подобного жара.
Он снова набрал номер, на этот раз прислушиваясь, где раздастся звонок. Он наблюдал за человеком, почти затерявшимся среди толпы.
Вот он, этот человек: седые волосы, грузный, красное от гнева лицо. Жертва Тоби подошла к краю тротуара.
— Долго еще мне здесь торчать? — рявкнул банкир в трубку.
Он развернулся и пошел обратно к гранитной стене банка. Остановился слева от вращающейся двери, холодными глазами глядя вокруг.
Он всматривался в каждого, кто проходил мимо, за исключением худощавого и сгорбленного молодого человека, который прихрамывал, пригибаясь под весом рюкзака за плечами и портфеля.
Этого молодого человека он просто не заметил.
Поравнявшись с банкиром, Тоби выстрелил ему в голову. Быстро убрал пистолет в карман, поддержал тело правой рукой, позволив ему соскользнуть по стене на тротуар вперед ногами. Тоби заботливо опустился рядом с ним на колени.
Он вынул из кармана банкира носовой платок и вытер ему лицо. Банкир был мертв. Затем, на виду у ничего не видящей толпы, Тоби забрал у него телефон, бумажник и маленькую записную книжку, лежавшую в нагрудном кармане.
Ни один человек из проходивших мимо не остановился, даже те, кому приходилось перешагивать через вытянутые ноги банкира.
Тоби удивило промелькнувшее в голове воспоминание. Он увидел брата и сестру, мокрых и мертвых, лежащих в ванне.
Он отогнал это воспоминание. Он сказал себе, что оно лишено всякого смысла. Как можно аккуратнее он одной рукой сложил носовой платок и опустил на мокрый лоб банкира.
Тоби прошел три квартала, поймал такси и вышел из машины, не доезжая трех кварталов до квартиры.
Тоби поднялся на свой этаж. Его пальцы дрожали, сжимая маленький пистолет в кармане. Он постучал в дверь и услышал голос Алонсо:
— Винченцо?
— Ты там один? — спросил он.
Алонсо открыл дверь и втащил его внутрь.
— Где ты был? Что с тобой случилось? — Он смотрел на черные волосы, на темные очки.
Тоби оглядел квартиру.
Затем повернулся к Алонсо и сказал:
— Они все мертвы, люди, которые причинили тебе беспокойство. Однако дело еще не кончено. Не было времени заглянуть в ресторан, поэтому я не знаю, что там произошло.
— Я знаю, — ответил Алонсо. — Они расстреляли моих работников и закрыли заведение. О чем, черт возьми, ты толкуешь?
— Ага, ладно, — произнес Тоби. — Это не так уж плохо.
— Что ты, ради всего святого, хочешь сказать? Что значит «они все мертвы»? — спросил Алонсо.
Тоби рассказал ему обо всем, что случилось. Затем прибавил:
— Ты должен познакомить меня с теми, кто знает, как довести дело до конца. Ты должен отвести меня к своим друзьям, которые не захотели тебе помочь. Теперь они помогут. Их заинтересуют эти компьютеры. И эти телефоны. Им очень захочется получить эту маленькую записную книжку. Здесь информация. Тонны информации об этих преступниках, о том, чего они хотят и чем занимаются.
Алонсо долго смотрел на него, не говоря ни слова, потом упал в единственное кресло и провел пальцами по волосам.
Тоби запер за собой дверь ванной. Пистолет он взял с собой. Он прислонил к двери тяжелую фарфоровую крышку от бачка унитаза, принял душ, не задергивая занавески, намыливался раз за разом, пока вся черная краска не сошла с волос. Разбил очки. Завернул перчатки с разбитыми очками в шарф, обернул их полотенцем.
Когда он вышел, Алонсо разговаривал по телефону. Он был полностью поглощен беседой. Он говорил по-итальянски или на сицилийском диалекте, этого Тоби не мог определить. Он выучил в ресторане лишь несколько слов, и такой поток речи был для него слишком быстрым.
Повесив трубку, Алонсо произнес:
— Ты их действительно сделал. Ты всех прикончил.
— Об этом я и говорил, — отозвался Тоби. — Но за ними придут другие. Это только начало чего-то большого. Информация из компьютера адвоката бесценна.
Алонсо смотрел на него в бесконечном изумлении. Его ангел-хранитель стоял, скрестив руки на груди, и с печалью взирал на эту сцену — примерно так я могу описать его состояние с точки зрения человеческих ощущений. Ангел Тоби горько рыдал.
— Ты знаешь людей, которые помогут мне использовать эти компьютеры? — спросил Тоби. — В доме и в конторе были еще стационарные, но я не умею снимать жесткий диск. К следующему разу я должен научиться этому. Все компьютеры напичканы информацией. В них телефонные номера. Там их, наверное, целые сотни.
Алонсо кивнул. Он был потрясен.
— Через пятнадцать минут, — сказал он.
— Что через пятнадцать минут? — спросил Тоби.
— Они будут здесь. Они будут счастливы познакомиться с тобой и счастливы научить тебя всему, что знают сами.
— Ты уверен? — спросил Тоби. — Раньше они отказались тебе помочь, и почему бы сейчас им просто не убить нас обоих?
— Винченцо, — сказал Алонсо. — Ты тот, кого им не хватало. Именно тот, кто им нужен. — Слезы навернулись на его глаза. — Сынок, неужели ты думаешь, что я тебя предам? Я же твой вечный должник. Где-то наверняка есть копии тех документов, но ты убил людей, имевших к ним доступ.
Они спустились на улицу. Внизу их дожидался длинный черный лимузин.
Прежде чем сесть в машину, Тоби выбросил полотенце с очками, шарфом и серыми перчатками в мусорный бак, засунув сверток поглубже в хрустящую массу бумажных стаканчиков и пластиковых пакетов. На левой руке остался отвратительный запах. Он взял с собой чемодан, лютню, портфель и кожаный рюкзак с компьютерами и сотовыми телефонами.
Тоби не понравился вид машины, он не хотел садиться в нее, хотя и много раз видел, как подобные автомобили катят вечерами по Пятой авеню, притормаживая у дверей Карнеги-холла или Метрополитен- оперы.
Наконец вслед за Алонсо он скользнул внутрь и сел напротив двоих молодых людей на черное кожаное сиденье.
Оба эти человека возбудили в нем жгучее любопытство. Они были светлокожие, со светлыми волосами, почти наверняка русские.
Тоби затаил дыхание, как в тот раз, когда мать разбила его лютню. Он сжимал в кармане пистолет. Больше никто из сидящих в машине не держал рук в карманах. Все руки были на виду, кроме руки Тоби.
Он обернулся к Алонсо и посмотрел на него. «Ты меня предал».
— Нет, нет, — произнес старший из двоих блондинов.
Алонсо улыбался, словно слушая восхитительную арию. Молодой человек говорил по-английски как американец, а вовсе не как русский.
— Как тебе удалось? — спросил блондин помоложе. Он тоже оказался американцем. Он взглянул на часы. — Еще нет и одиннадцати.
— Я хочу есть, — сказал Тоби. Он крепко держал пистолет в кармане. — Мне всегда хотелось побывать в «Русской чайной».
Суждено ему погибнуть или нет, но Тоби решил, что это очень умный ответ. Кроме того, это правда. Если ему предстоит последняя трапеза, ему действительно хотелось бы позавтракать в «Русской чайной».
