целого этажа, лишенное гражданских убранств и каких-либо укрытий, манило его.
— Почувствуйте ярость Волков, предатели! — завопил Железный Шлем, забрызгав слюной вокс- решетку, и прыгнул прямо на испуганных солдат за расколотыми дверьми. Грохочущее эхо его вызова разбило последние стекла в окнах этажа. Из шахт появились еще Волки и бросились в бой, плавно извлекая прикрепленное силовое оружие и активируя его.
Бой был коротким, жестоким, ужасающим. На этаже находились несколько сотен смертных солдат, многие с тяжелым вооружением. Некоторые из них были выжившими в предыдущих боях; другие — свежими солдатами из центра в блестящей броне и новыми лазганами. У них было тяжелое вооружение, включая орудия, из которых гангавцы вели огонь по приближающимся охотничьим стаям. Они разворачивали их внутрь в попытке остановить наступление ужаса, идущего убить их.
Это им не помогло. Ворвавшись в их ряды со свистящим клинком Железный Шлем снова начал смеяться. Усиленный вокс-устройствами доспеха страшный звук разнесся по всему уровню. К нему присоединился Рангр, смеясь в странной, пугающей манере. Он выкосил целые ряды колеблющихся вражеских солдат.
— Сражайтесь со мной, отбросы! — проревел Железный Шлем, разрезав человека обратным движением клинка, одновременно пробив другой рукой грудь второго. — Сражайтесь, как люди, которыми вы когда-то были!
В дальнем конце уровня, у разбитых окон, расчет автопушки пытался развернуть ее, чтобы прицелиться в неистовствовавших Волков. Железный Шлем заметил их и радостно заревел.
— Отлично, парни! — завопил он, швырнув тело гангавца со сломанной спиной в колонну и направившись к расчету орудия. — А теперь попробуйте выстрелить!
Обезумевшие солдаты почти успели сделать это. Тяжелый ствол развернулся на громоздком вертлюжном станке и приготовился к стрельбе. Патронная лента исчезла в пазу и индикатор безопасности погас. С отчаянным взглядом канонир нажал спусковой крючок, вздрогнув, когда огромная фигура Волчьего Лорда оказалась на расстоянии удара.
Быстрый, как смерть на льду, Железный Шлем обрушился на них и вырвал одной рукой ствол автопушки из ее лафета. Он взмахнул им, как дубиной, вышвырнув троих членов расчета из окна. Еще до того, как стихли их крики, он изрубил остальных ледяным клинком. Затем он свирепым пинком отправил лафет автопушки следом.
— Хьолда! — заревел он, воздев руки к небу. В одной из них был ледяной клинок, в другой — ствол автопушки.
Стоя на краю башни, Железный Шлем с высоты мог видеть весь город. Во всех направлениях пылали неконтролируемые пожары. Он видел другие башни, сотрясаемые взрывами. Небо исполосовали инверсионные следы его штурмовых кораблей. Гул канонады сотрясал землю, прерываемый безошибочным ревом приближающихся «Лендрейдеров».
Город уничтожался, квартал за кварталом, район за районом. Неважно сколько солдат было брошено в мясорубку, конец стремительно приближался.
Он взглянул на текущее состояние операции на дисплее шлема. Объекты захватывались в каждом секторе. Подобно гигантской паре клыков Волки приближались к главным целям. Генераторы пустотных щитов будут захвачены до рассвета, а следом электростанции.
Его братья превзошли самих себя. Никогда их безупречность на войне не проявлялась столь дерзко. Железный Шлем оскалился, чувствуя, как его изогнутые клыки скребут о внутреннюю поверхность шлема.
В этот момент на западе разошлась пелена тумана и дыма от горевшего топлива, открыв на горизонте огромные, сутулые очертания пирамид. Теперь они были намного больше, темные и массивные, окольцованные самыми мощными укреплениями, оставшимися в городе.
— Они тебе не помогут, — прорычал Железный Шлем, направив ледяной клинок в ту сторону, куда должен был последовать. — Сейчас тебе ничто не сможет помочь, изменник. Ты играл в опасные игры с Волками Фенриса.
Вернулась его волчья усмешка. Наслаждение убийством наполнило его тело.
— И теперь они вцепились в твои пятки.
