— Вы что-то хотели сказать, — напомнил Билл Смит.
— Хотела сказать, — усмехнулась она, безуспешно стараясь пригладить волосы, — что весьма сожалею, но ничем не могу вам помочь. Мы не видели ни одного бродяги. Если бы кто-то скрывался поблизости, то, наверно, пришел бы к нам. У нас на заднем крыльце стоит незапертый холодильник. — Она прекратила напрасные попытки укротить непослушную прическу и улыбнулась немного приветливей: — Вам не кажется, господин лейтенант, что миссис Харрис и миссис Черингтон просто слишком нервные особы с богатым воображением, разыгравшимся после напугавшего их убийства на соседней вилле?
— Вы, вероятно, правы, — ответил, широко улыбаясь, Билл Смит и обернулся к сопровождавшему его полисмену: — Доложите, что мы обошли дома на этой улице, опросили жителей и не обнаружили ничего подозрительного. — Затем он снова повернулся к Мариан: — Очень вам благодарен. — И, потянув носом, заметил: — Как тут вкусно пахнет!
Дина на лету поймала подвернувшийся счастливый случай. Она выступила вперед.
— Господин лейтенант, наверное, голоден. Держу пари, что вы сегодня не обедали!
— Перехватил какой-то бутерброд.
— Бутерброд — это не обед! — возмутилась Эйприл.
К всеобщему удивлению и особенной радости девочек Билл Смит залился румянцем.
— Нет, правда, — произнес он. — Мне нужно идти.
— Это же лишено всякого смысла, — убеждала его Дина.
— Вы умрете с голоду, — подтверждала Эйприл.
— У нас шикарная индейка, — подключился к уговорам Арчи.
Лейтенант уступил, не сумев сдержать натиск превосходящих сил. Против него выступала сыгранная троица. И, не успев опомниться, он уже сидел за столом. Сама не зная, когда и как она это сделала, Мариан отрезала еще один кусок индейки. Дина и Эйприл мгновенно подали нож, вилку, тарелку, чашку. Арчи включил кофеварку. Эйприл намазала на хлеб масло. Дина положила солидный кусок торта.
Лицо Билла Смита озарилось восхищенной улыбкой:
— Глазурь на кленовом сиропе! Точно такая лее, какую готовила моя мать! Сколько лет я не ел ничего подобного!
Дина усадила мать на кухонный стул. Эйприл налила ей кофе. Билл Смит, попробовав кусочек бутерброда с индейкой, произнес: 'Объедение!' Кот Дженкинс, пробудившись, жалобно мяукнул. Билл Смит, почесав у него за ухом, угостил его кусочком индюшачьей кожицы.
— Вам нравятся кошки? — спросила Мариан.
Именно в этот момент троица младших Кэрстейрсов нашла наиболее удобным, чтобы тактично удалиться со сцены. Правда, уже на пороге Арчи не замедлил обернуться и заорать:
— Обязательно попробуйте мамусин торт. Мамуся готовит лучше всех на свете!
Эйприл ухватила его за воротник и потянула к лестнице.
— Самый наилучший торт иногда может оказаться приторным, — поучала она брата.
Потом, как каждый вечер, начался ожесточенный спор, идти ли Арчи спать или можно подождать еще немного. И, как обычно, Арчи проиграл. Ему удалось протянуть только пять минут, притворившись, что забыл молитву, и еще пять под предлогом, что забыл почистить зубы. Пожелания доброй ночи он сумел растянуть на очередные десять минут. Но в конце концов все же оказался в постели.
Дина замкнула двери спальни, которую делила сестрой.
— Эйприл, наверно, нужно вернуть Арчи Долг?
— Может быть, и нужно, но я в этом не уверена. Арчи не знает, что мамуся дала три доллара на кока-колу и все остальное.
— Это было бы настоящим предательством, — сурово осудила сестру Дина.
