Серж, не отрываясь, смотрел на мальчика. И чего он пристал к Джимми со своими вопросами? Серж прекрасно знал, что делает тут этот малыш. Ждет, когда отец поиграет с ним. Никакие объяснения тут ни к чему. Даже после того, как Агнес выставила его и Серж уехал, он не оставлял мысли, как бы вернуться и восстановить великую связь отца с сыном.
Но всегда что-то вставало у него на пути: очередная игра, очередное сборище или вечеринка, очередные скачки, очередная женщина. Его сын не заслужил такого. Мартин никогда не прекращал ждать и надеяться, поглядывая на окно или на лед, ждал, когда же Серж появится рядом. Серж понимал: никто не сможет переубедить этого мальчика.
– Эй, малыш, – позвал Серж.
Мальчик стоял посередине узкой улочки и притворился, что не слышит. Он еще упорнее продолжал бросать мяч в перчатку, полностью сосредоточившись на этом своем движении.
– Малыш! – позвал Серж снова. – Рикки!
При звуках своего имени мальчик вскинул голову и напряг слух, однако взгляд не перевел. Мяч все так же бился о кожаную перчатку, все с тем же несгибаемым упорством.
– Хороший мальчик, – сказал Серж. – Нельзя разговаривать с незнакомыми людьми, особенно с жуликами.
Тут малыш вообще повернулся спиной к Сержу, чтобы не видеть его. Его броски стали еще резче.
– Тебе грустно без твоего папы, – проговорил Серж. – Мне тоже.
Малыш бросил мяч и упустил его, тот покатился, подпрыгивая по тротуару, и ударился в дерево. Бросившись вдогонку за мячом, малыш словно представлял перед собой бейсбольное поле, так четко он в своих движениях не заходил за левую линию. По всем правилам захватив мяч, он вернулся на место, где стоял до этого, и снова начал ловить мяч в перчатку.
– Твой папа был хорошим, – сказал Серж.
Мальчик едва слышно буркнул что-то, и хотя Серж не мог поклясться, что слышал его слова, ему показалось, что малыш поправил его:
– Он и сейчас хороший.
– Он говорил, ты отлично играешь, – снова заговорил Серж. – Это правда?
Вместо ответа Рикки изловчился и бросил бейсбольный мяч как можно выше. Мяч вырвался из руки в небо, затем упал ему в перчатку. Это был идеальный свэк.
– Превосходно, – похвалил Серж.
Рикки снова играл сам с собой. День был жарким. Красивый летний день. Серж перенесся мыслями в Лак-Верт и подумал, есть ли здесь хорошее озеро или пруд. Мальчишки должны проводить лето плавая, играя с друзьями, а не торчать у тюремных ворот в надежде увидеть своих убитых папаш.
Серж смотрел на мальчика и думал о Тино. Сын сильно напоминал отца: такое же жилистое строение тела, высокие скулы, горячий взгляд черных глаз, волосы ежиком. Сколько лет было Тино, когда того затянула уличная жизнь вместо игры в бейсбол?
– Мой сын много тренировался, – говорил Серж, но малыш, казалось, его не слушал. – Он никогда не прекращал заниматься. Он учился и тренировался, день изо дня. Теперь он профессионал.
Помимо своей воли Рикки посмотрел на Сержа. Он сбился с ритма, и мяч закувыркался прочь. На этот раз, когда он вернулся с мячом, он встал поближе к ограде, но начал играть снова.
– Да уж, мой сын знаменитый игрок, – продолжал Серж. – В следующем году он выиграет Кубок Стэнли, он играет в хоккей за «Бостон Брюинз».
Рикки посмотрел на него, словно пытаясь разобраться, обманывает ли его Серж или нет. Скорее всего, малыш порядком наслушался вранья от своего отца. Да и Серж давно стал экспертом по полуправде и неправде, уговаривая себя, что никому нет дела до его правды, давно научился оправдывать любую ложь необходимостью.
Да, он был лгуном со стажем, и он заслужил подозрительный взгляд этого малыша.
– Мартин Картье, – назвал Серж имя сына. – Золотая Кувалда.
Рикки поднял брови, словно хотел сказать: «Может, и так, а может, и нет».
И стал бросать мяч об стену, ловя его с первого прыжка.
– Он никогда не переставал тренироваться, – не унимался Серж. – Дело – прежде всего, Рикки. Работай упорно, Рикки. Пусть твой отец гордится тобой.
Бросок, прыжок, захват. Бросок, прыжок, захват.
Вернулся охранник, разобравшись с потасовкой, встал у ворот и хлопнул в ладоши, испугав Рикки. Мальчик поймал мяч и встал перед охранником. В глазах его смешались страх и вызов.
– А теперь иди-ка ты домой, – сказал Джим. – Не заставляй меня позвать кого-нибудь, кто уведет тебя силой.
– Я папу жду.
– Сам знаешь, что это не так, – устало бубнил Джим. – Знаешь ведь, папаша твой умер. Пойми, мне тебя жаль, но нельзя тебе болтаться тут без дела.
– Я жду его, – упорствовал Рикки. Джим покачал головой:
– Ты дождешься, что мне придется звать полицейских, чтобы забрали тебя.
Глаза Рикки расширились. Упоминание о полиции подействовало. Всего восемь лет, а малыш уже боялся полиции. Сержа наполнила печаль при мысли о том, что натворил Тино, что оставил своему единственному