'Катафракты' были ужасающими машинами, сплавом кибернетической технологии и исследований по вооружению из более выдающейся эпохи. Огромные, отчасти человеческие фигуры, но более широкие и тяжелые, работали безустанно, они рубили и сверлили каменную поверхность туннелей, пробивая дорогу своими чудовищными руками-бурами без пауз и жалоб. Их тяжелые, сегментные ноги были соединены для противодействия отдаче, они не обращали внимания на град обломков камней и продвигались через их груды. За ними следовали сотни просперинских инженеров, оттаскивая расколотые камни, укрепляя потолок подпирающими опорами и выравнивая зазубренные стены. Работа продвигалась, как и все остальное во флоте Тысячи Сынов — невозмутимо, эффективно, мастерски.
Но недостаточно быстро. Афаэль обнаружил, что все в большей степени не может контролировать свое разочарование темпом раскопок. Уже прошло много дней, дней, которые он не мог позволить себе потерять. Туннели были не просто заполнены свободным обвалом, но сцементированы мельта-взрывами. Порой отбросы было также трудно бурить, как и цельную скальную породу. Кора Фенриса, как и ожидалось, обладала твердостью железа. Что еще хуже, Псы установили мины и невзорвавшиеся осколочные заряды внутри расплавленного камня, и несколько бесценных 'катафрактов' было потеряно, когда их руки-буры активировали остаточные ловушки.
Задержка приводила его в ярость. Афаэль знал, что Темех приближается к своей цели. Если Клык не будет взломан, а его обереги отвращения — уничтожены, тогда позиция Афаэля, как командующего армией окажется под угрозой. Все колдуны, командующие флотом вторжения, знали, что стоит на кону.
Со своей позиции внутри туннеля Афаэль наблюдал, как трио 'катафрактов' пробивают себе дорогу в сердце горы. Вокруг них парили светосферы, омывая роботов тусклым оранжевым светом. Потолок туннеля едва возвышался над их массивными плечами. Расколотые камни доходили им уже до колен, и суетливые ряды смертных рабочих старались не отставать от задачи по их удалению.
Шея Афаэля снова начала чесаться. Ощущение сводило с ума, словно крошечные когтистые руки застряли под его кожей и царапались, чтобы выбраться наружу. Когда он повернул голову, о внутреннюю поверхность доспеха зашуршали перья. В течение некоторого времени что-то еще росло на его лице, надавливая на пластину шлема. Он знал, что скоро изъяны станут видны. Его правая рука уже не сжималась.
Афаэль отвернулся от скалы и пошел прочь мимо ожидающих рядов буксировочных машин, их загрузочные люки были открыты, а краны переведены в рабочее положение. Когда он шел по туннелям, люди поспешно убирались с его дороги. Они стали опасаться его непредсказуемого настроения с тех пор, как штурм остановился.
Он игнорировал их. Ближе к выходу из туннеля следы горных работ уступили место грубой дороге и постоянному освещению. Потолок и стены туннеля были вырублены достаточно широко, чтобы позволить въехать «Носорогам» и «Лендрейдерам», что было одной из причин затягивания работ по раскопкам. Легкое вооружение уже было отправлено в замкнутое пространство. Когда 'катафракты' приблизятся к своей цели, их усилят тяжелым вооружением. К тому времени, как последние стены пробьют, целые роты рубрикаторов будут ждать приказа атаковать.
Афаэль достиг входа в туннель и шагнул в яркий, резкий свет фенрисийского утра. Казалось, его глаза утратили свою обычную фотореактивную скорость, и на мгновение он полуослеп от сияния. Новый снегопад покрыл большую часть разрушений, но дороги по-прежнему были забиты людьми и машинами. Повсюду стояли столбы дыма, как от работающих двигателей машин, так и от костров, разожженных солдатами, чтобы согреться.
К нему спешил просперинский капитан. Лицо человека было скрыто за защитной маской, но Афаэль уже почувствовал его страх. Новости будут плохими.
— Лорд, — произнес человек, неуклюже поклонившись.
— Давай быстрее, — выпалил Афаэль, испытывая желание хотя бы одно мгновенье почесать кожу. — Сообщение от капитана Эйррека с флагмана.
