народ не только против страны, с которой каких-нибудь двадцать лет назад они делили общую судьбу под одним небом, но и ее народа. Вот как это описывает в «Комсомольской правде» (номер от 19 августа 2008-го) очевидец – журналист В. Ворсобин: «Я подсознательно долго не хотел включать этот чертов телевизор. Весь Тбилиси завороженно сидит у ящиков – в ресторанах, в магазинах, в гостиницах… У зрителей напряженные, даже злые лица…
В одном кафе в компании знакомых грузин я все-таки посмотрел грузинский эфир. На экране жуткий нон-стоп. Трупы грузин, кричащие беженцы, полыхающие руины, страшные русские военные.
Сюжеты об «оккупационных войсках» – самые безумные. Режиссеры творят чудеса – камера ловит лишь гримасы, микрофон – только мат. Лишь раз в экране появляется спокойное лицо русского сержанта.
– Откуда приехали? – спрашивает его журналист.
– Из Шали. Чечня, – простодушно улыбается парень.
Интервью обрывается. Снова трупы, беженцы… Затем из экрана чуть не вываливается победоносный Саакашвили. Грузинский не понимаю, поэтому прошу перевести хоть часть новостей. Переводят. Если верить телевидению, я действительно немец, которого занесло в Москву где-то в сентябре 41-го…»
Да, совсем недавно – каких-нибудь 20–25 лет назад – у нас была единая страна и единое телевидение. И в том же Тбилиси транслировались русские передачи из Москвы, русские фильмы, где речь шла о дружбе и интернационализме. И не было никаких войн, разве что иногда вспыхивали отдельные локальные конфликты, которые чаще всего заканчивались полюбовно, то есть бескровно. Теперь же мир сошел с ума: грузины воюют с русскими! Думаете, это сумасшествие возникло само собой? Нет, его специально взращивали, пестовали с помощью того же телевидения. Это оно на протяжении всех этих лет после распада СССР оплевывало нашу общую историю, выпячивало в ней исключительно трагические моменты, устраивая из этого настоящие пляски на костях. Все это выдавалось за «поиски исторической правды». На самом же деле – это амбициозные политики и их верные прихвостни из медиасообщества, прикрываясь «поисками правды», стремились таким образом закрепиться у власти и перетянуть на свою сторону как можно больше рядовых граждан. Как видим, им это полностью удалось, если два некогда братских народа теперь стреляют друг в друга.
Если советское ТВ пропагандировало гуманизм, веротерпимость, интернационализм, то нынешнее российское культивирует в людях самые низменные пороки: насилие, шовинизм, бескультурье. Причем нельзя сказать, что общество не сопротивляется этому. Например, во всевозможных социологических опросах все больше россиян бьют тревогу и подают верхам конкретные сигналы о том, что с отечественным ТВ явно не все благополучно. Так, в середине августа 2008 года «Комсомольская правда» провела интернет-опрос, вынеся на обсуждение один вопрос: «Что больше всего раздражает вас на нашем ТВ?» Ответили почти две тысячи человек. Проценты распределились следующим образом:
35 % назвали главными раздражителями насилие, кровь, убийства;
29 % – рекламу;
17 % – позднее время показа хороших фильмов;
16 % – бесконечные сериалы;
9% – излишнее внимание сплетням, скандалам;
8% – «лубочное», сказочное отображение действительности;
7% – мат.
Отметим, что подобные опросы проводятся в обществе чуть ли не каждый год, однако воз, как говорится, и ныне там. Эфирная политика телебоссов в основе своей практически не меняется, что наводит на определенные вопросы. Например: а может ли вообще российское телевидение измениться при нынешнем режиме? Не является ли оно зеркалом того общества, которое построено у нас после развала СССР? Короче, изменится само общество – изменится и телевидение.
Звезды телевидения
Андрей Малахов
А. Малахов родился 11 января 1972 года в городе Апатиты Мурманской области в простой семье: его отец инженер, мама – заведующая детским садом. Отметим, что Апатиты стали городом незадолго до рождения Андрея – в 1966-м (до этого он 31 год считался поселком и был основан в связи с разработкой Хибинских месторождений) и насчитывали тогда порядка 50 тысяч жителей. То есть городок был небольшой.
