– Нет.
– У вас есть какие-то соображения насчет того, где он провел вчерашнюю ночь и с кем?
– Нет, понятия не имею.
– Я по-прежнему исхожу из вашей невиновности, но в вашей позиции много слабых мест. Вы все время были дома? Кстати, у вас свой дом, не квартира?
– Да.
– Если бы вы ночью решили уйти из дома, услышала бы это ваша служанка? Вы могли бы незаметно выйти, а потом вернуться?
– Вполне. Ее комната в подвальном этаже.
Вульф снова кивнул:
– Ваша позиция весьма уязвима. Когда вы ушли из дома сегодня утром?
– В пять минут двенадцатого. Я хотела быть у вас ровно в половине двенадцатого.
– Когда вы взяли револьвер из спальни мужа?
– Перед самым уходом. Я решила забрать его, чтобы доказать вам, в самый последний момент.
– Сколько человек знало, что вы презираете мужа?
Она пристально, не мигая, посмотрела на Вульфа и промолчала.
– Презирать – ваше слово, миссис Хейзен. По-моему, оно не совсем тут уместно. Людей не убивают или, по крайней мере, не желают смерти только потому, что они вызывают у кого-то презрение. Но не будем углубляться дальше. На это может уйти целый день. Кто знал, что вы презираете мужа?
– Кажется, никто. – Я еле-еле услышал ответ, а слух у меня отменный. – Я никогда никому не говорила об этом. Даже моей лучшей подруге. Правда, она могла догадываться. Да, она явно догадывалась.
– А! – Вульф махнул рукой. – Конечно, об этом знает ваша служанка, которую сейчас, наверно, допрашивают в полиции. Ваш муж был богат?
– Точно не знаю. Но зарабатывал много. Наверное, Барри был богат. Он легко тратил деньги. Дом принадлежал ему.
– У вас есть дети?
– Нет.
– Значит, все наследство достается вам?
Она сверкнула глазами.
– Мистер Вульф, это смешно! Мне ничего от него не надо!
– Я просто пытаюсь понять ситуацию. Итак, вы его единственная наследница?
– Да, он так говорил.
– Он знал, что вы его презираете?
– Барри не мог даже вообразить, что кто-то его презирает. По-моему, он был психопат. Я смотрела в энциклопедии, что такое психопатия.
– Очень за вас рад. – Вульф взглянул на свои часы. – А теперь вам лучше поехать домой. Раз вы все равно расскажете полиции о визите ко мне, заодно сообщите им, что услышали о смерти мужа по радио. Это избавит вас от необходимости прикидываться изумленной или шокированной печальной новостью. – Вульф не спускал с нее глаз. – Я предупреждал, что вы можете попасть в тяжелое положение. Так оно и вышло. Если меня спросят, чего вы от меня хотели, я отвечу, что вы просили конфиденциального совета, и умолчу, о чем именно была речь. Им это не понравится, но даже если вас арестуют по подозрению в убийстве, их нажим можно будет выдержать. Так что говорите им только то, что сочтете необходимым.
Она открыла сумочку.
– Я хочу выписать чек. Вы должны его взять. Просто обязаны!
– Нет. Может оказаться, что вам ничего не грозит. А вдруг они найдут убийцу сегодня или завтра? Если это случится, я вам вышлю счет за лишний час моего времени. Ну а если убийца не отыщется и гипотеза мистера Гудвина останется неопровергнутой, мы посмотрим.
Вульф оттолкнул кресло и встал.
Она тоже встала, на этот раз совершенно спокойно. Я подошел и подал ей пальто.
3
Проводив ее, я вернулся в кабинет. Вульф чуть подался вперед и, склонив голову набок, принюхивался. Сперва мне показалось, что он намекает на духи миссис Хейзен, осквернившие благородную атмосферу дома, но потом я понял, что шеф силится уловить запахи с кухни, где Фриц запекал гребешки в раковинах. А может быть… Поскольку я чувствовал запах и не принюхиваясь – он хотел понять, положил ли Фриц в соус только лук-шалот или добавил репчатый. Когда я уселся, он, похоже, решил эту задачу и обратился ко мне.
– Я не собираюсь выгораживать убийцу, – заявил он. – Как насчет выражения лица миссис Хейзен? А то сбоку было не видно.
– Один шанс из пятидесяти, что убила она, – сказал я. – Вы слышали, как она еле выговорила, что я «в-в-все придумал». Затем, когда я уточнил, что нет, его застрелили, и до нее дошло, что он действительно убит, она побелела как мел. Причем мгновенно. Можно научиться шевелить ушами, но такое вряд ли кому-то под силу. Это нельзя сыграть.
– Очень хорошо. Звони Коэну и узнай детали.
– Что именно?
– Пусть выложит все, что у него есть. А главное – найдено ли оружие или хотя бы пуля.
– Коэн был счастлив получить сенсацию типа: «Сегодня утром вдова убитого посетила Ниро Вульфа». Может, сообщить ему об этом, она все равно расскажет полиции.
– Ладно.
Я взял телефон, позвонил в «Газетт» и вскоре ужа говорил с Лоном Коэном. Когда я кинул ему кость – миссис Хейзен у Ниро Вульфа, – он тут же захотел весь скелет, не говоря уже о мясе. Но я сказал:
– Пока все, как насчет услуги за услугу?
Коэн не стал упрямиться и выложил мне все, что знал. Я поблагодарил его, повесил трубку и повернулся к Вульфу.
– Труп был найден водителем грузовика в десять восемнадцать утра. Он уже окоченел, значит, смерть наступила несколько часов назад. Хейзен был полностью одет – даже в пальто, и его шляпа валялась на земле рядом. В карманах – обычные пустяки, в том числе пара долларов мелочью. Правда, отсутствовали часы, бумажник и ключи. Конечно, их мог прикарманить кто-то, кто натолкнулся на труп раньше, но запамятовал сообщить. В карманах были письма с адресом и фамилией Хейзена, поэтому бумажник взяли вовсе не для того, чтобы помешать установить личность. Убит выстрелом в спину. Пуля застряла в ребрах. Ее извлекли. Калибр 0,32. Оружия не нашли. Если у полиции и есть кое-какие догадки насчет убийцы, то они предпочитают помалкивать. Впрочем, труп обнаружили всего три часа назад. – Я посмотрел на свои часы. – Точнее, два сорок пять. А Коэн добавил, что отвалил бы мне пять тысяч, если бы я задержал миссис Хейзен, пока он не пришлет человека сделать снимок. Я сказал, что в следующий раз буду иметь в виду.
– Значит, пуля у них есть?
– Да.
– Когда же к нам пожалует полиция?
– Скорее всего, это будет Кремер собственной персоной. Можете представить, как он повел себя, узнав, что она у нас побывала. Заявится часа через два, а то и раньше.
– Как по-твоему, она скажет, что была у меня?
– Нет.
Вульф чуть скривил рот:
– Потому-то я и работаю с тобой. Ты ответил одним словом, а другой разразился бы пятьюдесятью.
– Вот как? А я-то удивлялся. А почему я с вами работаю?
– Это для меня загадка. Теперь мне нужна пуля из револьвера. И ждать тут некогда. У нас двадцать
