не укажете ли вы суду этого человека и не назовете ли его имя, если оно вам известно?
Релкин указал на Лагдален из Тарчо, сидевшую на скамье обвинения.
— Итак, особа, представляющая обвинение на данном процессе, тоже находилась в Дзу. А какова была ее роль?
Релкин замялся. Вопрос ставил его в затруднительное положение.
— В точности я этого не знаю, а если бы и знал — не уверен, что имел бы право сказать.
Джентелло встрепенулся, словно наткнувшись на золотую жилу.
— Как это? Объясните.
Бушелло вновь выразил протест и попросил слова по процедуре допроса.
Встав перед судьей и присяжными, он обратил их внимание на то, что во время Урдхской кампании Латдален из Тарчо выполняла задание Службы Необычайного Провидения. Все, что касалось ее миссии, не подлежало огласке.
Судья Туча кивнула. Ее предупредили о подобной возможности.
— Адвокат, вы имеете право получить ответ на заданный вопрос, но только на закрытом слушании, в присутствии судьи и присяжных. Вы коснулись предмета, являющегося государственной тайной.
— О эти тайны! — патетически воскликнул Джентелло. — Боюсь, прежде чем этот процесс завершится, мы еще не раз услышим слово «тайна».
— Вы могли бы перейти к другим вопросам, а ответ на этот выслушать в другой раз, — предложила Туча. — Мы можем назначить закрытое заседание на завтрашнее утро.
— А я предпочел бы задавать такого рода вопросы при свете дня, в присутствии честных граждан. А не в тайном судилище, где заправляют ведьмы!
У собравшихся в зале перехватило дыхание. Уже не в первый раз в ходе процесса Аубинас — в лице Джентелло демонстрировал нарочитое пренебрежение государственными интересами.
— Мы знакомы с вашими предпочтениями, адвокат. Должна указать вам, что суд руководствуется действующими законами, и ему предоставлено право самому определять, что необходимо предпринимать для соблюдения секретности. Как вам прекрасно известно, Империя находится в состоянии войны с могучим и весьма коварным противником. При таких обстоятельствах мы обязаны соблюдать предосторожности.
— Вот так, всегда слышишь одно и то же, — промолвил Джентелло, с усталой улыбкой обернувшись к присяжным.
— Что вы имеете в виду, адвокат?
Джентелло понял, что перегнул палку: этак недалеко и до обвинения в неуважении к суду.
— Прошу Высокий Суд извинить меня я несколько устал. Защита не возражает против продолжения слушания за закрытыми дверями.
Судья Туча объявила, что заседание прерывается и будет продолжено на следующее утро при участии судьи, присяжных, свидетеля, а также представителей защиты и обвинения.
Релкин кратко переговорил с Бушеллом, похвалившим его за четкие и спокойные ответы на вопросы. Драконопас пожал плечами: ему было не впервой.
Зато при выходе из зала суда юноша неожиданно увидел Эйлсу. Сердце его радостно забилось. Он взял девушку за руку и уже собрался поцеловать, но она шепнула ему:
— Нет.
Затем Эйлса отстранилась и взглядом указала на свою компаньонку.
Релкин вздохнул. Наследница вождей клана Ваттель, как всегда, находилась под бдительным присмотром.
— Клянусь богами, Эйлса, порой это просто выводит из себя. Я всего-то и хотел, что обнять тебя, но вижу, что мы можем только подержаться за руки.
Эта мысль пробудила не самые приятные воспоминания о весеннем визите в Ваттель Бек.
— Релкин, это будет продолжаться до тех пор, пока мы не поженимся, а поженимся мы, когда ты выйдешь в отставку. Либо так, либо я должна буду отказаться от наследственных прав линии Ранаров. Но такого моя семья не перенесет.
— Твоя семья спит и видит, что я умер. Это факт.
Эйлса печально улыбнулась:
— Не говори так, Релкин. Я боюсь, что ты прав. — Она огляделась по сторонам. — О, и Лагдален здесь. Выглядит прекрасно. Ты не находишь, что адвокатская мантия ей идет?
С точки зрения Релкина, мешковатый черно-коричневый балахон длиною до пола не мог украсить никого в мире, но он оставил свое мнение при себе.
Лагдален с улыбкой подошла к ним и обняла Эйлсу.
— Как я рада видеть тебя снова. Спасибо, что пришла.
— Разве я могла остаться в стороне, когда Релкину приходится выступать в суде?
— Само собой. А где ты остановилась?
— Мы сняли комнаты на Фолуранском холме.
— А, превосходно. Ты непременно должна зайти к нам в гости. Мы устроим обед. На той неделе состоится Празднество Туфель — вот мы и накроем праздничный стол.
— Для меня будет честью отобедать с Тарчо. Но моя компаньонка будет настаивать, чтобы пригласили и ее.
— Ну что ж, пусть приходит и она. А ты, Релкин? Мы будем ждать и тебя.
— Я бы рад прийти, но для этого придется отпрашиваться у Кузо.
— Ничего, я пришлю тебе официальное приглашение. Думаю, командир эскадрона примет его во внимание.
Следуя изгибам Водяной улицы, они двинулись вверх по склону холма, туда, где находилась юридическая контора Лагдален. Позади вышагивала тетушка Кири, суровая бонна, облаченная в традиционный наряд клана Ваттель. В разговор она не встревала, но весь ее облик свидетельствовал о твердом намерении уберечь честь Эйлсы, дочери Ранара, от по поползновений безродного драконопаса. Как и многим ее сородичам, тетушке Кири претила сама мысль о возможности союза дочери вождя с каким-то оборванцем.
День выдался чудесный, и улица была полна народу. Все радовались солнышку, выглянувшему наконец после долгих проливных дождей. По пути то и дело попадались лужицы, через которые приходилось перепрыгивать. Старинная мостовая Водяной улицы местами нуждалась в ремонте.
— Ну, как я сегодня справился? — спросил Релкин у Лагдален.
— Совсем неплохо. Оно и не диво, ты так часто даешь показания, что это чуть ли не стало твоей профессией.
— Только приятного в этом мало.
Лагдален кивнула:
— Конечно, с делом Дука тебе досталось.
— Сколько времени потеряно. И тогда, да и теперь то же. Клянусь богами, это же сущая мука — изо дня в день ходить в суд и долдонить одно и то же. Уж не знаю, Лагдален, как ты выносишь это занудство.
Она рассмеялась.
А вот мне, Релкин, судебные заседания вовсе не кажутся скучными. В ходе процесса ничего нельзя упускать из виду. Это битва, сходная с поединком на ножах. Нам придется парировать удары противника и наносить собственные.
— Думаю, такая работа не по мне. Я предпочитаю проводить время на свежем воздухе, а не в четырех стенах.
Это как раз то, чего нам, служителям закона, недостает.
Остановившись перед конторой, они распрощалась. Лагдален пошла к себе, а остальные двинулись дальше по извилистой Водяной улице, выбиравшейся по крутому склону и выходящей на плато верхнего города близ Сторожевой башни. Справа в лучах полуденного солнца сиял изразцовый купол храма.
Эйлсе было позволено идти рядом с Релкином и свободно с ним разговаривать, но касаться друг друга — не считая рукопожатия при встрече — юноша и девушка не смели. Во всяком случае, на виду у тетушки Кири.
— Сегодня я получила еще одно письмо от дядюшки Стума, — промолвила Эйлса. — Он пишет, что
