себе применить для лечения больных неапробированный метод. Например, использовать химические или биологические препараты, не утвержденные Фармкомитетом Министерства здравоохранения РСФСР, или применить новую лечебную аппаратуру, не получив на то разрешения Комитета по новой технике Министерства Здравоохранения РСФСР для применения ее на людях, или вообще использовать новые способы лечения, в том числе и новые хирургические операции, не получив на то специального разрешения Ученого Совета Министерства здравоохранения РСФСР. Все эти действия врача могут быть отнесены к категории эксперимента на людях. Врач, позволивший себе подобные действия в первую очередь не для пользы больного, а для успешного завершения своей научной работы, должен быть лишен права заниматься этой работой.
Многие увлеченные своей идеей врачи искренне верят в пользу нового метода, а необходимость получить специальное разрешение считают проявлением бюрократизма. Тем не менее, это все-таки значит, что и они еще морально не готовы к выполнению диссертации, по крайней мере, если это исследование с клиническим уклоном.
После того, как врач решит, что он достаточно и всесторонне подготовлен к выполнению диссертации, ему предстоит обдумать и второй вопрос, а сможет ли он выполнить диссертацию и в какой срок.
Здесь приходится взвешивать все: состояние здоровья, вероятность декретных отпусков, возможность длительной загранкомандировки, переезда в другой город, или перехода на другую работу, условия семейной жизни, наличие побочных интересов и даже характер общественной деятельности.
Действительно, вряд ли сможет успешно работать над диссертацией человек, обремененный большой семьей, которому приходится постоянно работать на 1,5–2 ставки и много дежурить, или мать часто болеющих детей. Если смотреть на вещи реально, то не остается времени на серьезную научную работу и у врача, выбранного на большую общественную должность.
С моей точки зрения, основные качества человека, обеспечивающие ему успешную работу над диссертацией — это организованность, упорство и трудолюбие.
Врач Х-ов был одним из первых моих аспирантов. Человек эрудированный, неплохой врач, хорошо владел английским языком, отличался завидным трудолюбием, ни семейными делами, ни общественной работой он особенно обременен не был. Х-в активно взялся за экспериментальную работу по изучению влияния дыхания различными газовыми смесями на защиту головного мозга при кратковременном выключении сердца из кровообращения. Проведя несколько экспериментов, он пришел ко мне с сообщением, что нашел крайне эффективную газовую смесь и убедил меня в необходимости в связи с этим коренным образом изменить план его работы. Через год оказалось, что исходная предпосылка была неверной, но у Х-ва к этому времени появилась уже другая, еще более заманчивая идея. Я было попытался охладить пыл аспиранта и вернуться к первоначальному плану, но мне не удалось сломить его энтузиазм, и он опять пошел по новому пути. К сожалению, и этот путь привел в тупик. Аспирантура закончилась без диссертации. Х-в еще довольно долго работал в клинике. Он продолжал заниматься научной работой, но постоянно отвлекался новыми идеями, все время уходил в стороны. Ему так и не удалось закончить диссертацию.
Отсутствие целеустремленности, неорганизованность, разбросанность — это серьезные пороки для исследователя. Самые оригинальные и многообещающие идеи, отвлекающие соискателя от основного предмета исследования, должны быть отложены до его окончания. И если врач сам не в силах справиться с искушением, научный руководитель должен 'железной рукой' заставить его сделать это.
Но всегда ли в научном смысле будет безнадежен тот или иной человек, неподходящий под все указанные требования?
В 1971 г. я по рекомендации главного хирурга области принял на работу в клинику врача Л… Довольно быстро всем стало ясно, что мы сделали плохой выбор. Л. был крайне расхлябан, к делу относился спустя рукава, плохо ладил с больными, был необязательным и безответственным человеком. Он вообще больше увлекался горнолыжным спортом, чем медициной. Неоднократно приходилось разбирать его конфликты с больными, сестрами, врачами и даже с заведующим отделением. Многие люди, знавшие его ранее, при встрече со мной удивлялись, как я мог взять его к себе в клинику. Л. работал у нас в отделении хирургии сосудов, среди людей, увлеченных своим делом и активно работающих над своими темами. Постепенно и он увлекся делом, а поскольку Л. был человеком неглупым и руки у него были хорошие, то дело постепенно пошло. Со временем он не без помощи товарищей сумел побороть недостатки своего характера и воспитания, научился ладить с людьми и стал полноправным членом коллектива. Через некоторое время я счел возможным поручить ему разрабатывать оригинальную научную тему. Он увлекся исследованием, работал с энтузиазмом, сумел получить несколько авторских свидетельств на изобретения и в 1977 г. защитил кандидатскую диссертацию. В настоящее время он квалифицированный и уважаемый врач, один из лучших сосудистых хирургов клиники.
