Брак Быстрицкой с Николаем Ивановичем просуществовал 27 лет и распался в начале 80-х. По словам актрисы: «Конечно, было обидно и горько… Мне пришлось вновь обустраивать свою жизнь… Позже я поняла, что развод начал назревать еще тогда, когда Николай Иванович стал активно вторгаться в мое творчество. А я не могла позволить повелевать собою… Ему была нужна не я, а та атмосфера, которая складывалась вокруг меня. Его перестало интересовать все, кроме того, что он муж «той самой Быстрицкой». Его не волновали ни мои заботы, ни мои болячки, ни мои хлопоты, ни мои трудности. Ко всему этому он стал относиться равнодушно. У него появились свои интересы, которые сводились к встречам с «дамочками». Женщин он любил больше всего. Слишком любил. Некоторые переносят, а я не смогла…

Думаю, многие знают, какое это трудное испытание – оставаться наедине с собой среди множества людей. Для актрисы это может обернуться трагедией. В моей жизни был случай, когда я десять часов просидела под дождем в лодке, решая, как мне дальше жить. Актриса, не познавшая любви и горького одиночества, никогда не будет искренней на сцене…»

Расставшись с Николаем Ивановичем, Быстрицкая с тех пор замуж больше не выходила. Отвлечься от грустных мыслей ей помогала активная общественная деятельность. В конце 60-х за активную работу во Всероссийском театральном обществе (она заведовала военно-патриотической комиссией) Быстрицкая была удостоена звания ударника коммунистического труда. В 1970 году она вступила в ряды КПСС. А пять лет спустя актрису избрали президентом Федерации художественной гимнастики СССР. Стоит отметить, что президентом Быстрицкая была не номинальным, а самым настоящим. Она регулярно посещала тренировки гимнасток, помогала им советами, конкретным делом. Благодаря стараниям Быстрицкой художественная гимнастика вскоре была включена в программу Спартакиады народов СССР. На посту президента Элина проработала без малого 18 лет. В 90-е годы к прежним общественным должностям добавились новые: вице-президент Международного фонда охраны здоровья матери и ребенка, член Межведомственной комиссии при Совете Безопасности, член Общественной палаты при президенте.

Из интервью Элины Быстрицкой: «Так сложилась моя жизнь, что я одна… Можно было бы с кем-то быть, но для этого, с моей точки зрения, должны наличествовать определенные качества во взаимоотношениях. Мне ближе мудрость Омара Хайяма: «Уж лучше будь один, чем вместе с кем попало». При чем тут гордая независимость? Мне необходимо сердечное увлечение. А все радости общения – это совсем другое. Брак ведь предполагает что-то еще. Конечно, я нахожу для себя дело каждый день и каждый час, но, когда женщина говорит, что только в деле находит для себя самое главное, я… не поверю, что она счастлива. Женское счастье – это все-таки радости патриархального быта: семья, дети…

У меня есть друзья, с которыми я общаюсь ежедневно, даже несколько раз в день, с ними я советуюсь. Мой круг – это мой круг, и я никого чужого не хочу туда пускать. Это тайна. Друзьями я не обделена. У меня есть все, чтобы чувствовать себя комфортно. Мои учителя, мои партнеры по сцене, по фильмам драгоценны для меня. Но, к сожалению, некоторых уже нет в живых…»

С тех пор минуло несколько лет, а Быстрицкая все такая же красивая и активная. Одевается она с иголочки, да еще завела себе собаку, пекинеса, которая придает ей особенный шарм. В Малом театре она играет несколько спектаклей, в том числе и в «Любовном круге», где у нее роль взбалмошной, блестящей и не стареющей душой леди Китти. Копия самой Быстрицкой.

Летом 2009 года актриса дала очередное большое интервью одной из центральных газет («Московский комсомолец», номер от 11 июля, автор – Н. Черных), где поведала о своем повседневном житье-бытье следующее:

«В тапочках я хожу только дома. А на каблуках – всегда. Встаю утром, и прежде чем выйти на улицу, причешусь красиво, положу макияж, долго и придирчиво одеваюсь. Я даже мусор не могу вынести в халате. Есть какие-то вещи, которые прививались мне моими друзьями и коллегами. Когда я пришла в Малый театр, у нас в труппе были три актрисы, которые окончили Смольный институт. А у них – особая осанка, способ общения, в общем – способ жизни. На гастролях мы много говорили, и меня учила «женскому» Елена Николаевна Гоголева, у которой было строжайшее дворянское воспитание. Эти дамы играли в массовых сценах, в эпизодах. Но как они ходили! Как выглядели, боже мой!..»

