заставить людей серьезно воспринимать подобную информацию, не хихикать и по крайней мере выслушивать меня до конца? Потому-то я и придумал такое весьма гибкое определение цели своих исследований. Знаете, зачастую все зависит от первоначального восприятия, в частности, от названия. Окрестите нечто привидением – и все дружно посмеются над вами. А вот если то же самое представить «проявлением постоянной энергии, продолжающей действовать и после факта физической смерти», то вполне возможно, что вас начнут слушать.
– Мистер Траск, – прервал его доктор, – надеюсь, вы не хотите сказать, что несчастных девушек изнасиловало привидение…
– Нет, это было кое-что поощутимее, чем привидение, и гораздо опаснее…
– И что же это могло быть? – допытывался Дженкинс. Джулиан собрался ответить, но в это время они услышали, как открылась, а потом захлопнулась входная дверь. В комнату вошла необыкновенно хорошенькая девушка лет восемнадцати. Цвет ее волос напоминал початок кукурузы.
– Это Дженнифер, моя дочь.
Девушка поцеловала отца, ее голубые глаза с откровенным любопытством оценивали Джулиана, который привстал с кресла.
– Детка, это мистер Траск, мой давнишний пациент. Он когда-то преподавал в нашем колледже…
– Называйте меня просто Дженни, пожалуйста, – протянула руку девушка. – Только папа зовет меня Дженнифер и то после пары порций виски. Алкоголь превращает его в бюрократа.
Джулиан кивнул:
– Здравствуйте, Дженни.
– Надеюсь, ты хорошо провела время? – поинтересовался Док.
– Увы… Тим сегодня был слишком грустным.
– Сегодня всем не до веселья.
Улыбнувшись Джулиану, Дженни сказала:
– Я пошла спать, папа. Приятно было познакомиться, мистер Траск.
Она быстро побежала по лестнице вверх, в спальню.
– Очень симпатичная девушка, – сказал Джулиан. Доктор кивнул.
– Да, так на чем мы остановились?
Джулиан пригубил стакан, который держал в руке.
– Есть такая книга «Потерянные искусства», – взглянул он на хозяина, – но я начну с чего-либо попроще и воспользуюсь цитатой из другой. Надеюсь, в вашем доме найдется Библия?
– Естественно. Кроме того справочники, энциклопедии, словари, «Цитаты» – сборник Барлетта, Книга рекордов Гиннеса и Библия…
– Похоже, вы не особенно набожны?
– Скорее я слегка верующий скептик, – ответил Док. – Каждое утверждение для меня ложно, пока не доказано обратное.
– Прекрасно. В этом мы похожи. Меня самого непросто купить на чудесах. Вы не против, если мы воспользуемся Вашей Библией? Только в качестве справочника…
– Кто бы возражал. – Док направился к книжным полкам. Достав том в кожаном переплете, он повернулся к Джулиану:
– Издание Кинга Джеймса подойдет?
– Откройте Книгу Бытия. Шестая глава…
– Нашел.
– Прочтите, пожалуйста, вслух. Только с самого начала.
– «… Когда люди начали умножаться на земле и родились у них дочери…» – Док прервал чтение и глянул на Джулиана:
– От такого возвышенного горло пересыхает.
Он отложил Библию в сторону, взял виски и предложил Джулиану выпить, но тот отказался.
– А я себе, с вашего позволения, плесну каплю. Сегодня кошмарный день.
Из-за содовой смесь в стакане доктора была совсем прозрачной. Он лил в него виски до тех пор, пока питье не стало темно-янтарным. Док поднял стакан, поднес к свету и сказал отрешенно:
– Вот это вполне похоже на совершенно первоклассную мочу…
Вернувшись к креслу, он глотнул из стакана, извинился за прерванное чтение.
– Не уверен, что Библия или какая-либо другая подобная книга поможет вам найти галэнского насильника. При всем уважении к вашей, так называемой, науке, я скажу, что все это галиматья, очковтирательство, чепуха и, извините, куча дерьма. Отнесем мою грубость на счет виски.
Джулиан снисходительно махнул рукой:
– Я к этому привык. Девяносто процентов терпения мне приходится тратить на то, чтобы дать людям возможность преодолеть предубежденность.
– Предубежденность? Вы именно так поняли мою реакцию? – обиделся Док.
– Ну, а как еще можно определить поведение человека, который выключает разум и ничему не внемлет?
– Вполне логично, – кивнул Дженкинс. – Но мне кажется, что мы зря тратим драгоценное время на путешествие в страну фантазий. Весьма вероятно, что, пока мы сидим здесь и перелистываем Библию, этот нелюдь слышит последний вздох своей жертвы.
– У вас есть более дельная идея? – встрепенулся Джулиан. – Неужели вы и впрямь думаете, что мы больше выиграли бы, лазая по кустам?
– Упаси Боже, – покачал головой Док. – Просто я устал, напуган, расстроен, и к тому же немного пьян.
– Да, уже поздно. Мои теории слишком сложны для восприятия в такое время суток. Что, если нам перенести дискуссию на завтра? – спросил Джулиан.
– Не могу не согласиться, – ответил Док, – но только при одном условии – вы должны еще немного выпить со мной.
– Простите, доктор, но я уже взял свою норму, и даже больше. Вы же знаете мое состояние.
Наверху, в своей спальне Дженни готовилась ко сну. В окно струился прохладный воздух, остро приправленный ароматом, исходящим от большого дерева – бразильского перца. Он рос возле дома, и ветки дотягивались почти до окна комнаты.
Пригнувшись вплотную к ветке, укрывшись в листве и под покровом темноты за всеми движениями Дженни внимательно наблюдала некая фигура. Она (с земли не было видно точно, кто это) сидела на корточках. Округлые ляжки состояли из сплошной сети мышц. Пальцы ног цепко впились в кору дерева. Глаза ни разу не моргнули.
Дженни, не расстегивая, стянула платье через голову, не боясь смять волосы, и бросила его на постель. Расстегнув на спине лифчик, она тоже швырнула его на кровать. Грудь у нее была маленькая, но прекрасной формы. Молодые соски цвета чайной розы смотрели вверх.
Тог, кто притаился на ветке, еще сильнее впился ногтями в кору.
Тем временем Дженни аккуратно спустила колготки со слегка округлых бедер. Сев на край кровати, она стянула их со стройных ног и резко поднялась. Волосы внизу живота напоминали спутанный шелк. И шелк этот был чуть темнее золота, обрамлявшего голову.
Аромат, исходивший от Дженни и напоминавший мускус, долетел до темной фигуры на дереве и поразил как удар. Ноздри расширились, норовя втянуть дразнящий запах как можно глубже. Язык нервно облизывал пересыхающие губы. Голова закружилась. Мыслей в ней не было – только чувства, желания, потребности. Смесь этих эмоций бушевала внутри, как огонь в топке, обжигая нервы.
Не потрудившись даже накинуть халат – Дженни считала, что находится в полном уединении, – она нагая уселась перед зеркалом за туалетным столиком и принялась расчесывать волосы. При каждом движении грудь ее колыхалась как цветок, обдуваемый легким ветерком. Ее голая спина была будто из атласа. Позвоночник хрупким длинным изгибом проходил от шеи к глубокой впадине внизу спины. Опьяненный этим видением, темный силуэт на ветке ощутил прилив крови и передвинулся ближе к окну. Дженни поднялась. И он увидел ее сразу в двух плоскостях. С одной стороны было отражение в зеркале. Все вместе открыло прекрасный вид на грудь, живот, ягодицы, кудрявое лоно.