Детство Малахова было вполне обычным и ничем не примечательным. Он, как и миллионы мальчишек, любил играть в войну, в казаков-разбойников (благо тогда эти игры широко практиковались в среде советских подростков). Правда, было еще одно увлечение, о котором сам Андрей теперь вспоминает без какого-либо стыда: он обожал лазить с друзьями… по помойкам. Это увлечение нельзя было назвать в те годы массовым, в отличие от дня сегодняшнего, когда чуть ли не каждая помойка является сферой интересов со стороны бомжей и беспризорников, которых в стране насчитываются… миллионы. В советские годы помоек было меньше и содержимое их было гораздо скромнее.
В школе Малахов учился хорошо и был активным общественником: как сознательный пионер являлся председателем совета дружины. Параллельно он учился в музыкальной школе, правда, больших лавров там не снискал. По его же словам: «Да я сразу понял, что Ойстрахом не быть – отбывал повинность спустя рукава. На родительских собраниях в музыкальной школе всегда проходят показательные концерты детей. Так вот, меня всегда первым ставили, чтобы я где-нибудь в середине впечатление не испортил своей игрой. Меня же потом ставили ведущим концертов – только чтоб не играл! Зато писали на афише большими буквами – концерт ведет Андрей Малахов. Я был на седьмом небе от счастья…»
Среднюю школу Малахов закончил в 1989 году с серебряной медалью. К тому времени он уже давно определился с будущей профессией – журналистика. Почему именно она? Дело в том, что широкий интерес людей к СМИ пробудился в Союзе именно тогда – в горбачевскую перестройку. Газеты, журналы, а также ТВ с радио буквально соревновались друг с другом, развенчивая прошлое и настоящее, и этот «угар нэпа» (а перестройку сравнивали именно с ним) захватил своим пафосом миллионы людей, особенно молодых. И если журналистика и раньше считалась одной из престижных профессий, тот в конце 80-х ее популярность вознеслась на еще большую высоту. Все хотели разоблачать, как Александр Невзоров, обаять, как Владислав Листьев, и выглядеть, как Урмас Отт. Не стал исключением и Андрей Малахов.
Приехав в Москву, он с первого же захода поступил на факультет журналистики МГУ. Поскольку синдром провинциала не просто сидел в нем, а буквально управлял каждым его шагом, учился Малахов с остервенением. А все потому, что хотел доказать и себе и всем окружающим, что даже он, выходец из заштатного провинциального городка, может сделать так, что весь мир будет лежать у его ног. В итоге в конце обучения он, как претендент на красный диплом, был отправлен на годовую стажировку не куда- нибудь, а в США, в Мичиганский университет. О том, как он там жил, Малахов вспоминает следующее: «Нам давали 200 долларов. Плюс бесплатное общежитие и завтрак, довольно приличный. Прямо как в пятизвездочном отеле: наесться можно было на целый день да еще пару яблок или бананов с собой прихватить. Но начинались летние каникулы – негде стало жить: общежитие надо было либо освобождать, либо платить за него по американским меркам. Двухсот баксов не хватало. Комнату в том маленьком городке стоило снять 150 долларов, а общага получалась еще дороже. Декан факультета журналистики, узнав, что я получаю так мало, сжалился и разрешил пожить в собственном коттедже – он все равно уезжал на время каникул отдыхать с женой в Майами. В мои обязанности входило только кормить кошку и поливать цветы. Времени у меня было до фига, и я устроился в местную гостиницу – три раза в неделю по семь часов продавал газеты. Платили пять долларов в час – я уже был богатым человеком!
Декан по возвращении через месяц был обрадован, что сад цветет и благоухает, газон пострижен и кошка, слава богу, жива. А в июле меня направили на местное телевидение Детройта, которое являлось подразделением знаменитой «Парамаунт Пикчерз». Там за две недели заплатили шестьсот долларов, так что я мог снимать в Детройте квартиру… Оглядываясь назад, вспоминаю времена своего американского студенчества так, будто жил в санатории ЦК КПСС «Снегири»…»
Столь хорошие условия, которыми были окружены будущие советские журналисты в США (как и сама стажировка), не были случайностью. Ведь еще горбачевская перестройка проходила под строгим контролем американского Белого дома и Госдепа, а уж ельцинский капитализм и подавно. Американцам необходимо было подчинить себе все важнейшие сферы жизнедеятельности России, поэтому они буквально наводнили страну своими специалистами, а также взялись «ковать» таких специалистов из самих россиян. Поскольку