Лайма ВАЙКУЛЕ

Вайкуле было всего 16 лет, когда в 1970 году на одной из рижских дискотек она познакомилась с молодым бас-гитаристом Андреем Латковским. Андрей был из интеллигентной семьи – его отец преподавал в Рижском университете политэкономию, а мама работала экспертом Торговой палаты Латвии. По словам Андрея, как только он пришел из армии, то сразу обратил на Лайму внимание. Случилось так, что они работали в одном коллективе – в оркестре. Поработали какое-то время, разошлись, потом опять поработали. Никаких отношений между ними не было, разве что взаимная симпатия…

«А потом опять судьба нас свела, и мы снова стали работать вместе, но уже в Ленинграде (это произошло в 1978 году. – Ф. Р.). Жизнь вне дома, гостиницы… Лайма была очень яркая, я стал ухаживать, и мы пошли по жизни вместе…»

Всесоюзная слава пришла к Вайкуле в середине 80-х. Они с мужем имели тогда четырехкомнатную квартиру в центре Риги и дачу в Юрмале. Однако по новому закону, принятому в Латвии после распада СССР, бывшие собственники, имевшие в 20—30-е годы в республике недвижимость и уехавшие затем за границу, теперь имели право получить эту недвижимость обратно. Вот и у дачи Лаймы объявился бывший хозяин, который теперь проживал в Швейцарии. Пришлось артистке вместе с мужем покупать себе новую дачу все в той же Юрмале.

Лайма Вайкуле рассказывает: «Все потраченные на ремонт прежней дачи деньги нам так и не вернули. Хотя вначале новые владельцы обещали заплатить 20 тысяч долларов, только чтобы мы освободили дом. Скрепя сердце заплатили тысячу. Увы, таков закон! Он не защищает людей, которые здесь жили десятилетиями. Кстати, объявившийся бывший «хозяин» сюда, в Юрмалу, так и не переехал, предпочитая жить в Швейцарии…»

Вот уже 30 лет рядом с Лаймой ее верный друг и продюсер Андрей Латковский. Они до сих пор не расписаны. Лайма говорит: «Официально я не замужем. Я слишком дорожу своей свободой, чтобы позволить кому-либо ее у меня отнять. Если бы Андрей попытался это сделать, наши отношения закончились бы мгновенно. Я как мой ротвейлер: когда собака была маленькая, я пробовала заняться ее «спартанским» воспитанием – чтобы рядом ходила, на кровать не залезала… Друзья подарили мне детский манеж, я поставила его у кровати, посадила туда Кэнди и легла спать, опустив в манеж руку, чтобы ей не было одиноко. А проснулась оттого, что она – нет, не плакала, не скулила – разбегалась и билась лбом в сетку. Потом отходила, опять разбегалась и опять пыталась разорвать эту сетку. Она рвалась на свободу! Я такая же…

Наверно, любовь к свободе не позволяет нам с Андреем пойти дальше. Причем наши отношения не хуже, чем были в самом начале, а даже лучше и, как нам кажется, стали более прочными. И, может быть, в этом и заключается секрет, почему у нас брак гражданский. Мы в любой день можем разойтись каждый в свою сторону. И это нас удерживает еще крепче. Я всегда говорю: когда человек начинает думать, что кто- то кому-то принадлежит (я имею в виду отношения между мужчиной и женщиной), в этот момент все и рушится…»

А вот что по этому же поводу говорит Андрей Латковский: «Мы считаем себя состоящими в браке, я во всяком случае. Скажем, если бы мы решили родить ребенка, то, конечно, сразу бы расписались. А пока до этого не доходят руки. И так всю жизнь, хотя сначала мы не хотели делать этого сознательно. Больше всего переживали наши родители, наверное, им это неприятно до сих пор. Но мы думали по-другому: время было тяжелое, мы хотели чего-то добиться, посмотреть мир…

Когда во время концерта я смотрю на Лайму, у меня возникает чувство гордости за нее. Я чувствую, что это – мое. Да, чувство собственничества. Ведь я вижу не глазами зрителя, а глазами близкого человека, и я уверен, что никто так не может оценить Лайму, потому хотя бы, что не знает, как это начиналось с 17 лет…

Хотя что-то мне в ней, конечно, не нравится. Точнее – мне в ней не все нравится. Например, то, что она фанатичка – на работе становится абсолютно неуправляемым человеком. С ней очень тяжело перед выходом на сцену, в гримерке… Я считаю, что это неправильно, потому что человек должен всегда управлять собой, иначе это становится каким-то сумасшествием…»

Детей у супругов нет, поскольку Вайкуле в свое время не захотела их иметь, опасаясь за карьеру. Поэтому теперь всю свою нерастраченную материнскую энергию певица отдает братьям нашим меньшим –

Вы читаете Страсть
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату