— Рад познакомиться с вами, Кейт. Я Монти Робертсон, — он отпустил ее руку. — Неужели я слышу родной акцент?
Она кивнула.
— Значит, из Лондона, да? — спросил Робертсон, и от тепла его мягких черных глаз она почувствовала себя непринужденнее. — Только не говорите, что болеете за «Челси»! — в притворном ужасе воскликнул он.
Кейт рассмеялась:
— Ну, конечно же, болею. «Челси» — лучшая лондонская команда.
Резкий стук бутылки о стол заставил ее повернуть голову. Зак уставился на них.
— Мне нужно еще одно пиво, — произнес он убийственно холодным голосом.
Напряжение сдавило затылок Кейт. Волна изнеможения застигла ее врасплох. Она покачнулась, поднос полетел на пол. Она попыталась ухватиться за столик, чтобы не упасть, но Зак навис над ней. Он схватил ее за руки, удерживая прямо.
— В чем дело? Что случилось?
Кейт нахмурилась, сбитая с толку его раздраженным тоном. Что она сделала на этот раз?
Она попыталась оттолкнуть его, но он держал крепко.
— Ты ужасно выглядишь. — Его голос казался каким-то далеким. — Когда ты последний раз спала?
— Со мной все в порядке, — слабо выдавила девушка, безуспешно пытаясь остановить дрожь.
— Черта с два, — бросил он по-прежнему зло. Неожиданно мир покачнулся, и все поплыло у Кейт перед глазами. Руки и ноги сделались невесомыми. Она почувствовала, что он подхватил ее на руки и куда- то несет.
— П-поставь меня. — Почему она заикается? И почему все кружится?
— Забудь, — угрюмо бросил Зак. — Если ты сама не можешь о себе позаботиться, значит, это должен сделать кто-то другой.
Она попыталась вырваться, но сил не было ни на что.
Сильные руки крепче обхватили ее, и она услышала успокаивающий стук его сердца.
— Расслабься, Кейт, — теперь голос Зака был мягким. — Все хорошо. Я держу тебя.
Она обмякла в его объятиях, закрыла глаза и позволила туману окутать ее теплым, успокаивающим одеялом.
Глава седьмая
Кейт стояла в дверях просторной кухни, теребя пояс кимоно, которое нашла в изножье кровати, и разглядывала спину Зака. Аппетитный запах жарящихся яиц наполнял воздух. Но не только от этого запаха рот Кейт наполнялся слюной. Зак, как всегда, выглядел великолепно в потертых джинсах и выцветшей футболке. И это зрелище ничуть не помогало нервам Кейт успокоиться.
— Доброе утро, — пискляво выдавила она и прочистила горло.
Он медленно повернулся и непринужденно улыбнулся. Затем указал лопаткой на один из табуретов возле стойки.
— Садись. Завтрак готов.
Она не шелохнулась.
— Что я делаю в твоем пентхаусе?
Почему он готовит ей завтрак? И что было прошлой ночью? Последнее, что Кейт помнила, это что она отключилась. Проснувшись десять минут назад, обнаружила себя в постели в одном нижнем белье.
— Поговорим после того, как поедим, — сказал Зак, раскладывая яичницу на тарелки, уже нагруженные беконом и поджаренными булочками. — Хочешь кофе?
Она не хочет кофе. Она хочет знать, что произошло ночью, после того, как она выставила себя полной дурой — лишилась чувств, как какая-нибудь героиня мыльной оперы.
Но что было потом? Если они не занимались любовью, то почему он так дружески настроен? Разве вчера вечером он не велел ей убираться из его отеля?
Зак расставил все необходимое для завтрака на стойке и, подняв глаза, нахмурился. Она все еще стояла как вкопанная в дверях.
— Ну, давай, выкладывай, в чем дело, — сказал он нетерпеливо и поставил кофейник и две чашки рядом с тарелками.
Кейт всегда предпочитала прямоту, однако эти слова дались ей нелегко:
— Мы этой ночью спали вместе?
Зак вскинул брови и рассмеялся. Спина Кейт одеревенела. Он сел на табурет и налил себе кофе, все еще усмехаясь.
— Милая, за последние пару дней ты нанесла несколько сокрушительных ударов по моему самолюбию.
Тепло в его голосе позволило Кейт немного расслабиться.
— Как это?
Он сделал глоток кофе, поставил чашку и похлопал по табурету рядом с собой.
— Садись, и я тебе расскажу.
Она заколебалась, потом подошла к нему и взобралась на высокий табурет.
Зак положил ладонь ей на колено. Кейт напряглась, слишком отчетливо ощущая тепло его руки и чистый, такой знакомый запах.
— Когда я занимаюсь любовью с женщиной, то наутро леди обычно помнит об этом. — Зак убрал руку. — И я не пользуюсь случаем, когда женщина не может сказать «нет». — Он встретился с ней взглядом. — Поэтому я спал в другой спальне.
Ей следовало бы испытать облегчение, но по какой-то немыслимой причине она его не испытывала.
— Спасибо.
— Не за что. — Он взял вилку. — А теперь ешь.
Она послушалась, уже не зная, что думать.
Ладно, они не спали вместе, но почему тогда он так мил с ней?
Приступив к завтраку, Кейт внезапно осознала, насколько голодна, и на время отодвинула все свои сомнения в сторону, наслаждаясь вкусной едой. Она пила вторую чашку кофе, когда заметила, что Зак закончил и наблюдает за ней.
Она вытерла рот салфеткой.
— Завтрак был чудесный, Зак. Спасибо, это было очень мило с твоей стороны.
— Не совсем, — отозвался он с непроницаемым выражением лица. — Я должен извиниться перед тобой.
— Да? — Почему у нее такое чувство, будто она пропустила что-то жизненно важное? — За что?
— За то, что вел себя как свинья вчера утром и вечером в баре.
Кейт заморгала, удивленная этим признанием. Она полагала, что извинения не в его стиле.
— Что ж, принято.
Пора уходить, решила она, пока этот тлеющий взгляд снова не завладел ею. Соскочив с табурета, Кейт потянулась за его тарелкой.
Он поймал ее за запястье.
— Что ты делаешь?
— Собираюсь помыть посуду перед уходом.
— Не надо, — сказал он, переворачивая ее руку. — Персонал сделает это позже. — Его большой палец погладил место, где бился пульс, вызвав дрожь.
Острая стрела желания пронзила Кейт до основания. Она потянула руку, чувствуя себя в ловушке.