Практический врач при решении о возможности работы над диссертацией должен постараться очень строго оценить в себе все указанные качества, а также взвесить реальность выполнения работы в тех условиях, в которых он живет и трудится.
Вместе с тем успех в работе над кандидатской диссертацией во многом зависит и от второго действующего лица — научного руководителя. Может ли соискатель в свою очередь подобрать себе научного руководителя? Во многих случаях это трудно или невозможно. Так, например, если врач специалист по глазным болезням живет в городе, где в медицинском институте имеется одна кафедра глазных болезней, на которой работает один доктор наук, он не имеет возможности выбирать научного руководителя. Конечно, теоретически этот врач может поехать в другой город и там поступить в заочную аспирантуру, но это обычно сложно. Совсем другие условия в этом же городе будут для врача хирурга, который сможет выбрать себе научного руководителя из 4 и более докторов наук, хирургов, работающих в этом институте.
Обычно начинающему молодому врачу каждый доктор наук, а особенно профессор, представляется недоступной и недостижимой сверкающей горной вершиной. Однако хорошо известно, что не каждый, даже самый крупный ученый, сам внесший достаточно существенный вклад в науку, имеет среди своих учеников даже кандидатов наук. Поэтому врач должен постараться возможно больше разузнать о своем будущем руководителе как о личности и как о специалисте по подготовке научных кадров.
Научный руководитель несомненно должен быть эрудированным в своей специальности человеком, затем быть, как теперь принято говорить, генератором идей и иметь хотя бы минимальный опыт руководства аспирантами или соискателями. Важно так же, чтобы он был человеком организованным и справедливым.
Что касается совпадения направления его научных исследований с темой будущей диссертации, то мне представляется, что это весьма желательно, но вовсе не обязательно. Дело в том, что, как показывает практика, в тех случаях, когда к опытному руководителю обращается соискатель со своей темой, которую он сам предложил и эта тема, по мнению руководителя, достаточно интересна и перспективна, роль руководителя обычно ограничивается общим руководством, что соискателя вполне устраивает.
Другое дело, как заинтересовать научного руководителя своей собственной темой, как доказать ее жизненность и перспективность? Для этого нужно хорошо подготовиться к самой первой беседе с будущим руководителем, наметить по пунктам, о чем с ним следует говорить, подобрать веские доказательства своей правоты, в том числе имеющиеся протоколы экспериментов, записи динамики различных физиологических и биохимических показателей, а также прочий документальный материал. Хорошо, когда будущий руководитель уже где-то слушал ваше выступление или читал написанную вами статью. Ни в коем случае нельзя начинать этот важнейший для вас разговор, если ваш собеседник спешит, нервничает или отвлечен каким-то важным делом. Хорошенько продумайте, как можно связать вашу идею с проблемами той кафедры или отдела, совместно с которыми вы собираетесь работать. Полагаю излишним напоминать, что на столь ответственную беседу нужно прийти аккуратно одетым и не с похмелья.
Попасть в аспиранты к ученому, создавшему свою школу, с одной стороны, вроде бы весьма заманчиво и очень почетно, а с другой — опасно. Дело в том, что такой ученый крайне занят и обычно в первую очередь занимается подготовкой докторов наук и руководит другими фундаментальными работами. Он, конечно, может представить свое научное имя аспиранту, но конкретное руководство аспирантом скорее всего поручит одному из своих помощников. А тут опять уж как вам повезет. Если глава школы человек простой и доступный, то вы заранее сможете обговорить с ним все вопросы конкретного научного руководства. Тогда вы еще имеете возможность разузнать, что представляет собой предлагаемый вам
