журналистами давно идет тяжелая и затяжная война. Они буквально ненавидят друг друга, хотя и живут за счет друг друга. Но таков парадокс ситуации. Именно исходя из него и строил свое поведение Киркоров. Как верно написал в «Комсомольской правде» В. Константинов: «Если бы Филипп сделал так (извинился перед Ароян. – Ф.Р.), он низко и навсегда упал бы в глазах тусовки, в которой принято со вкусом материться, орать с бодуна на барабанщиков, ходить по очереди на бесконечные юбилеи друг друга и поливать друг друга грязью, поссорившись. Его не поймет орава глубоко несчастных людей, которым бог не дал ни таланта, ни голоса, а только спонсора, и которые вынуждены мучительно соискать поддержку у тех, кто «держит мазу» на делянке отечественной попсы. Она, эта орава, решит, что Филипп и весь Главпопс потерял комковатость лап. И уже можно самому на них вякать, а не спрашивать благословения.
Боги не извиняются: вот как читается ситуация с попсового Олимпа…»
Между тем от упертого Киркорова начали отворачиваться даже его близкие друзья. Например, поэт Илья Резник, который не только давно сотрудничал с ним творчески, но и был вхож в его семью на правах давнего друга и коллеги Пугачевой. Нелицеприятный разговор поэта и певца случился в прямом радиоэфире в Виннице, куда в самом конце июня Киркоров приехал с концертами сразу после гастролей в Болгарии. Узнав из Интернета, что Резник не поддержал его выходки в Ростове-на-Дону, Киркоров решил выяснить это лично. И позвонил поэту из радиостудии. В итоге услышал от Резника следующее:
– Филипп, ты что хочешь от меня? Да, я сказал, что ты подставил всех нас, и что с того? Ты мне, конечно, друг, но истина дороже! Твой мат на пресс-конференции – свидетельство твоего дурного воспитания. Или ты был после банкета пьян, или с похмелья! И вообще, я для тебя песню писал, но если ты так себя ведешь – не отдам.
– Ну и не надо, – раздраженно воскликнул Киркоров и повесил трубку.
После чего вышел в коридор и нервно закурил (хотя не курил вот уже несколько лет). Там он дал волю своим чувствам:
– И это друг называется! О каком банкете он говорит! Прекрасно ведь знает, что я вообще не употребляю алкоголь! Он прекрасно знает, как я воспитан! Мы тридцать лет знакомы, он был другом еще моих родителей, и все эти годы мы с Аллой считали его своим близким другом. А он нас предал. Предатель – другого слова и не подберешь.
Эмоции Киркорова понять, конечно, можно, хотя лично я отдаю дань уважения Резнику. Он и в самом деле был давним другом Пугачевой и Киркорова, но все же сумел остаться принципиальным человеком: честно высказал вслух свои мысли, а не стал юлить или приспосабливаться к обстоятельствам. Именно такие люди и есть настоящие друзья – те, кто имеет смелость сказать другу даже самую горькую правду. Причем Резник проявлял подобную принципиальность не единожды. Как мы помним, в конце 80-х, во время знаменитого скандала в гостинице «Прибалтийской», где Пугачева проявила несдержанность по адресу тамошней администраторши, Резник также не поддержал примадонну. Чуть позже Киркоров, посредством СМИ, так охарактеризует поступок Резника в отношении себя:
«На мой взгляд, самое страшное, что могло произойти, – случилось. Меня предал близкий друг. Знаете, я такого тоже не ожидал. Когда я прочитал в Интернете мнение Резника по поводу ростовского скандала, я был уверен, что оно сфабриковано. Ну не может человек, который знает меня уже тридцать лет, который все эти годы был нашим с Аллой близким другом, говорить такое! Оказалось, мог. Я никогда помыслить не мог, что Илья Резник, человек, которому я доверял, в котором был уверен, окажется иудой. Другого слова я подобрать не могу. А предав меня, начал спрашивать, что же делать с песней, которую он для меня писал. Ничего, ответил я, песня от иуды мне не нужна! Если бы мне кто-нибудь позвонил и сказал, что мой близкий друг Андрей Данилко убил человека, и попросил комментарий, я бы сказал только одно: «Не верю!» А тут…»
Реплика про Данилко, конечно же, притянута певцом за уши. Дело в том, что с ним случилось иное: про его матерную перепалку с Ароян Резник узнал не с чьих-то слов, а из записи по Интернету. И вполне справедливо возмутился: дескать, не имеет право публичный человек, да еще мужчина, вести себя
