Он был подготовлен, чтобы сражаться с кем угодно, кроме самого себя. В этой битве он потерпел поражение. Он стал позором для академии... и позором для самого себя. Демоны победили.
'Я не могу сражаться с ними', - сказал он тихо.
И словно из-за спины, так отчетливо, что Кевин едва не обернулся, эхом академии донесся голос Раскера:
- Можешь думать, что можешь, можешь думать, что нет, но в обоих случаях ты будешь прав.
5
Время донесло до нас детскую песенку и игру времен легендарных подвигов Чарла, героя эпохи короля Новуса.
Кевин помахал рукой, чтобы ему подали очередную кружку кислого пива и мрачно уставился в кружку. Не важно, сколько раз он снова и снова мысленно сражался с разбойниками в Проходе, удар за ударом, шаг за шагом. Все равно воспоминания продолжали настойчиво копошиться внутри, пытаясь вырваться. И каждый раз все повторялось сначала. Снова и снова Кевин переживал свои промахи, все вместе и каждый в отдельности, но это не приносило ему облегчения. Ничто не менялось. Он не мог ничего изменить. Как там говорил Сэнтон?
- У тебя глаза как у орла, Кевин. Мне хотелось бы, чтобы ты направил их внутрь самого себя и сумел выследить всех крыс и мышей, которые продолжают грызть твою душу.
- Легко говорить, Сэнтон! - возразил Кевин робко и поспешно глотнул из кружки, когда головы посетителей повернулись к нему. Он сидел в крошечной, дымной и угрюмой таверне в Кроссривер, весьма гнусном месте, едва расчищенном от всей грязи, которую принес с собой паводок. В воздухе висела кислая вонь, но Кевин старался не обращать на нее внимания. Весь Кроссривер пропитался запахом гнили. Повсюду громоздились кучи навоза и прочего хлама, то тут, то там попадались полуразрушенные хижины, и все это, выставленное горячим лучам солнца, потихоньку высыхало, не прекращая распространять зловоние.
- Ты, наверное, думал, что река слегка помоет и вычистит Кроссривер, - сказал кто-то по этому поводу, - но она сделала его еще хуже. Как это может быть?
Артур-оружейник, после того как в течение нескольких дней постоянно жаловался на отсутствие сухого угля, наконец заканчивал работу над мечом. Его мастерская находилась как раз напротив таверны. Это обошлось Кевину в двенадцать золотых, так как именно на этой цене они с мастером в конце концов остановились, - при том, что поначалу с него запросили семнадцать, - но, по крайней мере, это была хорошая сталь. Во всяком случае, все говорили об Артуре именно так. Кевин вызвал в 'Голубом Кабане' настоящий взрыв смеха, когда заикнулся о своем желании получить клинок работы гномов.
- Моя бабка всегда говорила: 'В одной руке - помочиться, а в другой - на принцессе жениться', дескать, много хочешь, а куда меньше можешь!
- Ты совсем спятил, парень! Уговорить гнома продать тебе клинок так же невозможно, как долететь по воздуху до Верхних Равнин!
- В следующий раз он захочет лук эльфов!
- И плащ волшебника.
После этого случая Кевин перестал появляться в 'Голубом Кабане' и стал проводить свое время и столоваться в целом десятке различных таверн. Его заставили сделать это вовсе не шутки по поводу меча, а общая обстановка в целом. Теперь его уже узнавали и приветствовали ухмылками, н него многозначительно поглядывали и, отвернувшись с улыбкой, принимались шептаться. Иногда только одно слово доносилось до его слуха, но это слово было 'Викет...'
- А-а-а... пусть все они провалятся в ад! Они... - Кевин вдруг понял, что снова громко разговаривает сам с собой. Мрачный одноглазый крестьянин, отвернувшись от своих товарищей и, злобно глянув на Кевина, сказал:
- Не слишком ли ты расшумелся здесь, балаганный шут?
Кевин всем корпусом повернулся к нему. По крайней мере, это он мог понять.
- Когда я в последний раз видел что-то похожее на твою одноглазую рожу, - сказал он, - это оказалась свинья, повернутая ко мне задницей. Вы с ней были очень похожи.
Крестьянин зарычал и вскочил, сжимая в руке рукоять заткнутой за пояс узловатой дубинки, однако двое его товарищей в тот же миг схватили его з руки.
- Нет, Хубер, не делай этого!
- Успокойся, приятель, возьми себя в руки. Это тот самый боец...
- Никакой он не боец, судя по тому, что я слышал, - огрызнулся Хубер. Тем временем еще один человек поспешил на помощь державшим Хубера. Кевин наблюдал за их возней с выражением легкого раздражения на лице.
- Отпустите его, - сказал он, - у меня как раз подходящее настроение, чтобы оторвать этому муравью его безмозглую голову.
Хубер испустил хриплый яростный вопль и чуть было не вырвался. Тогд четвертый из сидевших за столом мужчин тоже встал, схватил табурет и с размаху ударил Хубера по голове. Тот сразу обмяк и выскользнул из рук державших его людей. Те отпустили его, и Хубер лицом вниз распластался н грязном полу.
- Не обращайте на него внимания, - обратился к Кевину один из мужчин. - Время от времени он бывает совершенно непереносим. По правде сказать, редкий день обходится без того, чтобы он на кого-то не прыгнул. А вообще-то он - маленькое глупое дерьмо.
- Верно, - подтвердил еще один крестьянин. - И мы регулярно спасаем ему жизнь подобным образом.
Кевин, не говоря ни слова, снова вернулся к своему пиву. Он продолжал хмурить брови, но теперь его гнев был направлен больше против самого себя, нежели против чего-либо другого. О Боги! Как ему хотелось, чтобы это случилось! Знакомый голос демона хихикнул над ухом и принялся причитать, что если бы Кевин повел себя поумнее, то он мог бы втянуть в драку всех посетителей таверны.
Разве не получил он тогда удовольствия? Возможно...
К тому же это могло помочь ему хоть немного утолить свою ярость, как огонь сжигает высохшую прошлогоднюю траву и жнивье. Совсем как это было три ночи тому назад, когда этот болван в 'Знаке Потерянной Собаки' затеял пошутить над Кевином. Теперь он долго не сможет бросить никому вызов.
И перед его мысленным взором снова пронеслась вся сцена.
- Эй ты, великий воин! Если ты хочешь уйти, то должен притвориться, что вот эта дверь - Проход, а я буду разбойником, - и он ухмыльнулся.
- Прекрасная мысль, - отвечал Кевин, кивал, - давай посмотрим, как у меня получится на этот раз.
Некоторое время спустя один из восхищенных зрителей, осматривая неподвижное тело на полу,