— Вполне возможно, — согласилась Эйприл. — Но в воскресенье День Матери. Нельзя подарить ей неизвестно что. Если мы вернем долг уже завтра, Арчи все равно не откажется от процентов. А если снова попросим у него взаймы на подарок маме, он опять выдвинет свои условия. Мы сделаем иначе… — Эйприл немного помолчала, что-то обдумывая. — Скажем ему, что выделили из своих денег два доллара семьдесят пять центов* на подарок мамусе.
— Лучше округлить до трех долларов. Двадцать пять центов возьмем из денег на кока-колу. Тогда Арчи придется заплатить полтора доллара.
— И купим маме что-нибудь поистине необыкновенное. Не станем дарить шоколад, он плохо сказывается на коже. Цветы покупать не нужно, можно получить в подарок великолепный букет из сада миссис Черингтон. Скажем, что это на День Матери. Наверно, она не пожалеет своих чудесных роз.
— Слышишь? — Эйприл схватила сестру за
За окном что-то тихо прошелестело. Погасив свет, Эйприл подошла к окну и выглянула. Купа гортензий шевелилась, как живая. Из-за нее выскользнула какая-то тень и понеслась к старой беседке.
— Это тот самый бродяга, — шепнула Дина.
— Убийца! — охнула Эйприл.
— Откуда ты знаешь?
— Убийцы всегда возвращаются к месту преступления. Знаю, читала в книжках.
— Глупости, — не согласилась Дина, но вдруг воскликнула: — Смотри, Эйприл!
— Крадется на заднее крыльцо, — констатировала Эйприл, сжимая руку сестры.
— Давай закричим, — предложила Дина. — Позовем Билла Смита и маму.
Они выбежали из комнаты и спустились по лестнице на первый этаж. Но тут Дина остановилась. Из кухни доносился шум дружеской беседы, прозвучал смех. Голос Билла Смита произнес:
— Еще один кусочек торта, но уже действительно маленький.
Ему ответил голос матери:
— Позвольте предложить вам и кофе. Он еще горячий.
Дина и Эйприл молча переглянулись. Потом Дина, потащив за собой Эйприл, на цыпочках прошла через гостиную до самых входных дверей. Они вышли во двор и бесшумно закрыли двери.
— Боишься, Эйприл?
— Н-н-нет. — Эйприл громко сглотнула слюну.
— Я тоже нет, — сказала Дина, надеясь, что сестра не слышит, как стучат, подрагивая, ее зубы. — Ладно, уладим все сами.
ГЛАВА 8
— Арчи никогда нам этого не простит, — призналась Эйприл. — Надо было разбудить его и с собой.
— Завтра ему нужно рано встать, чтобы собраться в школу, — строго возразила Дина. — Наконец, он просто не сумел бы выйти из дому без шума.
Они постояли, прислушиваясь. Ни единый звук не нарушал вечерней тишины. В бледном свете луны мрачно темнели на газоне неподвижные деревья. Девочки бесшумно передвигались вдоль дома.
— Если это убийца, что будем делать? — спросила шепотом Эйприл.
— Ты его задержишь, я побегу к мамусе, а она уже вызовет полицию. Ей будет принадлежать вся заслуга.
Вокруг все еще царила тишина. Девочки немного подождали, держась за руки и притаившись в тени от дома. На траве четко выделялся светлый прямоугольник света, падающего из кухонного окна. Внезапно до них донесся неясный шум, послышались удивительно знакомые звуки. Это скрипнули двери на заднем крыльце. — Кто-то украдкой, очень медленно и тихо открыл дверь и закрыл ее за собой. Дверь скрипнула дважды, а потом третий раз, но уже совсем тихо. Видимо, ее осторожно придерживали рукой. 'Только бы она не заметила, как мне страшно!' — подумали одновременно Дина и Эйприл.
Кто-то бесшумно, словно бестелесный дух, скользнул по ступенькам крыльца. В лунном свете блеснула молочная бутылка. Но ведь духи не гуляют с бутылками под мышкой! Тень мелькнула по краю газона, тихонько прошелестели кусты, и снова установилась тишина.
