Видимо, это и был Лунный Теленок — белый юродивый и заклинатель животных, о котором рассказывал Сэм. Но почему он так ею заинтересовался? Энни с трудом подавляла желание съежиться под острым взглядом темных, глубоко посаженных глаз. Сухопарый и бородатый, мужчина был тем не менее недурен собой — прямой нос правильной формы, высокий лоб, хорошо очерченная челюсть — и относительно молод — лет тридцати с небольшим.
Однако диковатый, затравленный взгляд выдавал в нем безумца.
Между тем мужчина прижал птицу к груди и выпростал вперед свободную руку, направив указательный палец в небо. Жаворонок забился у него в кулаке.
— К нам явилась избавительница! — заговорил бородатый, и от его громового голоса по спине Энни пробежала дрожь. — Ее пришествие было начертано на звездах, и вот она здесь!
Энни смотрела и слушала, замерев от ужаса. Мужчина повернулся к остальным.
— Мудрый Всевышний предсказывал, что она придет с гор осенним утром, и вот она здесь!
Закончив свою речь, мужчина резко опустил руку и зашагал прочь. Птица выпорхнула из его разжатой ладони. От неожиданности Энни вздрогнула.
— О Боже! — пробормотала она, оглядываясь по сторонам. Стоявшие вокруг индейцы перешептывались и внимательно смотрели на нее.
Сэм взял Энни за руку и ободряюще сжал ей пальцы.
— Не бойся, милая. Лунный Теленок совершенно безобиден. Он мало говорит, а если говорит, то несет всякий бред, хотя люди считают его колдуном.
— Значит, это был Лунный Теленок? — уточнила Энни. — Тот самый белый человек, который сказал тебе, где меня искать? Но он говорил как индеец!
Знахарка понимающе улыбнулась.
— Лунный Теленок сжился с шайеннами. Когда он к нам пришел, он был похож на Великие равнины после того, как на них истребили наших друзей бизонов. Все следы белой жизни стерты в его душе.
— Вы хотите сказать, что у него амнезия? — спросила Энни.
Кнут и Сэм удивленно переглянулись, а Знахарка продолжала:
— В последние годы юродивый общался с нашими старейшими воинами, курил трубку и медитировал в вигвамах, постигая наш образ жизни.
— Да, он явно одичал, — согласилась Энни. — К тому же, похоже, он умеет находить общий язык с животными.
Знахарка кивнула.
— Он даже ночами бродит по прерии — поет птицам и разговаривает со зверями, с нашими священными волками и койотами. Однажды он привел в лагерь скунса. — Она поморщилась. — Эта тварь похуже «перечащего» на тропе войны! Когда вонючая кошка наконец убралась из нашего поселка, нам пришлось сжечь несколько вигвамов.
Энни сдержала смешок.
— Как видите. Лунный Теленок совершенно забыл белую жизнь, — заключила Знахарка, взглянув на Сэма с грустной улыбкой, — так же, как и я.
Сэм обнял бабушку за плечи.
— Но ты не должна забывать своего белого внука. Женщина возмущенно погрозила ему пальцем.
— Забыть мою кровиночку? Человека, который нас защищает? Ни за что!
— Вот и хорошо, — улыбнулся Сэм и снова обнял бабушку.
Знахарка усмехнулась.
— Вы, наверное, устали и проголодались?
— Что ж, едва ли мы откажемся, если ты предложишь нам свое рагу.
Она просияла.
— Сейчас мы разведем большой костер и устроим пир в честь вашего приезда.
— Не стоит так беспокоиться, — возразил Сэм. Знахарка упрямо вскинула голову.
— Мы должны встретить тебя как полагается, внучек! Она обернулась к остальным и быстро заговорила по-шайеннски, хлопая в ладоши и энергично жестикулируя.
Энни догадалась, что знахарка объявила о празднике: с радостными криками индейцы побежали готовиться.
Сэм не торопясь подошел к Энни и положил руку ей на плечо.
— Ну вот, наконец-то мы одни, милая.
— Одни — в окружении двух дюжин индейцев? — усмехнулась она. — И не забудь про табу: мне нельзя водить дружбу с волками, — добавила она, скидывая его руку со своего плеча.
— Черт возьми, Энни! — воскликнул он в досаде.
— Пойми же, Сэм, — со вздохом сказала Энни, видя его недовольство, — я прекрасно помню, зачем мы сюда приехали: ты считаешь, что я лгунья, и собираешься меня перевоспитать. И как, по-твоему, я должна себя чувствовать в этой ситуации?
Он кивнул.
— Я все понимаю, милая. Но может быть, ты перестанешь колоть мне этим глаза?
Сдержав улыбку, она смерила его презрительным взглядом.
— Пожалуй, я пойду к остальным… пора мне перевоспитываться.
Сэм смотрел ей вслед и молча качал головой. Она сводила его с ума своей неприступностью! Чем больше она от него отдалялась, тем отчаяннее он ее желал.
И это была не только физическая страсть. Сэм мечтал устранить ту пропасть непонимания, которая между ними возникла, именно поэтому он и привез ее сюда.
Может быть, они наконец найдут ответы на мучившие их вопросы? У него больше нет сил терпеть эту пытку! Сэм невесело усмехнулся. Кажется, сам того не заметив, он оказался в плену у собственной пленницы!
Глава 21
Энни была в восторге от шайеннского праздника. Все индейцы собрались в большой кружок, правда, многие по-прежнему настороженно смотрели в ее сторону. Приняв у индейской девушки оловянную тарелку, кружку и вилку, она подсела к Сэму, Свистящему Кнуту и Знахарке. Лунный Теленок — белый человек, который так напугал и удивил Энни, — сидел по другую сторону костра и, зажмурив глаза, поглаживал своего лугового жаворонка. При этом он раскачивался взад-вперед и что-то мерно бормотал по-шайеннски.
Две пожилые и две молодые женщины разносили еду. Сначала самая старшая, державшая оловянное блюдо с горкой аппетитных кусочков жаркого, с торжественно-серьезным видом подошла к бабушке Сэма. Та подняла руки, и женщина положила ей в ладонь несколько кусочков мяса. Знахарка сомкнула ладони и принялась кланяться и поворачиваться, напевая что-то на своем языке.
— Она совершает молебен на четыре стороны света под названием «нивстаниву», — объяснил Сэм Энни на ухо.
— Понятно, — отозвалась та, завороженная этим удивительным зрелищем.
Помолившись, Знахарка положила куски мяса на землю, а женщины раздали остальное. Все индейцы, в том числе и юродивый, взяли жаркое, подняли его к небу, потом положили на землю. Энни последовала их примеру и увидела, как Сэм одобрительно ей подмигнул.
У костра начался настоящий пир. Энни с интересом отметила, что индейцы пользуются посудой белых людей, а их шайеннская речь перемежается английскими словами. Ей очень понравилось главное блюдо — телячье рагу с рублеными кореньями и кукурузой. Трапезу завершали сушеные ягоды.
Спустя какое-то время Кнут с усмешкой спросил, обращаясь к Сэму:
— И каким же ветром вас сюда занесло, ребята?
— Да вот, решил посмотреть, как вы живете.
— Адама? — поинтересовался Кнут, вопросительно взглянув на Энни.
Сэм сжал ее руку.
— Пусть она сама о себе расскажет.
Вновь ощутив себя объектом всеобщего внимания, Энни смутилась.
Ее выручила Знахарка:
